Читать интересную книгу ПОКОЛЕНИЕ «NET» - Виктория Morana

— Да твою ж мать! — выругался полицейский, окончательно теряя терпение. На глазах у коллег какая-то малявка не желала подчиняться его указаниям. — Да, стой уже!

С этими словами он резко двинул Лесю в плечо локтем, однако не рассчитал, со всей силы угодив девушке по щеке. На мгновение Леся остановилась, замерев от шока. Удар в лицо был неожиданным и очень болезненным.

— Ммм! — взвыла она, хватаясь за скулу и ощущая, как рот наполняет металлический привкус. Пересохший от неожиданности и многочисленных криков язык нащупал что-то под верхней десной.

Лесе выбили зуб. Это было очень больно.

По ряду фактов применения физического насилия против наблюдателей при проведении выборов президента в марте 2012-го года подано и рассматривается множество жалоб и исковых заявлений. Наибольший резонанс получили, благодаря отчетам независимых наблюдателей Санкт-Петербурга[54], случаи с надеванием на наблюдателя наручников, с переломом пальцев и в применении силы к людям с ограниченными физическими возможностями[55].

По опросам среди наблюдателей, большинство из них, идя на выборы в марте, считало, что после скандалов с фальсификациями 2011-го года, полиция будет чутче и внимательнее относиться к требованиям законности при проведении голосования. «В декабре все было ужасно», говорили они, готовясь к мартовским выборам. Теперь, вспоминая прошедшие события, почти каждый из них признается, что, ни смотря на все их надежды, в 2012-м году все было гораздо хуже.

В политике преуспевают волки, которые не упускают случая показаться перед народом в овечьей шкуре.

(с) В. Швебель

Питер. День У. Часом позднее

Муж Леси, в футболке наизнанку, в домашних шлепанцах и с кобурой на боку, вылетел из дома в мартовскую темноту. На улице было холодно, где-то еще лежал снег, а под ним пузырился слезающий от влажности асфальт. Несколько раз мужчина спотыкался, а все потому, что уже много лет ему не доводилось так быстро бегать.

Звонок от любимой жены раздался ровно 7 минут назад, до этого дозвониться до Леси не представлялось возможным. В какой-то момент, уже много часов сидевший у экрана компьютера за просмотром трансляции с избирательного участка, мужчина увидел, что его жену не слишком вежливо выталкивают из поля обзора камеры наблюдения, после чего назад «в кадр» она уже не возвращалась. Сначала муж не подумал ничего плохого, но вскоре на мониторе забегали люди, началась суматоха, а на участке, ни смотря на поздний час, появились угрожающего вида мужики, больше похожие на бандитов, чем на членов избирательной комиссии. Их приход был более чем странным, ведь посторонним нельзя заходить в помещение для голосования после 20:00.

Он несколько раз попытался дозвониться до Леси в течение часа, но все было безуспешно. Толи телефон жены «умер», толи сама любимая женщина пала смертью храбрых в неравной борьбе за российскую демократию.

Когда его собственный «мобильник» затрещал, мужчина подскочил от неожиданности, чуть не свернув монитор. Жена была жива и звонила сама, однако, из ее всхлипываний и ругательств в трубке толком понять что-либо было нельзя. Никогда еще любимая женщина не звонила мужу в таком состоянии.

На сборы у него ушло рекордно малое количество времени: тянуть было нельзя, Лесю предстояло спасать. Травматический пистолет, который мужчина получил вместе со всеми сопутствующими разрешениями и лицензиями несколько лет назад, был захвачен с собой без лишних колебаний. Было очевидно, что на избирательном участке ничего хорошего под конец выборного дня не происходило.

Ни в чем, толком, не разобравшись, он уже бежал со всех ног в направлении здания, откуда звонила жена. В голове смешались злость и страх: а, вдруг, с Лесей действительно что-то произошло? В трубку она не смогла выговорить ни слова, мужчина только и понял, что нужно, как можно быстрее, приходить и забирать ее с участка.

Наткнувшись на закрытую железную дверь, мужчина повел себя не хуже любого дикого зверя. Он несколько раз с силой ударил по створке, так что эхо разнеслось по всему зданию. Целый район слышал, как он беснуется у закрытого входа в здание.

— Открыли быстро! — орал он, размахивая травматическим пистолетом. — Если через 20 секунд из вашей дыры не выйдет моя жена, я вас тут всех перестреляю!

