кому еще может понадобиться пряжка пояса в виде черепа, несколько колец, от которых даже на расстоянии холодом веет, да и четки у него на поясе, из небольших таких косточек, бррррр! Опознать несложно. А дураки в таможне так и так не работают, слишком место выгодное.
– Так точно, ваше высочество.
– Кто тут главный на корабле? Капитана сюда! Или штурмана, боцмана… кого найдете!
Увы, и снова увы, Бадан-шах первым попался под руку. Да и выглядел он так… тонкий шелк рубашки, дорогая ткань шаровар, кольца на пальцах – сразу видно, что не из последних свиней свинья. Так что стражники вытащили его из каюты и приволокли пред ясны очи.
– Кажется, это кто-то важный, – Бернардо потыкал Бадан-шаха носком изящной туфли. А то! Он потом на коронацию собирается, так что выглядит соответственно. Костюм стоит столько, что иной тан за год не зарабатывает, туфли украшены бирюзой и золотом, булавка для жабо сверкает таким бриллиантом, что глазам больно…
Мог бы и не представляться, там по одной одежде понятно, что тан. И не из последних. Даже принц.
– Ваше высочество, позволите? – посмотрел на его один из стражников, который увидел возможность выслужиться.
А что? Допрос подозреваемого – дело такое. Ловить-давить не надо, а попинать… да запросто! Тут особых талантов не требуется, только решительность. Ну и застращать, конечно.
– Пожалуйста, – кивнул Бернардо.
Стражник, недолго думая, схватил Бадан-шаха за ноги и кивнул другу:
– Подсоби!
Одному несподручно, а вот вдвоем подхватить работорговца за ноги, да и спустить головой вниз, с причала, в воду – милое дело! И так хорошо в чувство приводит! Просто восторг!
Бадан-шах дернулся, заорал, пытаясь вырваться, а потом сообразил, где и в каком положении находится, и забулькал еще громче, умоляя его не выпускать. А то с причала, головой вниз… Это не открытое море, это – порт. Могут и не достать, и не откачать… не успеют просто.
Стражники и спорить не собирались. Вытащили, встряхнули, выплескивая остатки воды, и кинули под ноги его высочеству.
Бернардо брезгливо убрал туфлю.
– Имя!
Вместо принца Бадан-шаха под ребра пнул стражник.
– А ну, отвечай! Не то сейчас снова поплывешь!
Вид у почтенного купца был откровенно жалким. Мокрый, сопливый, красноглазый, в ухоженную шевелюру и бороду набились водоросли и мусор, одежда теперь годилась только на тряпки… но это бы ладно! Но мужчина просто не привык, что его бьют ногами. Даже странно как-то!
Вот когда сам бил, унижал, издевался или приказывал убить – и ничего! Не больно! А когда его ногами – что-то не понравилось? Странный подход!
Стражники науку психологию не изучали, но сапоги у них были очень научно окованы железом на носках. И на каблуках тоже.
Нет-нет, все по науке. Знаете, как быстро снашиваются подошвы на камнях? Мгновенно! И скользко же в порту! Тут и подбивать сапоги начнешь, и гвозди рисунком набивать… а как ими пинать удобно! И нет, сапоги не мягкие, они из плотной жесткой кожи. Такой, вроде «демонова копыта». Какой дурак к морской воде и портовой грязи наденет дорогую обувь? Сюда что попроще и потяжелее, а уж дома можно и пофорсить!
Так что… пинались эти сапоги просто чудесно.
Бадан-шаху хватило. И мужчина принялся каяться, размазывая по лицу кровь и сопли.
Слушали его внимательно.
В принципе, чего неясного?
Работорговец сговорился с местными тварями, те ему поставляют людей, а он увозит их в Форсманскую империю. Здесь платит медяки, там продает за золотые…
Обычно выбирают тех, кто из деревни, приехал в столицу на заработки.
Да, и мужчин, и женщин.
Мужчины?
Так трюмов же два!
Понятно, нужны рабы и того пола, и этого. И вместе их держать никто не будет – глупости! А то половина баб приедет беременная, а половина мужиков просто не доплывет. Кому такое надо!
Не-не, товар держат врозь.
Трюм? Так это… могло и затопить.
Феола взвыла.
Лоуренсио?! А вдруг?!
Амадо попробовал ее перехватить, но куда там?! Шаман в гневе страшен, а в истерике… корабль просто пробило насквозь. И из трюма хлынула вода.
Все верно. Свой трюм Феола затопить не дала, а вот второй, с другого борта, не предусмотрела. Хотя и логично. Осадка корабля должна быть одинакова с обеих сторон. И емкостей для затопления тоже должно быть две. А то корабль осядет на один борт, такой перекос и дурак заметит…
Лоуренсио спасло время.
Механизм Феола слегка попортила, и вода стала набираться медленнее. А чтобы затопить большой трюм, требуется время. Так что… Мужчины плавали уже под потолком, глотали воздух и держались из последних сил. Уже и не верили, что помощь придет. Но не сдаваться же?
И помощь пришла, хотя и в самый последний момент.
Вода хлынула в пролом, унося всех рабов в море.
С пирса дружно прыгали люди.
И стража, и таможенники, и просто матросы – в ситуации уже разобрались все присутствующие, и в стороне не остался никто. Кармело Эскобара – и того вытащили.
– Лоуренсио!
Алисия вовремя очнулась и повисла на шее у брата.
– Рен, – Феола сощурилась. – Я спала. Лисси тоже. Ты спал? Как ты тут оказался?
– Мы с Анхелем… мы шли и нас оглушили, – растерянно протянул Лоуренсио.
– С Анхелем? – сощурилась Феола. – Этот твой слизняк?!
– Фи!!!
– Ты здесь. Он – где?!
Действительно, чего тратить время и слова? Где этот подонок Толедо?! Лучше потратить немного сил… Шел человек, да и утонул. Случайно. Два раза, для верности! Сейчас все равно можно, все спишется на несчастный случай.
Лоуренсио огляделся по сторонам еще раз.
Нет, Анхеля рядом не было. Вообще не было. Лоуренсио и так-то плохо помнил происходящее. Его оглушили, очнулся он уже в трюме, полуголый – другие рабы решили, что одежда новенького им пригодится больше, да и матросы постарались. А от денег и украшений его вообще подручные Слизня избавили. Вот, очнулся, кругом темно, воняет, рядом такие рожи, что смотреть страшно, а объяснений он пока не услышал.
Не успел. Феола начала действовать.
Сначала корабль затрясло, потом поволокло, потом вода начала прибывать… не до разговоров. Но Анхеля-то нет!
– Его… может, его убили?
Феола сжала кулаки.
– Если не убили – исправлю!
Куда и трепетность делась? И страдания?
– Ритана, у нас законы действуют, – Бернардо не собирался останавливать девушку, но зачнем же руки марать? На то палачи есть, им зарплату платят. И за работорговлю ничего хорошего не полагается – прибьют. И помучают сначала.
Феола сверкнула глазами, потом поняла намек и чуточку успокоилась.
– Ладно. Просто поприсутствую на казни!
Лоуренсио возражать не стал.