Читать интересную книгу Счастливое событие - Элиэтт Абекасси

Что касается прогулочных колясок, была модель «Плико» от «Пег Перего», оптимальная по соотношению цена-качество, но в наличии имелись только коляски цвета беж и хаки. Можно было выбрать модель «Элит», но по компактности она, увы, уступала коляске «Лула». «Актив» от «ВВС» очень удобно складывалась, но не имела откидного верха. Отдельно продается откидной верх фирмы «Креати» или «Виндо», который крепится к основе «Актив» или «Урбан», но тогда нельзя перегружать всю конструкцию, иначе легкие рессоры не выдержат. А модель «Каррера» не слишком хорошо складывалась…

Я колебалась. «Совель Наталь» был настоящим адом для боязливых идиоток вроде меня, которые каждую минуту меняют решения. К тому же вокруг были толпы беременных женщин. Такое ощущение, что все собираются разродиться с минуты на минуту. Они с воодушевлением набивали свои тележки детскими комбинезончиками, слюнявчиками, термометрами для ванны и прочими аксессуарами, «необходимыми для новорожденных».

Через три часа, измученные и взвинченные до такой степени, что едва не поссорились, мы вышли, унося с собой кроватку с перегородкой из прутьев, конвертик, плетеную колыбель в виде корзины, детский стульчик, переносную колыбель, закрытую коляску, прогулочную коляску «Плико», съемный тент для нее на случай дождя, кенгурушку и переноску на ремне через плечо, которая не вредит спинке ребенка, но используется только первые восемь месяцев. И все это — для крошечного существа весом в три килограмма…

9

В тот год я тщетно пыталась сконцентрироваться на своей диссертации. С тех пор как я стала жить исключительно своим физическим состоянием, совершенно пропал вкус к философии. Я напрасно боролась с этим, говоря себе, что проблема состоит в том, что мужчины осуществляют постоянный контроль над телом женщины и в особенности над ее способностью к деторождению (отсюда постоянная путаница в трудах западных философов, отождествляющих женщину и ее тело). Я подчинялась своей собственной телесности. Читая книги автора «Второго пола»[9], я не освободилась от своих оков. Женщиной не рождаются, ею становятся. Женщины должны работать и самоутверждаться наравне с мужчинами. Больше нет причин сидеть дома, занимаясь воспитанием детей.

Потом я прочитала Элизабет Бадинтер: матерью тоже становятся. Все сформировано обществом, даже материнство. В XVII веке женщины отсылали своих новорожденных в деревню на попечение кормилиц до тех пор, пока они не подрастали. Отнюдь не со времен Руссо матери начали интересоваться грудными детьми и их вскармливанием, а гораздо позже. Младенец — изобретение современности, порожденное памперсами и специальным детским мылом. Это понятие стало заключать в себе экономическую и психологическую силу. Но женщина может полностью самореализоваться и без ребенка: материнский инстинкт — современный миф.

Я испытывала страх. Во мне не было чувства материнства. Я и представить себе не могла, что забеременею. Никогда об этом не думала, никогда не интересовалась младенцами; что касается более взрослых детей, их я тоже не особенно любила. Все, что имело отношение к миру детства, казалось мне глупым и скучным. Даже в детстве я стремилась лишь к одному — побыстрее вырасти. И что теперь делать?

Я пыталась сосредоточиться на мыслях о чем-нибудь другом, но с тех пор, как ребенок начал толкаться в животе, это было невозможно. Становилось все тяжелее двигаться, и тянуло поглубже устроиться в кресле, положить ноги на стол и заставить себя погрузиться в чтение книги «Я жду ребенка». Этот шедевр Лоранс Пэрнуд подарила мне мама, поскольку он был впервые издан еще во времена ее молодости.

Итак, вместо того чтобы писать диссертацию, я занималась сравнительным изучением двух изданий Лоранс Пэрнуд — 1970 и 2000 годов. В обоих содержались одни и те же полезные советы для будущих мамаш, одинаковые подбадривания. «Это так прекрасно — иметь ребенка! Теперь ваша жизнь изменится! Супружеские отношения могут слегка омрачиться, но все к лучшему», — утверждалось в главе «Ждите ребенка одна». Вы получите право на декретный отпуск: почитайте главу о правах беременной женщины: вас будет тошнить, но это ничего: у вас будут ужасные боли, но существует перидуральная анестезия, а для тех, кто ее не хочет, — глава о естественных родах. Это так прекрасно — иметь ребенка! Ваш малыш скоро появится на свет, и вы будете любить его до безумия, ибо это самое чудесное событие из всех, что случались с вами в жизни!

