Читать интересную книгу Русский диверсант абвера. Суперагент Скорцени против СМЕРШа - Николай Куликов

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ИНФОРМАЦИЯ

А) Абвер (Abwehr) — служба военной разведки и контрразведки гитлеровской Германии. Подчинена (до 1944 года) Верховному командованию армии (вермахту). Начальник: адмирал Вильгельм Канарис (с 1935-го по 12.02.1944 г.).

12.02.1944 г. большая часть абвера вошла в состав Главного управления имперской безопасности (РСХА).

01.06.1944 г. Управление абвера ликвидировано. Военная разведка (абвер) объединена с 6-м Управлением РСХА, начальник: бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг.

Б) Главное управление имперской безопасности (РСХА — RSHA) — состоит в подчинении рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Имеет следующий состав:

1-е управление (кадры);

2-е управление (организация, администрация и право);

3-е управление (СД, служба безопасности/Германия);

4-е управление (гестапо, тайная государственная полиция);

5-е управление (Крипо, криминальная полиция);

6-е управление (Внешняя разведка. Входит в состав СД, служба безопасности/заграница).

Начальник РСХА (с 30.01.1943 г.): обергруппенфюрер СС Эрнст Кальтенбруннер.

Приложение 1.2

ОПЕРАТИВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Ориентировка по розыску[1]

Органам НКВД, НКГБ,[2] контрразведки «Смерш» по Смоленской обл. и г. Смоленску.

06.10.1944 в 2 часа 30 мин. в 228 км к западу от г. Смоленска, в результате боестолкновения, уничтожен вражеский десант немецких агентов-парашютистов в количестве шести человек, из них: пять человек убиты; один — тяжело ранен и захвачен в плен, пока находится в бессознательном состоянии и допрошен быть не может. В стороне от места выброски десанта обнаружен седьмой парашют, недавно использованный, из чего следует наличие седьмого парашютиста, которому удалось скрыться. Предположительно, может быть одет в форму военнослужащего Красной Армии. Других примет разыскиваемого пока не имеется — по мере их уточнения будут немедленно разосланы.

Смоленск, Горобец

ГЛАВА 2

Диверсант № 1 Третьего рейха

Октябрь 1944 года, замок Фриденталь.

Штурмбаннфюрер СС Отто Скорцени, несмотря на ранний час — стрелки на циферблате его наручных часов показывали только половину шестого утра, — тем не менее был в черной парадной форме офицера войск СС. Он еще раз придирчиво осмотрел себя в зеркало и поправил на шее Рыцарский крест, которым лично наградил его Адольф Гитлер. Это была награда за успешную операцию по освобождению Бенито Муссолини — главы фашистского режима в Италии и верного союзника фюрера. Тогда, летом 1943 года, диктатора Муссолини (дуче, как его называли итальянцы) свергли и арестовали свои же соотечественники. Этот заговор был организован антигермански настроенными политическими кругами во главе с королем Италии. Дуче после ареста вывезли и заточили в неприступный, словно крепость, отдаленный горный отель в Апеннинах — под усиленной охраной роты карабинеров. Скорцени провел в сентябре сорок третьего блестящую операцию: с двумя десятками парашютистов высадился на планерах на горном плато перед отелем и молниеносным штурмом, практически без единого выстрела, освободил Муссолини. Потом он лично вывез фашистского диктатора на легкомоторном самолете через горные перевалы в Рим, а затем через Вену доставил в Берлин. Там их с нетерпением ожидал Гитлер, устроивший в здании рейхсканцелярии помпезный прием. Об этом восторженно писали все немецкие газеты, Скорцени в одночасье сделался национальным героем Германии: его стали называть «диверсантом № 1» Третьего рейха, любимцем фюрера. С тех пор прошло чуть больше года, ситуация на фронтах к октябрю 1944-го для Германии сложилась катастрофическая: на востоке к границам рейха вплотную подошла Красная Армия, на западе успешно наступали англо-американские войска. Германию могло спасти от неминуемого поражения только чудо. В чудеса Скорцени не верил и в глубине души начинал понимать — войну его страна скорее всего проиграла. Хотя как истинный немецкий солдат старался гнать от себя подобные мысли и всяческие сомнения: настоящий ариец никогда не сдается и исполняет свой воинский долг до конца, независимо от исхода битвы!

