по затекшим мышцам руки и бедра, которые теперь побаливают из-за твердой и неудобной поверхности пола.
Кое-как поднимаюсь и опираясь на стену иду на кухню, бросая взгляд на чертов ноутбук. Рядом с ним разрывается телефон. За окном раннее утро, и свежий воздух из открытого окна заставляет мгновенно усеивает морозные мурашками по моей коже.
Беру телефон, отвечая на незнакомый номер, но сердцем чувствуя, кто именно может мне звонить столь упрямо долго.
— Да, — мой голос охрипший, низкий. Такой, будто меня всю ночь пытали… Хотя, на самом деле так и есть, только пытали не физически, а морально. Уничтожали.
— Не смей меня игнорировать! — он мгновенно срывается на повышенный тон, в котором ощущается ярость и открытая угроза.
— Оставь меня в покое, — я подхожу к окну, отвлекая себя тем, что закрываю окно и осматриваю двор. Понимаю, что если сосредоточусь на себе и своих эмоциях, которые берут надо мной власть, то просто не выдержу накала и буду рыдать навзрыд.
Я сейчас слабая, но он никогда от меня этого не услышит.
— Ты подумала над моим предложением? — Максим успокаивается, возвращая себе прежнюю уверенность и холод.
— Я не понимаю, о чем ты, — глаза цепляют черную машину недалеко от моего подъезда, и я разочарованно выдыхаю, отойдя от окна, притулившись к стене спиной.
— Тебя так впечатлило видео, что ты даже не читала мои сообщения? — насмехается он, пока я вынужденно слушаю его, скрипя зубами.
Как можно быть таким законченным выродком? Он ведь был совершенно не таким… Он казался отзывчивым, любезным, восхитительным мужчиной с доброй очаровательной улыбкой, к которому я почувствовала нежность и страсть. А сейчас я не понимаю, какое в нем сидит бесчувственное животное и зачем творит такие отвратительные вещи.
— Хорошо, слушай меня внимательно, малышка. Ты принесешь мне папку из полицейского отдела на мое имя. И ты отдаешь ее мне, сегодня же, — он говорит в приказном тоне, уверенный в том, что я подчинюсь.
— Или? — спрашиваю я, сев на стул.
— Или каждый захочет трахнуть такую горячую малышку, когда увидит, на что ты способна в порыве страсти. Как думаешь, что будет, если отослать на почту твоему боссу видео с подобным содержанием? — он потешается моим молчанием, и тем, как я в следующий миг нырнула с головой в такое безвыходное дерьмо.
Мои губы задрожали, но слез уже нет. Невозможно столько плакать, сколько я выплеснула слез за эту неделю.
— Я достану, что ты хочешь. Но ты… — он не дает договорить, отключается от звонка, услышав нужный ему ответ.
Что мне теперь делать?
Я же не могу отдать ему весь тщательно отобранный материал, который мог бы призвать Гордеева к уголовной ответственности? Или могу…
В этот сложный момент я думаю о своем брате. Что он может подумать обо мне, когда всплывет это видео, в котором… Господи, это все слишком нереально, чтобы быть реальной проблемой.
Я никогда не делала обнаженные фотографии для парней, отлично осознавая, что могут быть проблемы. Я никогда не обсуждала с ними больше в мессенджерах, чем планы на вечер и время встречи. Я никогда не рассказывала никому больше, чем мужчина должен знать обо мне, чтобы не иметь после разрыва проблем… Это все мои принципы, но они исчезли с появлением Максима.
У меня будто затуманился рассудок. Я позволила этому человеку овладеть моей жизнью…
Это я во всем виновата. Если бы я придерживалась своих принципов, никогда не позволила ему так издеваться надо мной. Если бы не была такой глупой, не стала дожидаться три массивные Буггати, не стала подниматься на восемнадцатый этаж гостиницы, и не разговаривала с ним на откровенные темы, не позволила ему так беспардонно трахнуть меня.
Виновата я одна, и мне нужно все исправить. Андрей не должен увидеть мой позор. Я не позволю.
Гордееву нужна та папка, в которой возбудить уголовное дело на его имя…
Будет ему эта папка и мы покончим со всем этим дерьмом. Сегодня же.
Часть 9.2
Не знаю, откуда во мне появилось столько сил и храбрости всего за несколько часов. Собралась и вышла из квартиры, не думая о том, насколько безрассудно я поступаю и как сильно это не понравится Андрею. А как только хоть на секундочку сомневаюсь, открываю мессенджер с мерзким видео, и сомнения вмиг исчезают.
Я не готова поставить свою карьеру под удар только потому, что мне хочется справедливости или брат желает отплатить за ущемленное достоинство… Я слишком многое вложила в свою работу и совсем не готова менять род деятельности, как и позволить такому материалу просочиться в сеть. Это понесет слишком большие потери в моей жизни, и не ясно, как можно подобное пережить.
Одно дело, когда где-то всплывают сексуальные фотографии в эротичном белье, и все смотрят на это с восхищением, кидая вслед поедающие взгляды, мечтая о твоем внимании. Совсем другая ситуация с этим компрометирующим видео. Это даже близко не фотографии, которыми любуются, на такие видео мастурбируют мужчины на порносайтах, пуская свои противные слюни.
Мерзость!
Пока добиралась до участка, знакомая мне машина телохранителей Гордеева не выпускала меня из-под своего надзирательства, следуя по пятам. Это немножко нервирует, но то, что меня никто не трогает и не пытается перехватить немного успокаивает. Похоже на то, что Максим решил наблюдать за моими следующими шагами оставаясь зрителем, не вмешиваясь в ход событий.
Обдумываю свои слова, предполагая разные реакции брата… Набравшись достаточно решительности, звоню Андрею.
— Когда ты приедешь домой? — спрашиваю я брата, который устало выдыхает мне в телефон.
— Ясь, я на работе, — тихо отвечает он. Понимаю, что Андрей измотан, поэтому оказывается для меня легкой мишенью.
— Андрюш, мне страшно одной дома… Кажется, кто-то тарабанит в дверь, — понижаю голос до шепота. — Пожалуйста, я не хочу больше оставаться одна. Там кто-то есть.
— Сиди дома и никому не открывай, я приеду через несколько часов, — насторожился Андрей. — Ладно?
— Нет, ты не понимаешь. Кто-то под дверью, я знаю. Мне страшно, — давлю я на брата, и за это буду гореть в Аду. К счастью, не сегодня. — Я не хочу оставаться сама.
— Сейчас приеду, — сдается он. — Буду через двадцать минут, — говорит Андрей. Именно столько времени занимает дорога от участка к нашему дому.
— Жду тебя, — скидываю вызов и смотрю издалека на полицейский участок, припарковавшись у ближайшего к нему дома, отыскав отличный вид для обзора среди зеленых деревьев.
Андрей выходит через пару минут, садится в машину и уезжает. Какое-то время сижу, убеждая себя в том, что у