Здесь же были и подробные ответы на вопросы, не дающие покоя всем беременным женщинам. Когда нужно ложиться в клинику? Что брать с собой? Сколько комбинезончиков, слюнявчиков, чепчиков, распашонок? Стоит ли моему мужу присутствовать при родах? Не опасно ли делать перидуральную анестезию? И так далее. Настоящий путеводитель для беременной женщины, которая хочет выжить в условиях города. Однако я заметила, что Лоранс Пэрнуд 1967 года была гораздо либеральнее, чем она же 2000-го. В первую очередь, по отношению к сигаретам: в 1967 году беременным можно было курить, это не представляло из себя этической проблемы: в 2000-м курение беременной женщины уже считалось преступлением против человечества.

Много недель подряд я мучилась бессонницей, в то время как Николя спал рядом со мной сном праведника. Я спрашивала себя, как избавиться от тревоги. Во время бессонных ночей не прекращала думать о ребенке, которому предстояло появиться на свет, задавать себе вопросы, ужасаться предстоящим в жизни событиям. Николя, кажется, принимал все происходящее абсолютной беззаботно.

Во время своего последнего визита к гинекологу я увидела юную пару, выходившую из клиники с переносной колыбелькой, в которой спал крошечный младенец. Они выглядели совершенно счастливыми со своим драгоценным грузом. Стройные, красивые, элегантно одетые, они направлялись к своему «рено эспас». Вот у кого был по-настоящему умиротворенный вид. Итак, они возвращались домой довольные, в своем красивом надежном автомобиле, с беззубо улыбающимся спящим херувимчиком.

Ночью я сидела за компьютером, щелкая мышью по форумам юных мамаш. Их было столько, что я не знала, на каком остановиться. На одном сайте мамаш-домохозяек была целая фотогалерея, где можно полюбоваться фотографиями детей, сделанными самими родительницами. Там красовались детишки в вечерних платьях, в купальниках и солнечных очках от «Шанель», в ночных рубашках, пляжных костюмах — короче говоря, дети-манекены, овеществленные собственными мамашами, пытающимися заработать на них немного денег или, может быть, заставить своих чад нести бремя некой избранности. Некоторые малыши уже походили на взрослых; другие, с безволосыми, непомерно огромными головами и выпирающими животиками, беззубо улыбались, словно маленькие старички. Нельзя было не признать очевидного: младенцы некрасивы.

Потом я открыла форум для мамаш, живущих в парижском регионе, которые нуждались в советах специфического характера. Но, слишком встревоженная всеми этими проблемами присмотра за детьми и поиска мест для прогулок, я почти сразу перешла на форум «Клуб китов», где честно обсуждались вопросы, присылаемые участницами по электронной почте. Удалось выяснить многие вещи, о которых давно хотелось узнать.

Мое внимание привлекло и то, что ключевые для данного периода жизни женщины персонажи на этих форумах носили кодовые имена, всегда одни и те же: SF[10] — акушерка, gygy — гинеколог, ВМ[11] — свекровь, зомби[12] — муж.

10

Я в родовом отделении. Итак, предначертанное вот-вот свершится, но Николя здесь нет. Акушерка — молодая женщина с бледно-голубыми глазами; у нее бесконечно усталый вид. Она помогает улечься на стол. Комната желтая, я тоже. Меня охватывает паника при мысли, что придется рожать без моего друга. Акушерка настраивает монитор, на котором отражается частота схваток. Я снимаю с руки подключенный к нему браслет, поднимаюсь со стола, спускаюсь по лестнице родового отделения в своей белой сорочке, открытой на спине. Смотрю по сторонам: прямо-таки двор чудес! Десяток женщин в разгар родовых схваток, ждущих, пока освободится очередной стол. Поспешно возвращаюсь в родовое отделение.

Я мечусь во все стороны, в то время как акушерка смотрит на меня с видом превосходства, словно бог весть на какую неженку. Наконец приходит анестезиолог. У нее тоже пренебрежительный вид. Она просит не двигаться, но я не могу выполнить эту просьбу, потому что панически боюсь уколов. Вцепляюсь в руку акушерки, которая говорит, что лучше бы я ее не трогала. В глазах женщины проскальзывает отвращение. Потом анестезиолог протягивает мне что-то вроде маленького насоса. Я спрашиваю, что это такое. Она выглядит оскорбленной моим невежеством и отказывается отвечать на дальнейшие расспросы.