– Она обворожительна!
В ответ Айрис сонно махнула им рукой, и они благополучно покинули ее покои. Со вздохом облегчения Рори осторожно закрыл за собой дверь.
И тут его природный скепсис снова взял верх. Он тоже вначале думал, что Айрис – это воплощен ие ангела. Она действительно выглядела невинно: у нее были длинные золотистые волосы, голубые глаза Кинкейдов и кукольное личико. Но под внешностью ангела, по его мнению; скрывалась юная фурия, которую Рори про себя называл барракудой.
– Мы еще не привыкли друг к другу, – сказал он холодно. – Я никогда с ней раньше не встречался, до того как ее отец – мой дед – умер. Теперь я ее опекун.
– Ее опекун? – В голосе Джилли прозвучало любопытство.
– Да, так пожелал дед, – ответил Рори. – Теперь я за нее отвечаю, и поверьте мне, я сам еще не привык к своей роли.
Ребенок нуждался в опеке, и только один Рори – единственный из Кинкейдов – был способен дать ему это. Для имиджа политика все средства хороши, и, разумеется, сенатор Фитцпатрик – партийный наставник Рори – потирал ладони от удовольствия, услышав, что Рори воспитывает малолетнего ребенка. Конечно, он раструбил об этом в прессе, и Рори Кинкейд прослыл добрым самаритянином, что в общем-то было недалеко от истины, поэтому Рори не мог взять и просто уехать, не избавившись прежде от старой одежды в Кэйдвотере и не приведя его в порядок.
Долг перед Айрис превыше всего! Кроме того, над Рори Кинкейдом, как дамоклов меч, висело обязательство внести в партийную кассу крупную сумму денег. И теперь он почувствовал, что с появлением в поместье Джилли все его планы рассыпались в прах. Мало того, что он должен искать нового агента, он еще чувствовал, что эта женщина нравится ему все больше и больше.
Ему было достаточно одного взгляда на Джилли, покорно следующую за ним в библиотеку, чтобы понять, что он ее хочет. Его возбуждало все: и ее облегающее платье, и бюст, на который он боялся бросить взгляд, и, конечно, точеные ноги на высоких каблуках. Черт! Он не узнавал сам себя. И только привычка раскладывать все по полочкам спасла его от морального падения: первое, Джилли Скай, несомненно, была божественным создание – это плюс; второе, Джилли Скай могла оказать на Айрис плохое влияние – это минус.
Он взвесил «за» и «против» и… не пришел ни к какому выводу. Мало того, он привел Джилли в библиотеку и позволил сесть в кресло. А сам буквально растаял под взглядом ее зеленых глаз. У него возникло чувство, что она доступна, но прежний опыт говорил ему, что не всегда надо верить своим чувствам. Поэтому он сказал, смущенно откашлявшись:
– Послушайте… – и, не зная, как продолжить, замялся. – Не думаю, что вы меня устраиваете в качестве специалиста по старинной одежде.
Ее глаза прищурились, и он понял, что она обиделась.
– Вы думаете, что я не справлюсь?
– По правде говоря, думаю, что нет. – Она поерзала на кожаном сиденье.
– Разве мои доводы не убедили вас?
– Ваши доводы были чудесные. Просто блестящие, но я неуверен…
Рори замялся. Она казалась ему беззащитным котенком, слишком беззащитным и слишком доверчивым перед его опытом и знанием жизни.
– Я работала со многими известными людьми. Никто из них не усомнился в моих профессиональных качествах…
– Да, я вам верю, – согласился Рори Кинкейд, избегая коснуться взглядом ее ног, – но…
Джилли Скай открыла сумочку и подала ему рекомендательные письма. Одно из них было написано профессором местного университета, два других – кураторами музеев, а четвертое было от президента ассоциации коллекционеров оружия.
Рори Кинкейд в растерянности провел рукой по своим коротко стриженным волосам. Он только мельком пробежал глазами по фамилиям и понял, что просто так от Джилли Скай ему не отделаться.
– Понимаете, у меня мало времени. На следующий месяц запланирован мой отъезд из Кэйдвотера. А до этого я должен провести званый вечер. Мне кажется, работы в доме – непочатый край и вряд ли вы успеете, работая в одиночку. Не легче ли пригласить специалистов из какого-нибудь магазина, они, конечно, не каталогизируют и, возможно, неправильно оценят старинную одежду, но заберут весь хлам за пару дней.
Впрочем, он совершенно не чувствовал уверенности в своих словах.
– Вы не можете так поступить! – Казалось, только сейчас у Джилли Скай прорезался голос. Впрочем, в следующее мгновение она мило замялась и произнесла: – Я уверена, никто правильно не оценит вашего богатства, кроме меня. Ктомуже, насколько я помню, вы обещали несколько костюмов музею истории, интересы которого я также представлю. И смею заметить, некоторые из ваших старинных костюмов хотел бы купить наш магазин «Вещи прошлого».
Рори Кинкейд слушал, прикрыв глаза. Так ему легче было спорить с ней.
– Все же… – сказал он неуверенно, – я не вижу причины…
Он хотел сказать, что не видит причины утруждать такую красивую женщину пыльной работой.
– Ага… – многозначительно заявила Джилли, – может быть, лично я вас не устраиваю?
Рори театрально округлил глаза.
– Лично вы?! – удивился он.
Она пристально посмотрела на него. Эти прекрасные зеленые глаза, эти вьющиеся волосы, ниспадающие на плечи, эта чувственная грудь, которая лишала его силы воли. Все было задумано против него.
– Нет, нет, – солгал он. – При чем здесь вы?
– В таком случае я хочу заняться вашим барахлом! – твердо заявила Джилли Скай, которая не могла упустить такую работу.
– Это займет так много времени… – Но последний его аргумент был слишком слаб, и Рори знал это.
– У меня есть время, – твердо сказала Джилли Скай. – Вы сообщили мне объем коллекции, и я уверена, что справлюсь к сроку, который вы назначите мне.
Рори чувствовал себя загнанным в угол, но хватался за соломинку. – А ваш собственный магазин, – спросил он, – вы же не бросите его?
– О нем позаботятся партнеры. Мы торгуем не только из-за прилавка, но и используя Интернет.
И прежде чем Рори придумал следующий аргумент в пользу своих рассуждений, Джилли вскочила и произнесла:
– Позвольте, я вам покажу, как это делается.
Ему осталось только покориться. Как неземное видение, она пронеслась мимо, энергично развернула кресло, в котором Рори любил мечтать о карьере демократа в конгрессе, и принялась колдовать с его «Пентиумом» последней модели. Впрочем, прежде чем ее маленькая ручка легла на мышку, она спросила:
– Можно?
Что он мог поделать, кроме того, что великодушно кивнуть головой, впрочем, не без тайного умысла еще раз рассмотреть гостью. Как только она уселась, он встал за ее спиной и первым делом скользнул жадным взглядом по ее груди и ногам. Ему казалось, что он готов смотреть на Джилли вечно.