В скором времени дружба с Мишелем привела к еще одному неожиданному результату. Против молодого француза решительно высказалась Вальбурга. На рассказ Тома о новом знакомом и предложение переписываться с ним Блек ответила резким отказом, потребовала от мальчика немедленного разрыва дружбы с Делакуром и даже пригрозила пожаловаться лорду Найджелусу. Наследник Мракс оказался к подобному совершенно не готов. Он привык, что друзья всегда признают его мнение правильным. Если он принимал решение, то редко кто из ровесников, тем более Блек, решался оспорить это. Столкновение характеров Марволо и Вальбурги напугало всех слизеринцев, бывших свидетелями эпохальной ссоры, и стало причиной для решительного разрыва лучших друзей. Том понятия не имел, что подвигло его на ссору с самым близким на свете человеком, и через час раскаивался, но фамильная гордость и ощущение собственной правоты не дали ему пойти к подруге с повинной.
Две недели спустя мальчик получил совсем не лестного содержания письмо от опекуна с настойчивыми требованиями помириться с Вальбургой и забыть Мишеля. Сам француз настаивал на том же самом, по его словам, старый друг был лучше новых двух. Том колебался, часами бродил в одиночестве по коридорам Хогвартса, взвешивая за и против.
– Не часто в этой части Хогвартса появляются ученики, – однажды отвлек его от раздумий скрипучий голос. Повернувшись на него, он обнаружил на стене небольшой портрет дородной старухи с неожиданно большими яркими глазами. Она смотрела на него так, будто видела насквозь, и от такого взгляда становилось здорово не по себе.
– Зато это идеальное место для того, чтобы подумать в уединении, – ответил Том, склонив голову в приветствии.
Пожилая дама, впрочем, не обратила ни на него, ни на его слова не малейшего внимания. Она рассматривала брошь, которой наследник привык скреплять воротник.
– Слизерин, – процедила старуха. – Давненько не встречала никого из вашей семьи. Признаться, я думала, что все вы передохли.
Мальчик оскорблено вскинул подбородок и смерил женщину оценивающим взглядом.
– Сами вы, леди, очевидно, принадлежите к куда более знатной семье, раз так пренебрежительно отзываетесь о Слизеринах? Впрочем, на эту фамилию я не претендую, ибо никого из них действительно больше нет в мире живых. Я наследник Мракс, этот род лишь одна из боковых ветвей, однако мы пользуемся достаточным уважением и…
Старуха оборвала его речь неприятным хихиканьем.
– Не трудись говорить столько напыщенно. Я не так уж хорошо воспитана, чтобы адекватно воспринимать твои речи. И да, моя семья когда-то занимала намного более важное положение в обществе, чем твоя. Впрочем, было это так давно, что сейчас в коридорах Хогвартса уже и не упоминают ни нас, ни наши великие подвиги. А ты, глупый мальчишка, даже не знаешь, чей герб носишь! – яростно выплюнула она, скривив губы и невольно показав собеседнику пеньки сгнивших зубов.
– Отчего же, – высокомерно возразил Том. – Раз вы заговорили о старине, то, видимо, подразумеваете, что я ношу герб Певереллов. И я имею на него право, ибо сам лорд Певерелл позволил мне носить эту брошь!
– Что ты несешь, – удивленно протянула старуха. – Певереллы, гнусные братоубийцы и клятвопреступники, были прокляты, и много столетий незаслуженно спокойно лежат в своих могилах.
– Что ты…
– О, замолчите, миледи! – неожиданно вмешалось в разговор плывущее над полом приведение молодой женщины. – Не слушай ее мальчик, она озлоблена на всех живых.
Призрачная девушка ненавязчиво, но решительно увлекла Тома в разговор и, сам не заметив как, он вдруг обнаружил себя в незнакомом коридоре, далеко от любопытного портрета.
– Вы ведь Серая Дама, да? Приведение факультета Когтевран? – поинтересовался он, оглядевшись и поняв, что вряд ли сможет теперь снова найти тот коридор со странным портретом.
– Я Елена Когтевран, а ты Марволо Мракс? – устало уточнила дама. – Не стоит общаться с той сумасшедшей старухой, это может быть опасно.
– А кто она?
– Когда я была маленькая, мы с друзьями звали ее Леди Пи. Портрет висел в лаборатории Салазара Слизерина, и уже тогда от нее нельзя было услышать ни одного доброго слова.
– В лаборатории Слизерина… Постойте, Елена Когтевран, то есть дочь одной из Основательниц?
– Ну да, удивлен? – улыбнулось привидение. – Сейчас я немного занята, но в другой раз с удовольствием поболтаю с тобой.
Серая дама величественно двинулась дальше по коридору, оставив мальчика недоумевать.
– Какие дела могут быть у привидения? – пробормотал он, и в следующий момент, к своему ужасу, почувствовал на шее чужие жесткие руки. Не успел он издать ни звука, как рот ему зажали отвратительно пахнущим платком. Последнее, что он услышал, прежде чем потерял сознание, чей-то торжествующий смех.
***
– Еще раз, пожалуйста, мистер Хорнби, – устало попросил аврор, потирая покрасневшие от напряжения глаза.
– Вы же записывали! – раздраженно прервал приготовившегося говорить мальчика министр. – Расскажите сами. А ты, детка, беги в башню, – кивнул он ребенку. Пуффендуец кивнул и поспешно выбежал из кабинета директора. Собравшаяся там публика его немало пугала. Мрачный Диппет, расстроенный Дамблдор, министр с секретарем, начальник департамента правопорядка, несколько авроров и двое молодых аристократов: один от бешенства трясется, другой спокоен, будто на чайную вечеринку пришел.
– Живым и здоровым мальчика видели часов в одиннадцать, как раз во время обеда в большом зале. Он сказал одноклассникам, что немного прогуляется. Однако после обеда не явился ни на одно занятие, чего за ним никогда прежде не замечалось. Далее, профессор Остин, которая тренировала магглорожденных первокурсников в полетах на опушке близ Запретного леса, утверждает, что видела подозрительного волшебника, который нес на плече объемный мешок, но он быстро исчез из ее поля зрения, а она отвлеклась на упавшего с метлы мальчика. Мистер Хорнби несколько часов назад обнаружил в коридоре на третьем этаже волшебную палочку…
– Правильно, там находится потайной ход, ведущий в Хогсмит, – с досадой прошептал Певерелл.
– … и платок, предположительно принадлежащие мистеру Мраксу. Вот они. На платке, как вы видите, вышиты инициалы…
– N.H.P. Это мой платок, – прервал его лорд Певерелл. – И палочку я узнаю. Тис и перо феникса.
– Мы не можем быть уверены, что это именно его волшебная палочка, нужна проверка…, – серьезно возразил аврор.
– Нет, не нужна. Они с моей сестры, я чувствую тепло, исходящее от палочки Марволо.
– Сестры, действительно? – удивленно переспросил Дамблдор, выразив тем самым общее недоумение. Палочки-близнецы были довольно редки, но чтобы они еще и находились у членов одной семьи, казалось немыслимым. – Может, Вы не знаете, но перья для этих палочек…