— Ты подписал контракт? — Мой голос звенит от возбуждения.
Ситуация становится все лучше. Если Ник подписал контракт, значит, у него есть деньги, а если у него есть деньги, он автоматически становится достойным кандидатом, а если он достойный кандидат, тогда, и только тогда, я могу представить нас вместе.
— Нет, — вздыхает он, — все еще пытаюсь.
— Так о чем твоя книга? — Я пытаюсь быть вежливой, надеясь, что он за две минуты перескажет краткое содержание.
Но Ник останавливается через десять минут, увидев, что мои глаза потускнели.
— Черт, извини. Тебе скучно.
— Нет-нет, — быстро реагирую я и встряхиваю головой, чтобы проснуться. — Просто я не очень хорошо разбираюсь в политике, поэтому не могу ничего сказать… Но звучит интересно, — добавляю с энтузиазмом. — Странно, что книгу до сих пор не опубликовали.
— Да, — грустно соглашается Ник. — Я тоже этого не понимаю. Что ты пьешь? — Он встает.
Я прошу принести коктейль «Морской бриз», а если нет клюквенного сока — водку с содовой и соком лайма.
— Так-так, — говорит Сэл голосом знатока, когда он уходит за напитками. — Похоже, вы с Ником нашли общий язык.
Я пожимаю плечами.
— Кажется, он милый. Как я раньше не замечала?
— Давай, действуй, — говорит она. — Я уже представляю вас вместе.
— Он что, тебе больше не нравится? — шепчу я.
— Не глупи, — смеется она. — Теперь у меня есть Пол. Не понимаю, что только я нашла в этом Нике. — Она умолкает, понимая, что только что сказала. — Я ничего против не имею, он замечательный, просто сейчас я знаю, что у нас никогда ничего бы не получилось. А вот с тобой…
Я смеюсь.
— Сэл, ты с ума сошла! Мы совсем друг другу не подходим.
— Почему нет? — Она, кажется, удивлена и совсем не задумывается о важном — о наших жизнях, о том, какие мы разные.
— Только посмотри на нас, — говорю я, показывая на свой дорогой наряд и на Ника — на его грязные джинсы, неряшливый, растянутый свитер с протертыми рукавами, поношенные ботинки «Доктор Мартенс».
— Что? — Она хмурит брови, потому что ничего не понимает. — На что смотреть?
— Забудь об этом, — смеюсь я. — Он явно не мой тип, но он милый. И очень сексуальный.
— Может, вам стоит просто начать встречаться и посмотреть, что будет? — говорит она улыбаясь и пропускает Ника, который вернулся с очередной порцией напитков.
— Может быть, — отвечаю я и думаю, что начать встречаться было бы неплохо, но мы все равно не подойдем друг другу — знаю заранее.
Ну и что, напоминаю я себе. Я не ищу потенциального мужа или даже бойфренда, а просто хочу поразвлечься. Без обязательств.
— О чем вы сплетничаете? — спрашивает Ник, и по его улыбке я понимаю, что он все слышал.
— Так, о работе, — отвечает Сэл, но она совершенно не умеет врать.
— Понятно, — говорит он, садится и протягивает мне водку. — Вы разве не мужчин обсуждали?
— Нет! — кидает Сэл и тут же выдает себя, показывая мне два поднятых вверх больших пальца. Потом отворачивается и прижимается к плечу Пола.
Ник и я говорим весь вечер, и, когда с разговорами о его книге покончено, оказывается, что с ним действительно интересно и весело и он не такой, как все.
— Что бы ты сделала, если бы выиграла в лотерею? — вдруг спрашивает он.
Я чуть ли не визжу от удовольствия, потому что обожаю такие вопросы.
— Сколько?
— Неважно, — говорит он.
— Нет, нет. Надо по правилам. Ты должен назвать сумму.
— Хорошо, — он улыбается, — пять миллионов фунтов.
Я откидываюсь в кресле и представляю, сколько хороших вещей могла бы купить, будь у меня пять миллионов фунтов.
— Ну, — начинаю я, — куплю дом…
— Какой дом и где?
— Такой большой белый дом в Холланд-парке.
— Ты понимаешь, что после этого у тебя останется всего два миллиона?
— О! Ну ладно. Маленький белый домик в Майда Вейл.
— За сколько?
— Пятьсот тысяч?
Он кивает.
— И как ты его обставишь?
Я описываю дом моей мечты, но немного запутываюсь после того, как обставила гостиную, ванную, кухню и спальню, потому что я никогда не задумывалась, что в доме могут быть еще какие-то комнаты.
— А как же столовая? — спрашивает Ник. — А четвертая спальня? А вторая ванная? А кабинет?
— О боже, — вздыхаю я, — слишком много комнат! Пожалуй, мне хватит прекрасной трехкомнатной квартиры с большими спальнями и разноуровневыми полами.
— Да, но у тебя осталось еще четыре с половиной миллиона.
— Нет, чуть меньше. Сто тысяч ушло на ремонт.
Он смотрит на меня как на сумасшедшую, качает головой и смеется.
— Ну ладно, четыре и четыре десятых миллиона. Что еще?
— Куплю виллу на Карибских островах.
— Тебе нравится покупать дома, да?
— А чего ты ожидал? Я дитя поколения Тэтчер.
— Хм, — сопит он, — только не говори, что ты за нее голосовала.
— Нет, — искусно вру я и говорю то, что всегда, — я голосовала за партию зеленых.
— Да что ты!
Не то чтобы я произвела впечатление, но по крайней мере он не совсем разочарован, и в какую-то минуту я думаю, а не сказать ли ему правду: что мне наплевать на политику и единственная причина, по которой я голосовала за тори, — что мои родители тоже за них голосовали. Мне-то вообще все равно, какая партия у власти. Но решаю врать дальше.
— Да, — говорю я и киваю. — Ни одна партия не предлагает конкретных действий, и ты же знаешь политиков. На них нельзя полагаться.
Последнее изречение я услышала на какой-то вечеринке, и мне показалось, что оно звучит довольно солидно: вроде как знаю, о чем речь. Это срабатывает: Ник согласно кивает, как будто я сказала что-то умное.
— Так, — продолжаю я, решив вернуть наш разговор в более знакомое мне русло. — Дом на Карибских островах.
— Ах да, — говорит он и улыбается, — это намного важнее политики.
— Точно. — Я продолжаю описывать дом, который построю на маленьком острове Ангилья.
— Еще миллион потратили, — говорит Ник. — Что дальше?
— Потом, наверное, возьму сто тысяч и устрою безумный поход по магазинам, — предполагаю я.
— Сто тысяч? Господи Иисусе! Что же ты собираешься купить? Жемчуга и бриллианты?
— Нет. — Я качаю головой. — Это для старух, а не для молодых девушек, как я. Пойду в «Армани», «Прада», «Гуччи»…
— «Топ шоп»? — спрашивает Ник. — «Оазис»?
— Ты с ума сошел! Я ни за что не паду так низко.
— Конечно. Какой же я дурак. — Он, смеясь, протягивает руку.
Я легонько шлепаю его.
— Кстати, — говорю я, — откуда ты знаешь про «Оазис»?