не позволял.
– А вот и трону! – маниакально произнесла Феврони, махая перед носом брата поломанными маргаритками.
– Не тронешь! Только попробуй! – пригрозил ей Фирс, и они оба заняли позы дерущихся петухов.
– А вот тебе! – ехидно крикнула Феврони и скинула с четвертой полки книгу на пол.
Однозубый Фирс ахнул, задыхаясь от возмущения, и глаза его увеличились, став больше, чем стекла в очках.
– Вот тебе еще! – легонько толкнула она пальчиком вторую книгу. – Ну что, получил свое? – гордо произнесла ярая садовница, задрав свой нос как можно выше. – Что ты покраснел как помидор, язык, что ли, проглотил? И что ты мне сделаешь?
Фирс все больше и больше надувался и краснел, словно это был вулкан, готовящийся выплеснуть свою лаву гнева.
– Хватит! – заорал он, когда его сестра скидывала с полки очередную книгу.
Вскипев до предела, он странно начал подергиваться на месте, произнося что-то невнятное и глотая все слова наполовину. Выхватив мятые цветы из рук Феврони, Фирс с яростным криком разорвал их у себя над головой, и множество кусочков, словно цветочное конфетти, опустились на пол. Успокоившись, он оглянулся на замерших с открытым ртом эльфов и, нервно одернув жилетку, поспешил скрыться в своей подсобке. На этот раз библиотекарь закрыл за собой дверь, и через мгновение оттуда донеслись истеричные, душераздирающие крики.
– Давайте, мы поможем вам прополоть вашу клумбу, – предложил Элайджи, пока однозубый Фирс не рассказал сестре, кто на самом деле виновен в случившемся.
– Ой, какой хороший и воспитанный эльф! – обрадовалась Феврони. – Ребята, скажу вам по секрету, зря вы работаете на этого горбатого книгогрыза. Лучше займитесь садоводством, а эти книги – они тут сотни лет стояли и еще сотни лет простоят. Я-то знаю!
– Да мы наказаны и теперь убираем в библиотеке, – объяснил Гидеон.
– Поня-я-ятно. Так зачем вы все-таки работаете в библиотеке? – удивилась садовница.
Ребята в недоумении переглянулись. Если бы они не знали про нулевой интеллект Феврони, подумали бы, что она глуховата и недослышивает.
– Мы и работаем тут, потому что наказаны. Отрабатываем! А чтобы искупить вину, нас послали работать в библиотеку, – чуть ли не по слогам произнес Гидеон.
– А! Понятно. Вы, наверное, серьезно провинились! Ну, кто пойдет со мной? – задорно спросила она.
Элайджи нехотя вышел вперед, потому что он уже предлагал свои услуги и отказаться помочь бедной женщине было бы очень невежливо с его стороны.
– Я к вам присоединюсь… попозже! – крикнула ему вслед Алекса. – И угораздило Бергамота придумать нам такое ужастное наказание. Первый раз он попал в яблочко. В прошлый раз он приказал нам с Гидеоном нарисовать карту города, так моему папочке пришлось две ночи не спать, чтобы успеть ее завершить, пока мы катались на водомерках, – вспомнила она свое прошлое наказание и весело засмеялась.
– Алексия тут есть? – прохрипел своим сорванным голосом Фирс, держась за горло.
– Да, это я! А что?
– К вам пришли. Не больше десяти минут! – уточнил библиотекарь и похромал к себе обратно.
– Прямо день посещений. Скоро нам еще передачки носить будут, – спрыгнула с полки Алекса и, хлопнув мокрой тряпкой по спинке стоявшего рядом стула, поскакала к выходу.
Увидев, кто ее ждет, она замедлила шаг и опустила глаза. В дверях стоял Сайлас. Он подошел поближе и положил на стол перемотанный узелочек.
– Вот, мама передала вам еду. Вы тут целый день, и вас никто не кормит, – смущенно сказал он, еле подыскивая слова.
