— Давай мы закроем эту тему, ладно? Всё решено. Мы не можем это остановить или отмотать назад. Через полгода ещё смеяться будем, как переживали и тряслись сейчас. Пусть я жертвую своей свободой, но это всего лишь эпизод. Который однажды закончится — и всё станет, как прежде. Мы будем вместе, счастливые, при деньгах. Уедем в Милан не на выходные, а на месяц. Давай? Я тебе всё там покажу, все свои любимые джелатерии и фонтаны. И если ты не передумаешь, не захочешь взять свои слова обратно — мы поженимся.
Илья закусил губу до крови. На лице играли желваки, выдавая внутреннюю борьбу. Он прикрыл глаза ладонью и вдруг спросил меня совершенно спокойно:
— Когда ты собиралась мне сказать?
— Я сама узнала только недавно… — прошептала я, задыхаясь от чувства вины. — И до последнего надеялась, что это какой-то розыгрыш. Или что они найдут другой выход.
— А они его вообще искали? — Тон Ильи резанул льдом.
— Я же их дочь…
— Вот именно. — Он зло раздул ноздри. — Ты их дочь. Не собственность. Не товар.
— Хватит. — Я приложила ладонь к его губам. — Мы идём по второму кругу. Я бы считала себя конченной эгоисткой, если бы бросила их в беде, понимаешь? И это не было простым решением, я много думала, взвешивала… По правде говоря, единственное, что меня по-настоящему удерживало от согласия, это страх. Страх, что ты меня бросишь.
Он снова меня обнял, порывисто, крепко.
— Дурочка какая, — сказал он тихо. Дыхание ворошило мои волосы. — Я злюсь не на тебя, а на них. И на него, считающего, что может покупать себе людей в собственность. Но ты… Ты не при чём. Бросить тебя?! Да я лучше сдохну. Я всегда буду твоим. А ты — всегда будешь моей.
Илья заставил меня поднять голову и поцеловал, сильно и грубо, почти до боли впиваясь в мои губы. Он будто говорил этим: «Я могу так делать. А он — нет». Его пальцы сдавили моё лицо, вторая рука легла на бедро и сжала. Это было слишком сильно, но мне понравилось. Скопившееся напряжение требовало мощной разрядки, чего-то чрезмерного, запредельного, сильнее обычного в тысячу раз.
— Ты с ним уже встречалась? — спросил он, на миллиметр отрываясь от моих припухших губ.
— Ещё нет. Сегодня вечером первая встреча.
— Я пойду с тобой.
— Нет! — Я отодвинулась. — Даже не думай. Он не в курсе, что у меня кто-то есть, это было условием сделки.
— Да насрать вообще. Я пойду с тобой.
— Илья. — Я влила в голос порядочно металла. — Этого не будет. И это не обсуждается.
— Господи… — Парень взъерошил волосы. — Ладно, я не буду светить рожей. Но буду рядом. Просто пронаблюдаю, чтобы всё прошло нормально.
— А это идея, — признала я.
Синхронно с моим кивком зазвонил Илюхин телефон. Он бросил взгляд на экран и скривился.
— Отчим названивает… Сейчас опять все мозги мне вынесет, я на два часа опаздываю. — Илья вынул бумажник, оставил пару купюр на столике. — Я погнал, короче. Напиши мне, куда вечером выдвигаться, не забудь только. Люблю тебя, золотко.
Он быстро поцеловал меня и ушёл.
Моментально, словно всё это время сидела на низком старте, ко мне подскочила Лизаветта.
— Ну как?
Я пожала плечами.
— Лучше, чем я думала. Но всё равно паршиво. Прикинь, он мне только что предложение сделал.
— Вот это жизнь у тебя, — хохотнула Лизка. — Тут от одного не дождёшься, а у тебя сразу два в кармане.
— И не говори, — протянула я без улыбки. На душе скребли кошки.
— Куда он помчался-то? Лимузин заказывать?
— Нет, зачем? Я же отказалась. Ну, точнее, перенесла согласие на полгода вперёд. Он к отчиму поехал.
Лизаветта присвистнула.
— Так вы правда?.. Того? Чур я сведетельница!
— Хорошо, — хмыкнула я. — Как будто кто-то может отобрать у тебя эту роль.
— Да мало ли. Может, ты за эти шесть месяцев сдружишься со всякими великосветскими львицами, которым я в подмётки не гожусь…
Лизка скорчила грустную рожицу. Я не выдержала и засмеялась.
