Эльф, шедший слева, бросил на пленника злой взгляд.
— Заткнись, пока цел.
— Вот угрожать мне не надо, хорошо? — Рагдар тут же сменил тон на приторно-оскорбительный. — А то Вили — это я Вилейана так по-дружески — это может не понравиться, да-да! — насмешки и издевки сыпались от варвара во все стороны. Первые минуты две лигисты это молча терпели, потом один из них вдруг резко ударил пленника рукоятью меча в челюсть, а второй мгновенно сунул ему в зубы деревянную палку с кожаным ремешком, завязывающимся на затылке.
Рагдар мысленно рассмеялся. Ну-ну, ребята, сейчас я вам покажу… шуточку, мысленно пообещал он. И позвал зверя, сумрачно рычащего где-то в глубине сознания. Чуть-чуть, буквально для минимальной трансформации. И глаза прикрыл, чтоб его ненароком не выдало желтое свечение и вертикальные зрачки.
А потом резко клацнул челюстями.
На пол упало три кусочка деревяшки, и обрывки ремешка.
— Это было невежливо по отношению к гостю, — с усмешкой проговорил варвар, глядя прямо в глаза изумленному эльфу.
— Пленника не слушать. Вперед, — коротко приказал старший лигист.
Всю оставшуюся дорогу остальные воины Лиги изо всех сил делали вид, что "не слушают". А Рагдар развлекался, как мог… Он то строил предположения относительно того, почему Вилейан подбирает в Лигу только молоденьких и смазливых, то начинал сам с собой сравнивать Вилейана и Алиссару — сперва с точки зрения внешности, потом — с точки зрения воинского таланта… Сравнение по всем пунктам вышло не в пользу Вилейана. Потом северянин добрался до своих конвоиров, и спустя минуту уже даже командир, судя по тяжелому дыханию, был готов порвать пленника на много маленьких кусочков, причем голыми руками. Если, конечно, этот самый пленник будет как следует связан, а рот у него будет заткнут, и еще в помещении, где будет проходить экзекуция, должны дежурить два десятка лигистов — в противном случае командир имел шанс скончаться от страха раньше, чем начнет свое развлечение, подумал Рагдар, и тут же поделился с вышеупомянутым командиром своими мыслями.
В общем, надо отдать должное терпению эльфов. Они довели оборотня до точки назначения, так ни разу не ударив его, и не вступив в словесную перепалку.
Подойдя к тяжелым двустворчатым дверям, у которых стояли два эльфа, конвой остановился. Командир сказал что-то одному из стражей, тот кивнул, и при помощи товарища открыл двери. Кто-то кольнул Рагдара легким копьем в спину, варвар нехотя пошел вперед, вслед за лигистами.
Больше всего помещение, в котором он оказался, напоминало какой-то храм древнего, кровожадного бога. Выстроенное в форме усеченного конуса, оно расширялось от входа. В противоположном конце храма высилась почти до потолка искусно выполненная статуя — чешуйчатый хвостатый ящер с распростертыми крыльями, вскинувший рогатую голову к своду, и сжимающий два меча в когтистых лапах. Перед статуей стояли пять столбов со свисающими цепями, у подножия каждого были желоба, сходящиеся над огромной чашей, к которой вели ступени из белого мрамора. От них шла узкая, около двух футов в ширину, дорожка к выходу, по обе стороны от которой темнели провалы — благодаря оборотническому зрению, Рагдар разглядел, что на глубине около двадцати футов блестели отточенные стальные колья. Вернее, блестели только некоторые из них — другие потемнели и заржавели от запекшейся крови. Между краем ямы и входом в храм была еще одна площадка, рассчитанная примерно на пятьдесят эльфов. Видимо, во время церемоний храм освещался факелами, стоящими в специальных подставках по всей стене и по краям ведущей к алтарю дорожки, но сейчас темноту в зале рассеивали плавающие по воздуху магические светильники. Перед алтарем на коленях стояла фигура, скрытая струящимся коричнево-зеленым плащом — единственное отличие этого плаща от обычной одежды лигистов состояло в том, что он был сшит из великолепного и очень дорогого номиканского шелка.
Войдя в храм, эльфы-конвоиры тут же преклонили колени.
— Идущий, мы привели пленника! — негромко проговорил командир, не поднимая головы.
Вилейан неторопливо поднялся на ноги, и обернулся, грациозным движением отбрасывая с темных волос капюшон.
— Благодарю вас, друзья, вы замечательно послужили нам, — обворожительно улыбнулся он.
И столько тепла, любви, доверия и благодарности было в этой мягкой, чуть покровительственной улыбке, что Рагдар на мгновение позавидовал лигистам. Если этот замечательный правитель Лиги так благодарит за такую малость, как поимка какого-то там захудалого варвара, который по глупости и незнанию своему посмел противиться воле Идущего, то какова же бывает его благодарность за выполнение действительно сложного приказа… нет, не приказа — просьбы!
Северянин в полной мере почувствовал, как глупо на его месте было пытаться противостоять прекрасному Вилейану, как смешны, нелепы, и для него самого унизительны были шуточки, призванные, скорее, показать ничтожность самого Рагдара, нежели хоть как-то задеть Идущего… Варвар с отвращением подумал о своих недавних соратниках. Как они смеют идти против Вилейана? Как они могут не понимать всю его величие, красоту, и доброту, несчастные слепцы!
Волк в глубине сознания оборотня взвыл от обжигающего чувства смертельной опасности, но коленопреклоненный Рагдар даже не стал его слушать — зачем ему эта вонючая псина, когда пред ним — оживший бог?
— Повелитель… — прошептал он благоговейно.
— Не называй меня так, друг мой, — ласково улыбнулся варвару Вилейан. — Я лишь недостойный служитель властелина нашего, Левиафана…
Глаза статуи за алтарем загорелись мертвенно-зеленым пламенем.
Воздуха отчаянно не хватало. Вега мог не дышать очень подолгу, но хотя бы раз в десять минут ему требовалось сделать вдох. А тени влекли его внутри камней и земли уже, казалось, целую вечность.
На поверхность вырвались внезапно. Просто неяркий свет с непривычки ударил глаза, и даргел замер на холодных плитах, судорожно глотая воздух. Болело все тело, сил шевелиться не было, хотя он и понимал, что надо встать, надо хотя бы оглядеться… На миг мелькнула мысль, что эта невозможность двигаться — неестественного происхождения.
— Друг мой, пожалуйста, помоги ему достойно выполнить свою миссию, — раздался где-то поблизости негромкий, мелодичный голос, принадлежащий явно эльфу. И де Вайл вздрогнул, услышав, кто именно этому эльфу ответил, и, самое главное, что он ему ответил.
— Да, мой повелитель, — в голосе Рагдара следователь впервые в жизни слышал смирение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});