Читать интересную книгу ПОКОЛЕНИЕ «NET» - Виктория Morana

— Итак, первый голос на нашем родном участке получил… — председатель подхватил бюллетень, разворачивая его одной рукой. — Владимир Путин! Поздравляем! — мужик показал бланк секретарю, та кивнула, и его отложили в сторону. — Второй голос уходит… Владимиру Путину! — продекламировал председатель, разобравшись с новым бланком и получив очередной кивок от секретаря. Другим членам комиссии бюллетени не показывались.

— Простите, ну, а нам-то можно посмотреть? — подала голос Леся. — По закону даже не просто мы имеем право видеть результаты, зафиксированные на бюллетенях, а ВЫ обязаны нам их предъявлять.

Председатель проигнорировал ее призыв, скрючившись над столом, заваленным бумагами. Они с секретарем даже прекратили озвучивать результат голосования по каждому бюллетеню, полностью погрузившись в пересчет. Другие члены комиссии с правом решающего голоса не сочли нужным мешать процессу, очевидно, усталость просто валила их с ног.

Леся смотрела на них, мысленно рассуждая о том, что заставляет людей с таким пренебрежением относиться к историческому для собственной страны процессу избрания президента. «Да им же просто наплевать», думала Леся в ужасе. Это работа, механический процесс, еще один сверхурочный трудовой день, который, к их несчастью, затянулся на лишние 5–6 часов. На их лицах читались сон и безразличие. Про таких представителей общества говорят «маленькие люди», ничего не значащие, ничего не решающие, бесполезные.

Это рабочая сила, руки, в которые сунули карандаши и бюллетени, чтобы их подсчитать быстрее и на тех участках, где еще не стоят электронные ящики для голосования. Безликая масса, для которой все сводилось к заработку денег, будь то квартальный отчет, отметка в журнал по алгебре или выборы. Не думать, считать голоса, сдавать отчетность. Не останавливаться. Не размышлять. Плевать на процесс, главное — это результат, и чтобы дома быть к ужину, проверять уроки у подрастающего поколения рабочих сил, рук, в которые потом так же впихнут «баранки» от грузовиков, компьютерные «мышки» или врачебные шприцы «на кубик».

Но ведь они тоже голосовали. Значит, не умерло в них желание стать частью истории, проявить гражданскую сознательность, повлиять на исход выборной гонки? Или это происходило, и всегда будет происходить по инерции, как тот же квартальный отчет или контрольная за полугодие? И нет в этом никакой души, одна механика?

Леся очнулась, когда бюллетени были уже подсчитаны. Повинуясь приказу, который она, скорее всего, даже не расслышала, женщины стали медленно, но целенаправленно собирать отсортированные бюллетени в большой пластиковый мешок.

— Что происходит? — пришла в себя Леся, проталкиваясь к столу для подсчета голосов. Председателя и секретаря рядом уже не было, они отошли к сводному протоколу, чтобы зафиксировать результаты.

— Получилось 92 процента за Путина, — несколько озадачено и робко ответила ей одна из женщин, не слишком аккуратно засовывая в пакет пачку бюллетеней. — Сейчас бланки отправим в ТИК[52] и домой пойдем. — на этих словах она улыбнулась самой себе.

— Я хренею, дорогая редакция… — Леся уже не считала нужным стесняться в выражениях. — Проверял правильность сортировки в пачках кто-нибудь, прежде чем их запаковывать?

— Н…нет, — рассеяно ответила дама. — Да ладно вам, девушка, отголосовались уже. Ничего не поменялось, видите? Что уж теперь кричать, когда 92 процента…

— Да я как-то сильно сомневаюсь, что 92 процента! — почти заорала Леся.

Нет, она никогда не была ярой политической фанатичкой или сторонницей какого-то конкретного кандидата, или же чьей-то злостной противницей. Ей вообще было неважно, кто побеждает на выборах, если победа будет чистой и честной. Ни смотря на холодное отношение к политическим перипетиям, Леся не была слепой, глухой или асоциальной. Она ежедневно общалась с людьми, читала новости в Интернете, а иногда даже смотрела телевизор. Леся ЗНАЛА, что на ее участке не может быть тот результат голосования, который был озвучен председателем комиссии, это было НЕВОЗМОЖНО.