Ни то, чтобы он всерьез собирался стрелять, но ради Леси мужчина убил бы любого, не задумываясь. Ситуация казалась ему нереальной. «Что же это творится?», проносилось у него в голове. «Ведь живем в 21-м веке, лихие «девяностые» давно позади. Жена ушла законно работать наблюдателем, что вообще может случиться в такой ситуации?».

Как оказалось, все-таки что-то произошло. Ровно через 19 секунд после того, как мужчина начал «штурм» избирательного участка, из дверей выползла Леся, вся в крови, с руками, прижатыми к щеке. Под ее подмышкой была пачка жалоб, написанных в процессе наблюдения на выборах.

— Это что такое?! — почти взревел муж, хватая ее под руки. Леся все пыталась обернуться и прокричать последние указания тем немногим наблюдателям, кто остался на участке.

— Жуп выпели… — пожаловалась она, пошатываясь. — Полишейские.

— Да я же их сейчас… — снова размахивая пистолетом, мужчина был готов ринуться внутрь избирательного участка.

— Не ната! — остановила его Леся. — Я этих потонкоф шама засушу… Пофли попои снимафь. Ната фсе зафиксирофать офисиальна.

История девушки-наблюдателя, которая потеряла зуб в результате незаконных действий работников полиции на избирательном участке, до сих пор рассматривается прокуратурой. На момент написания книги, трудно дать заключение о возможных результатах этого дела.

Сотрудник полиции, виновный в нанесении телесных повреждений наблюдателю, был повышен в должности и до сих пор продолжает работать в правоохранительных органах.

Безумие многих ради выгоды единиц

(с) Джонатан Свифт

Москва. День У. Через полчаса после этого

Съежившись на морозном мартовском ветру, порывы которого не только не обещали приход весны, но и сулили долгую, затянувшуюся зиму, Егор стоял, засунув руки в карманы, и наблюдая, как группы людей собираются на Манежную площадь. Полиция еще днем начала перекрывать подходы к центру, готовя площадку для проведения массовой акции горожан.

— Слышь, командир, — закашлявшись, окликнул Егор одного из полицейских, степенно прохаживающихся по периметру Манежной площади, наблюдавшего как устанавливают на возвышении сцену и металлические заграждения. — Чего праздновать-то хотите? Новый год уже, вроде, был…

— Так победу Путина отмечают, — ответил страж порядка. — Дня за 3 готовиться начали, сегодня, говорят, тысяч 10 москвичей соберут.

— Как победу? — не понял Егор. Он даже шапку с головы стащил от удивления, прижав ее к груди. — Я чего-то не долнал, час назад всего участки закрыли, по телевизору говорили, что всю ночь подсчет голосов продлится, потому что регионы все разные, часовые пояса не совпадают… РЕЗУЛЬТАТЫ ЖЕ ЕЩЕ НЕ ИЗВЕСТНЫ?

Полицейский ему не ответил, просто пожал плечами и пошел дальше. Парень так и остался стоять, просто пялясь в сторону площади. Где-то в толпе он увидел своих старых знакомых из партии «Правши»: молодые ребята его не заметили, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу в ожидании начала акции в поддержку, очевидно, любимого кандидата в президенты.

В тот момент, пока вся страна только приступила к подсчету голосов, эти люди уже праздновали победу на выборах одного конкретного человека. Что-то в этом показалось Егору фундаментально неправильным и исковерканным.

«Выбор сделан»…[56]

В среднем, последние наблюдатели, получив копии оригинальных протоколов голосования, уходили с избирательных участков после выборов президента уже 5-го марта, около 2-х часов ночи. Указанные протоколы, в которых и были, собственно, указаны результаты выборов по каждому конкретному участку, попадали в ТИК так же поздней ночью 5-го марта.

В соответствие с репортажем «1-го канала», «сторонники Владимира Путина еще после объявления первых предварительных результатов голосования начали праздновать победу»[57]. На каком основании и по какой причине они это делали, в статье не сообщается.

„Светлое будущее” — темная лошадка любой политики.

(с) Leonid S. Sukhorukov

Москва. Через 2 часа после дня У

Женя стоял, удивленно уставившись на закрытую дверь в кабинет председателя избирательной комиссии, и чувствовал себя, по меньшей мере, обманутым. Сама председатель, милая молодая женщина, к которой за целый день парень успел привыкнуть и даже привязаться, не выходила из помещения уже минут 50, не меньше. Что-то случилось с ней прямо на глазах у Евгения: словно Золушка, как только часы пробили полночь, она прекратилась, если не в тыкву, то в Снежную Королеву.