Штурмбаннфюрер подошел к массивному старинному письменному столу с двумя тумбами, который занимал чуть ли не добрую половину его кабинета, сел в кресло. Придвинув к себе телефонный аппарат, набрал номер центральной радиостанции абвера под Берлином и назвал дежурному свой личный код. Его соединили со старшим смены операторов радиосвязи: они постоянно прослушивали эфир на частоте группы Яковлева, которая этой ночью была выброшена на парашютах в советский тыл:

— Говорит Скорцени, да, по группе Крота! Ничего? Ладно, держите меня в курсе — если выйдут на связь, сразу сообщите моему дежурному во Фриденталь. Отбой!

Он положил трубку и задумался: «Начало активной фазы операции не очень хорошее, однако время еще есть, подождем. Есть и резервная группа, так что „игра продолжается“, как любит выражаться мой шеф Шелленберг».

Скорцени уже звонил десять минут назад в «двухсотую» эскадрилью люфтваффе и успел переговорить с командиром экипажа «Юнкерса-52», производившим доставку и выброску парашютистов Яковлева. Майор Юргенс, которого Скорцени знал лично, объяснил, что десантирование прошло нормально и в расчетной точке в два часа ночи ничего подозрительного на земле экипаж не заметил. Говоря откровенно, Скорцени не очень доверял большинству русских, воевавших на стороне Германии, но вот Яковлев на удивление быстро расположил его к себе и вызвал доверие, а штурмбаннфюрер очень редко ошибался в людях…

Он снова взялся за телефон и набрал номер приемной начальника Главного управления имперской безопасности на Принцальбрехтштрассе.

— Приемная обергруппенфюрера СС Кальтенбруннера, дежурный офицер Шульц! — четко отрапортовали на том конце провода.

— Говорит штурмбаннфюрер Скорцени. Мне назначено на восемь утра, нет ли изменений?

— Минутку, — было слышно, как дежурный шелестит страницами журнала, — да, все без изменений, генерал ждет вас ровно в восемь на совещание.

Майор откинулся в кресле, глянул на часы: без пяти шесть, время еще есть. От местечка Фриденталь, где в небольшом старинном охотничьем замке и в окружающих его постройках располагался со штабом диверсионный отряд Скорцени, до Берлина не более часа езды на автомобиле. Он встал, прошелся по кабинету, где помимо письменного стола у стены находился обтянутый кожей диван, на котором в последнее время частенько приходилось ночевать. Рядом, на небольшой тумбочке, стоял радиоприемник фирмы «Телефункен». Скорцени включил его, повертел ручку настройки, поймал Париж — там уже были англо-американские войска. Передавали веселую музыку, кажется, оркестр Гленна Миллера; майор послушал минут пять, потом выключил радио. Подошел к большому металлическому сейфу слева от окна, достал из кармана связку ключей и открыл тяжелую дверцу. Взял с верхней полки картонную папку с шифром «совершенно секретно» в правом верхнем углу, озаглавленную: «Личное дело агента». Ниже, более мелкими буквами, шла надпись латинским шрифтом: «Яковлев Александр Николаевич». Рядом, в скобках, полное имя было написано по-русски, а в следующей строке — на немецком, как и дальнейшее содержание документа: «Агентурная кличка Крот, личный номер 88-25026».

Штурмбаннфюрер сел на диван с папкой в руках, закурил, потом неспешно начал перечитывать уже знакомое ему содержание, еще раз мысленно выделяя основные моменты:

«Родился в 1916 году в Москве. Русский. Единственный ребенок в семье. Отец — дворянин, полковник царской армии, участник Первой мировой войны и Георгиевский кавалер — впоследствии служил в Белой армии у генерала Врангеля в Крыму. Расстрелян большевиками в 1920 году… Воспитывался матерью. Мать — из богатой купеческой семьи, верующая, второй раз замуж не выходила… Окончил школу-семилетку, потом механический техникум. Работал в Москве на автозаводе: старшим мастером, заместителем начальника цеха. До войны в армию не призывался, как технический специалист оборонной промышленности получил отсрочку (бронь). Беспартийный…»

«Ничем не примечательная биография, — в очередной раз подумал Скорцени, — кто знает, если бы не война, прожил бы господин Яковлев серую жизнь рядового заводского служащего».

Роковая дата 22 июня 1941 года, когда Германия напала на Советский Союз, круто изменила и поломала судьбы миллионов людей, в том числе Яковлева. В числе других мужчин призывного возраста он был мобилизован в Красную Армию и отправлен на фронт. А дальше, как следовало из материалов «Дела», в январе сорок второго добровольно перешел на сторону немцев и сдался в плен германской армии под Ленинградом. Мотивы этого поступка он изложил собственноручно (листок с его показаниями был подшит тут же):