крикнул он Весперу, который вышел из других носилок и сразу же поглотил взглядом дворец. – Стихотворение у тебя?
– Да, сенатор. Вы отдали мне его на хранение.
– Отлично, прочитаешь на пиру.
– Постойте, – Веспера аж передернуло, – мы об этом не договаривались.
– Это твоя работа, малец. Или я зря тебе плачу?
– Но… – Веспер хотел сказать, что никто ему еще не платил, однако Тиберий уже двинулся во дворец, откуда доносилась очаровательная музыка. Струнные и духовые инструменты располагали гостей и помогали им почувствовать себя желанными на праздничном обеде у наследника престола.
Диана хлопнула Веспера по плечу:
– Готовься к минуте славы и постарайся всё не испортить. Не забудь выпить немного, чтобы голос так сильно не пищал.
– Отвали от меня. Иди лучше цепляйся к Гаю, ты же здесь за этим. Любишь соблазнять всех подряд, пока Марса нет рядом.
– Мы с Марсом расстались, если ты забыл. И ревновать сейчас очень глупо, не думаешь? – Диана улыбнулась и помахала рукой Авроре, только-только выскользнувшей из еще одних носилок.
Настроение Авроры слегка пошатнулось после того, как она узнала, что вообще-то в этом мире приходится Диане не сестрой, а рабыней, что заодно означало и правоту Горбуна, которого она надеялась больше никогда не встретить. Чтобы как-то вернуть подруге воодушевление, Диана убедила ее, что во дворце они будут вести себя как самые настоящие сестры и никто даже не подумает назвать Аврору рабыней.
К счастью, убеждение сработало, и «сестра» вновь повеселела. В триклинии, просторной столовой с десятками диванов и манящих столов, высокими растениями и мраморными статуями, с улыбчивыми музыкантами и энергичными танцовщицами, Аврора спросила у друзей, едва сдерживая восторг:
– Вы можете поверить, что мы сейчас встретимся с самыми настоящими героями римской истории?
– И вот они перед вами, – раздался саркастический ответ, и все трое сразу же обернулись на звонкий голос.
Перед ними стоял синеволосый парень в белой тоге и с толстой книгой подмышкой. Нахальная ухмылка не сползла с его самоуверенного лица даже после того, как все обнялись. Любой бы сейчас сказал, что видит чудесную идиллию, и ни за что бы не догадался, на каких нотах молодые люди расставались прошлой ночью.
Один мудрец сказал, что если можно проснуться в другое время и в другом месте, то почему нельзя проснуться другим человеком. Однако уже четверо человек доказали, что проснуться другим можно, нужно лишь убедить себя, что прошлое ничего не значит.
– Я сначала подумала, что с нами заговорил Гай, – засмеялась Диана. – Слава Юпитеру, ты живой! Нокс, мы так давно не виделись, будто целую вечность.
– Вы-то меня видели, а вот я… Пребывал в забвении, пока вы издевались надо мной и друг другом, – Нокс перестал улыбаться. Он предложил устроиться на ложе, чтобы беседовать не посреди зала. – А ведь я хромаю даже здесь. Явный признак того, что ничего не забыто.
– Прости нас, пожалуйста, – поспешила извиниться Аврора. – Мы не должны были так поступать с тобой. Нам, правда, очень-очень жаль, – она посмотрела на Диану и Веспера, и те старательно закивали.
Нокс на извинения ничего не ответил. Он раскрыл свою книгу, загадочный научный труд с едва различимыми мелкими буквами, и будто бы погрузился в чтение. Остальных это не остановило, и они решили рассказать свои истории. Нокс слушал и читал одновременно, а когда все замолчали, он вынырнул обратно в реальность и сказал:
– Может, что ни делается, всё к лучшему. Уверен, вы уже обсудили наше положение. И я уверен, что у вас нет ответов, как и у меня самого. Зато теперь я почти историк. И Сильван, кстати, тоже, а ведь это его давняя мечта. Мы тут ученики Тита Ливия9. Помните же его «Историю от основания города»? Кажется, нам суждено внести свой вклад.
– Невероятно, – ахнула Аврора. – А где сейчас Сильван?
– Пошел за виноградом и всем остальным, что попадется на пути, – отмахнулся Нокс и спросил у друзей: – От Марса вестей нет?
– Аврора верит, что он сидит в своем храме, а Диана притворяется, что верит в его смерть, – ответил Веспер и мельком взглянул на танцовщиц в солнечных нарядах.
И как же гадко ему стало от мысли, что ни одна из них не сравнится с красотой Дианы, преобразившейся еще больше в месте, вероятно, предначертанном ей судьбой. А ведь он теперь ненавидел Диану, презирал и едва терпел ее присутствие рядом с собой, на этом красном узорчатом диване, где среди подушек можно было утонуть, как маленькая лодка в океане.
Музыканты заиграли новую мелодию, спокойную и нежную, и следующие слова Нокса прозвучали на фоне безобидной арфы:
– Если Марс сейчас войдет сюда вместе с Гаем и окажется его правой рукой, то предлагаю оторвать ему его собственную руку.
Однако Гай Юлий Цезарь Випсаниан вошел без Марса. И едва он озарил триклиний своим царственным светом, все сразу же позабыли о своем потерянном друге.
VI
Время шло, а поток подарков не собирался заканчиваться. Каждый гость подходил к имениннику с заготовленной речью, а затем одаривал его драгоценными вещами, начиная от престижного в те дни жемчуга, золотых украшений, египетских тканей, хиосского вина, толстых рукописей, и заканчивая лошадьми в конюшне и красивыми рабами, привезенными из-за границы.
Гай сидел на своем собственном троне и с любезностью принимал дары, но не забывал улыбаться так, как положено улыбаться человеку, уверенному в своем превосходстве над любым, на кого падает взгляд ясных голубых глаз. Его золотые волосы небрежно спадали на лоб и придавали наследнику шарм, пленительный и волнующий, как цветочный запах во дворцовом саду. Светлая туника с пурпурными полосами едва виднелась из-под десятка складок и изгибов тоги, настолько кристально белой, что Гай выглядел в ней христианским ангелом, о которых на пиру пока никто не подозревал. Вместо ангела все предпочитали видеть в юноше Аполлона, чем тот нескромно гордился.
– Двадцать лет бывает только раз в жизни, мой дорогой сын, – когда негромким голосом заговорила Юлия, в зале сразу же повисла тишина. Никто не мог позволить себе демонстрировать неуважение к единственному родному ребенку императора, пусть этот ребенок и был женщиной, зато именно ее сын стоял первый в очереди на самую желанную должность в государстве.
– И как ты мне пожелаешь насладиться своим возрастом? – улыбнулся Гай матери и снова обвел триклиний взглядом в поисках жертвы, которой предстояло разделить с ним долгий и изнурительный путь наслаждений. Именно так он представлял свое ближайшее будущее.
Юлия продолжила составленное при помощи оратора поздравление, однако теперь слушал ее не каждый. Точнее, не слушали ее ровно пять человек. Пять студентов, чье присутствие здесь все считали логичным, кроме них самих.
– Не хочу поднимать шумиху, но кажется, этот паренёк только что дал мне понять, что он заинтересован, – Нокс шепнул остальным и даже отложил