не другие. Он великий конунг, божьей волей лишившийся престола. Поэтому и хочет вернуть утраченное и при этом не поссориться с тобой, - возразил я.
- Ничего у него не получится! – бросил Лотарь-младший. – Рерик понимает это, поэтому и боится потерять полученные от нас владения!
- Возможно, ты прав. И что? – задал я вопрос. – Если проиграет, то вернется во Фризию или твоим вассалом, или твоим врагом. Уверен, что Дорестад и Утрехт уж точно сдадутся ему без боя.
- Или погибнет и не вернется, - предложил третий вариант император.
- И такое возможно, - согласился я, - хотя не уверен, что ты от этого выиграешь.
- Значит, нам стоит подождать, как рассудит бог, - то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес Лотарь-старший.
- Подождать, но не просто. Если процесс нельзя остановить, его надо возглавить. Пошли Рерику пожелания успеха и символическую помощь. Можно три-четыре камнемета с обслугой, которые пригодятся при штурме городов. От тебя не убудет, а Рерик окажется твоим должником. Для викингов это очень важно. Если у него ничего не получится, то будет служить тебе более рьяно, а если получится, то у тебя появится надежный союзник, который ударит в спину твоему брату Людовику, если тот нападет на тебя, - посоветовал я.
Лотарь-старший посмотрел на меня долго и внимательно, будто хотел залезть в мои мозги, узнать, что думаю, и вдруг спросил:
- Это не ты посмеялся над моим братом Карлом в Анжере во время переговоров с бриттами?
- Не над ним, над епископом Атардом, - уточнил я.
- Один черт! – пренебрежительно махнул рукой император, будто речь шла не о родственнике, и произнес, как и младший брат в Анжере, косвенно доказав родство: - Пожалуй, я последую твоему совету.
43
Всю зиму Рерик Священник занимался подготовкой к походу. К нему постоянно приплывали по морю или приезжали по суше гонцы. Великий конунг принимал их без свидетелей, поэтому никто не знал, что он замышляет. И зря. Может быть, я бы посоветовал ему что-нибудь дельное. Видимо, предстоящее мероприятие было для него слишком важным. Не думаю, что Рерика Священника замучила ностальгия. Он уехал с родины молодым и с родственниками, легко прижился на новом месте, где и природа, и климат были похожи. Наверное, хотелось стать, по его мнению, самым крутым из викингов, или отомстить за отца, или и то, и другое, и еще что-то.
Рёрик Священник с трудом дождался окончания зимы. Она была теплой и слякотной, можно было бы запросто отправиться в Ютландию до наступления календарной весны, но многие его соратники разъехались по своим уделам, не торопясь отправиться в поход. Они прибыли, когда земля была покрыта зеленой травой, будто собирались воевать на лошадях и ждали, когда подрастет корм. К тому времени прибыла и помощь императора Лотаря. Она оказалась даже более символичной, чем я предлагал. Вместо камнеметов, которые могли послужить и для захвата франкских городов, на трех плоскодонных гребных судах привезли три дюжины больших бочек с вином. Я думал, что Рерик Священник с презрением отнесется к такой помощи, но оказалось, что плохо знаю викингов да и вообще скандинавов. Вину они обрадовались больше, чем каким-то там камнеметам. К тому времени запасы этого напитка в Утрехте и окрестностях были опустошены. Да и ахенское (или откуда оно?) вино оказалось намного лучше производимого во Фризии. За три дня попойки бочки были опорожнены и отправлены на тех же плоскодонках в обратном направлении: мол, присылай еще.
Именно эта трехдневная задержка и оказалась роковой для великого конунга. Видимо, у него был какой-то уговор с их общими с Хориком родственниками, но те не стали ждать его прибытия. Не знаю, по каким причинам. Может быть, Рерика Священника разыграли втемную, сделав пугалом для облегчения продвижения своего кандидата; может быть, обиделись, что не приплыл вовремя; может быть, имели какие-то другие планы, не вписавшиеся в ситуацию. В общем, за три дня до нашего прибытия они убили Хорика, великого конунга данов, а потом были убиты сами, потому что сын правителя, тоже Хорик, или его опекуны, потому что наследнику всего четырнадцать лет, быстро сумели заручиться поддержкой местной знати и расправиться с заговорщиками. Его оперативность отбила охоту у многих из тех, кто собирался присоединиться к нашей армии, прибывшей на двадцати семи драккарах. Решили подождать, чья возьмет? Проигрыш – это, в лучшем случае, жизнь на чужбине многие годы, до смерти Хорика-младшего, который не только юн, но и, как нам сказали, не любит шляться по морям, участвовать в сражениях и прочих рисковых мероприятиях, то есть абсолютно не викинг. Как я понял позже, именно такой сейчас и нужен данам, живущем в Ютландии.
К моему удивлению, мы не стали огибать Ютландский полуостров, а в южной части его вошли в реку Эйдер, По ней проходила граница между данами и саксами, которые являлись подданными Римского императора, установленная Карлом Великим. Затем вошли в правый приток Тренен, поднялись по нему до левого притока Райдер-Ау, от которого начинался Воловий волок длиной шесть с половиной километров до озера Зелькер-Нор, как называлась южная часть узкой и длинной бухты Слиен акватории Балтийского моря. Точнее, это был не сухопутный волок, потому что суда из реки перетягивали в ров шириной метров семь и глубиной около трех, заполненный водой. Вырыли его и насыпали на северном берегу вал высотой от трех с половиной до шести метров для защиты от нападений франков лет сто назад, а лет через пятьдесят усовершенствовали по приказу великого конунга Годфрида. Укрепление это называлось Данневирке (Творение данов). Судно мог тянуть и экипаж, но предпочитали нанять пару волов, откуда и пошло название волока. Восточный конец рва утыкался в город Хедебю, нынешнюю столицу данов.
До нее мы не дошли, потому что в начале волока нас поджидала делегация, причем не от Хорика-младшего, а от конунгов и ярлов, скажем так, обещавших зимой поддержать Рерика Священника. Переговоры шли в закрытом режиме, но кое-что просачивалось. Как я понял, родственники Хорика-младшего успели переманить на свою сторону большую часть сторонников кандидата из Фризии. Что пообещали, не знаю. Скорее всего, сохранение языческой веры. Четыре года назад Хорик-старший разрешил франкскому миссионеру Ансгару построить церковь в Хедебю. Тот развернул бурную деятельность и переманил в христианство много бедняков, что не понравилось язычникам-богачам. Наследник первым же указом закрыл церковь и изгнал миссионера. Более того, всем заинтересованным лицам напомнили, что Рерик