Алекса улыбнулась, вспомнив свое последнее замечание о передачках. Она понимала, что отец пришел вовсе не ради того, чтобы ее принести, а чтобы серьезно поговорить и, возможно, извиниться. Это выдавали его руки, постоянно и нервно сжимаемые в кулаки. Сайлас мялся на месте, не зная как начать.
– Спасибо, – тихо сказала Алекса, подтащив к себе перевязанный узелок. Опустив взгляд, она медленно начала теребить пальцами по узелку и ковырять обнаруженную маленькую дырочку. – Мама как всегда.
– Да… ты же ее знаешь, – попытался как можно веселее произнести это Сайлас. – В общем, прости меня, Алексус, я был не прав, – выпалил он и сам опустил глаза.
– Да ладно, – вяло сказала Алекса, почему-то желая как можно быстрее вернуться к работе.
– Нет, я серьезно. Я вовсе не это имел в виду. Это просто как-то само собой вырвалось… я действительно так не думаю. – Но Алекса, казалось, его вовсе не слушала. – Пускай Элайджи остается сколько хочет. Я нервничал поначалу, но я и вправду верю, что он неплохой парень.
– Мне пора. Спасибо, – прошептала Алекса, натягивая на плече нелегкий паек.
– Хорошо, я передам маме, – огорченно сказал Сайлас.
– Нет, это тебе спасибо… что пришел… – И, не выдержав больше, она бросила узелок и крепко прижалась к отцу.
Сайлас сильно обхватил ее руками и нежно поцеловал в лоб.
– Все у нас будет хорошо, дочка, – улыбнулся он. – Но только чтоб больше без глупостей.
Алекса оттащила узелок с обедом к друзьям. Стоило ей лишь его показать, как все наперебой набросились на сытные фирменные лепешки Невиэль.
– Т-оя мама п-осто чистый гений ку-инарного искусства! – невнятно промычал Гидеон, запихивая в рот третью лепешку.
– Пойду отнесу Элайджи, пока вы тут все не съели, – и Алекса быстро набрала на тарелочку несколько лепешек. – Фейт, тебе кинуть еще одну? – спросила она, увидев, что та свою доела.
– Нет, нет. Я на диете. Еще не влезу в платье, которое я шью к празднику, – с особой важностью заявила эльфия огня.
Тем временем Элайджи копался на клумбе, выслушивая бесконечные рассказы Феврони про цветы и садоводство.
– Вот понюхай, – и она поднесла к его лицу выкопанный с корнем красно-желтый цветок.
– Это же не белламента? – настороженно спросил Элайджи, помня свой недавний горький опыт.
– Ну что ты, какая же это белламента! Белламента – дикое растение, она на клумбах не растет.
Элайджи неуверенно понюхал цветок. Аромат был действительно потрясающим, и он одобрительно кивнул головой в знак того, что ему понравилось.
– Все цветы имеют свой аромат, представляешь, сколько на планете разных ароматов! Вот мы сейчас выкопаем ямку и посадим его сюда. Запомни, Элайджи, сажать цветы нужно корнями в землю, а не наоборот, – очень важно заметила Феврони.
– Я знаю, – удивленно хихикнул Элайджи. Это было равносильно тому, если бы ему сказали, что воду пьют, а воздухом дышат.
– Все вы так говорите, – покачала головой Феврони. – Я понимаю, что тебе хочется казаться умным, но меня ты можешь не стесняться. Я сама раньше сажала цветы бутонами вниз, – и она указала рукой на маленькую серую клумбу, где из земли торчали лишь стебли с засушенными корешками на них.
– Но почему вы ее так оставили и не пересадили новые цветы? Эта клумба просто отвратительна! – удивился Элайджи.
– Ах, я ее оставила как напоминание и шпаргалку. Иногда, когда я забываю или сомневаюсь…
Элайджи попытался понять загадочную логику и ход мыслей своей новой знакомой, но это было ему не по силам. Его мысли отвлекла Алекса, идущая