— Ну, вот и все, товарищи, — объявила за председателя секретарь, радостно разводя руками в стороны. — Всем, спасибо за отличную работу, все свободны. По вопросам основной и дополнительной оплаты я прошу всех подойти ко мне завтра, сходим к бухгалтеру…

Лесе подумалось, что заключительную речь должен «толкать» председатель, однако мужика нигде не было. Оглядевшись, наблюдатели увидели, как он готовится, с протоколом «номер 1»[53], исчезнуть в своем кабинете, который, как было известно, закрывался на замок изнутри.

— Постойте! — заорали наблюдатели, во главе с Лесей бросившись к председателю. — Нам нужны копии!

Кто-то из девушек оказался быстрее остальных, храбро бросившись наперерез удаляющемуся мужчине. Другие наблюдательницы поспешили окружить беглеца, мягко, но настойчиво возвращая его в зал избирательного участка. Леся знала, что ксерокс, на котором должны создаваться копии протокола для каждого наблюдателя, находился в кабинете бухгалтера, а не председателя. Если бы мужик удалился к себе в логово, то выкурить его оттуда с бумагами было бы нереально.

— Ладно, ладно, — замахал здоровой рукой председатель, отбиваясь от девушек. — Госпожа секретарь, обеспечьте наблюдателям копии.

Обрадовавшись, девушки переключили внимание на даму, которой передали оригинал протокола, получить дубликат которого было вопросом наибольшей важности. Оспорить результаты голосования представители любой партии могли только на основании такой копии, заверенной уполномоченным членом избирательной комиссии. Если наблюдатель выходил с участка без своего личного экземпляра, это фактически перечеркивало всю его многочасовую работу на выборах.

Пока секретарь возилась с копированием, председатель подозвал со стороны входа на участок двух полицейских, осуществлявших дежурство и охрану на территории в день выборов. Тихо переговорив с ними и получив утвердительные кивки, мужчина с трудом, но все же сумел, провозившись несколько секунд, подхватить на руки незапечатанный, местами склеенный липкой лентой мешок, куда были сложены бюллетени для голосования. Пакет норовил рассыпаться, но председатель держал его крепко, прижимая рукой к животу и груди. В сопровождении полицейских, он направился к выходу с участка, тихо шурша целлофаном между пальцами.

— Что… — Леся сначала даже глазам своим не поверила: бюллетени, вопреки всем правилам, уносят с участка в неопечатанном пакете без «пломбы». Ни номера участка, ни какого-либо другого обозначения на упаковку нанесено не было. — СТОЯТЬ!!!!

Она бросила к председателю, своими криками привлекая внимание других наблюдателей. Кто-то из них уже получил копию сводного протокола, поэтому тут же ринулся Лесе на помощь. На их пути тут же плечом втиснулся один из полицейских, а так же еще двое мужчин, оказавшихся на участке и имеющих смутное отношение к составу избирательной комиссии. Все они, как один, были ростом под 2 метра, широкие в груди и с сильными, накаченными руками.

— Эти тоже инвалиды, что ли, как председатель? — в ужасе пробормотал кто-то из наблюдателей, но останавливаться было поздно.

Хрупкие, крошечные девушки бросались под ноги всей делегации, во главе которой глава комиссии пытался вынести с участка избирательные бюллетени.

— Это кража! — орала Леся, у которой голос был на тон выше, чем у других. Она пыталась вернуть членов комиссии и их охранников на «пятачок», который подпадал под обзор все еще работающей веб-камеры. — Вывоз бюллетеней осуществляется другим порядком!!!!!

Жесткие ладони работника правоохранительных органов схватили Лесю за плечи. В голове мелькнула мысль о том, что могут остаться синяки, но у молодой женщины в крови было столько адреналина, что боль даже не ощущалась.

— Отпустите! Вы не имеете права! — орала Леся, вырываясь с каждой минутой все яростнее. Оценив ситуацию, полицейский понял, что просто так увести наблюдательницу с участка не получится. Напарник оставил его с Лесей один на один, занимаясь другими девушками, которые мешали проходу председателя, но были менее настойчивы в своих стремлениях. Леся же, получив свободу, вполне могла налететь на председателя с кулаками и отобрать пакет.

Она даже не поняла сначала, что ей заламывают руки, так и продолжала рваться вперед, не обращая внимания на сигналы, которые подает ее тело. Маленький рост давал великану-полицейскому преимущество, однако, Лесю было трудно схватить, она крутилась, как юла, вырываясь изо всех сил.

— Да твою ж мать! — выругался полицейский, окончательно теряя терпение. На глазах у коллег какая-то малявка не желала подчиняться его указаниям. — Да, стой уже!