— Это они тебе в подмётки не годятся, поняла?
— Ловлю на слове. — Она хитренько улыбнулась, придвигая к себе мой нетронутый пирог.
Я откинулась на спинке стула. Что же, на сегодня осталось ещё одно важное дело. Встреча с моим будущим мужем. А ведь я пока даже не знаю, где она пройдёт — Максим Дубовский любил сюрпризы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Едва мы переступили порог дома, как мама сообщила новость — встреча с Дубовским назначена на девять вечера в «Турандот», украшавшем собой Тверскую. Да, по мелочам этот парень не разменивался. Несмотря на адские цены, забронировать там столик было большой проблемой. Но не для него.
Мы с Лизаветтой поднялись наверх, разлеглись на моей кровати и молча уставились друг на друга.
— Мне страшно, — наконец призналась я. — Просто до жути. Смотри.
Я протянула руку, которая меленько тряслась, выдавая степень моей тревоги.
— На твоём месте я бы уже валялась в обмороке, кверху копытами, — сказала Лиза, сочувственно гладя меня по спине. — Сам Дубовский!.. Мама дорогая. Говорю, ты ещё отлично держишься.
— Думаешь?
— А то! — Она усердно закивала, так, что волнистая прядь сползла ей на нос. — Но вообще, вряд ли тебе стоит переживать, раз Илюха будет на подхвате.
— Да, но… Это только на вечер. А как быть дальше? Он не сможет быть рядом со мной следующие полгода.
Эта мысль терзала меня железными клещами. Произнесённая вслух, она словно бы стала ещё страшнее, обрела плоть и вес, стала реальной. Шесть месяцев с незнакомым человеком. Почему-то мне казалось, что я буду двадцать четыре часа в сутки заперта в одной комнате со львом. Но Лизаветта не разделяла моих опасений.
— А вдруг он не будет настаивать на проживании? — Она сморщила лоб. — Скажет, что жить ты останешься у себя, просто будешь выходить с ним в свет, да и всё.
— Ммм… — протянула я, соображая. Это было бы идеально, но что-то в словах родителей царапало, не давало поверить, что будет именно так. Вспомнить дословно я не смогла, потому отделалась просто: — Нет. Слишком хорошо, чтобы быть правдой, не находишь?
— Побольше позитива, подруга. Ты как к похоронам готовишься, а ведь это свадьба! Пусть и фальшивая. Какая разница? — Лиза легко улыбнулась. — В конце-то концов, судя по количеству разводов, каждая вторая свадьба — такая же фальшивка. Но это не мешает людям веселиться и получать от неё удовольствие.
Мы помолчали, думая о своём. Потом она резко села, оглядывая меня с ног до головы.
— Ты так пойдёшь?
— Не уверена, что меня пустят.
Светлый льняной сарафан был дорогим и стильным, но всё же не дотягивал до планки, установленной в «Турандот», да ещё и помялся, пока я каталась по кровати. В шикарном месте должны быть только шикарно одетые люди — негласное правило, которым не стоит пренебрегать, если не хочешь оказаться в чёрном списке.
Однако, выбирать наряды, краситься и делать причёску… У меня не было на это моральных сил.
— Не хочу расфуфыриваться для этого козла, — буркнула я. — И вообще, надо Илье сообщить.
Он взял трубку так быстро, словно сидел над телефоном и ждал моего звонка.
— Да?
— Встреча с Дубовским в «Турандот», девять вечера, — сказала я, опустив приветствие.
— Ну ещё бы, — ворчливо отозвался Илья. — Лепнина и позолота. Самое то для вчерашнего детдомовца. Бабла заработал, а вкуса как не было, так и нет.
Я прервала его поток гундежа:
— Ты сможешь поехать со мной?
Илья задумался, надолго замолчав. Потом сказал:
— Сложнее, чем я рассчитывал, конечно. Но я попробую своих обзвонить, Киреев и Сю туда часто захаживают, плюс у Сю там какие-то контакты есть. Набьюсь им в компанию или выбью стол. Придумаю, короче, ты не волнуйся. Я тогда за тобой заеду в восемь, ок?
— Ок, — сказала я. — Не задерживайся только. В случае чего, я и на такси доеду, помни об этом.
— Тебя не проведёшь, — хмыкнул он и положил трубку.
Лиза, внимательно слушавшая весь разговор, только вздохнула.
— Мне тоже ехать с вами?