Однако газ не понадобился. Из 1033 депутатов получили бюллетени для голосования 924, при вскрытии в ящиках обнаружено 909 бюллетеней. Из них недействительными по голосованию об отрешении были признаны 24 бюллетеня.
За отрешение проголосовали 617 депутатов, против — 268. Для принятия решения требовалось квалифицированное большинство голосов в две трети, т. е. 689 голосов, поэтому предложение об отрешении не прошло.
По голосованию об отзыве Хасбулатова были признаны недействительными 12 бюллетеней, за отзыв подали голоса 339 депутатов (для принятия решения требовалось 517), против — 558.
То есть, оба вопроса не прошли.
Голосование шло до позднего вечера, нас, работающих на постоянной основе и живущих в Москве, увезли домой на автобусах, а депутаты, жившие в гостинице Россия, должны были идти в нее через все тот же Васильевский спуск. Толпа на нем улюлюкала. Ельцин с компанией уехал, а этих защитников демократии, привезенных на автобусах, подогретых бесплатной водкой, оставили здесь. Видимо преднамеренно, кордон милиции был снят, и некоторых депутатов толпа окружила и начала бить. Кто-то успел добежать до гостиницы, кто-то слиться с толпой, но кое-кому сильно досталось.
Вот такая агрессивная у нас демократическая общественность.
На следующий день перед нами выступал депутат А. М. Голишников с перемотанной головой. Человек он был уже в возрасте, чувствовал себя неважно и был просто в шоке от действий толпы. Насколько я знаю, никаких следственных действий по поводу этого безобразного инцидента проведено не было, и никто не был наказан.
Референдум (Да, Да, Нет, Да)
Однако из создавшейся патовой ситуации необходимо было выходить.
По-моему, сначала голосовали за одновременные досрочные выборы и Президента, и депутатов.
Это было на самом деле бессмысленным делом, так как сначала надо было принять новую Конституцию, и определить полномочия выбираемых ветвей власти, ну хотя бы количественный состав Парламента. Однако я все равно голосовал «за», так как была раскручена агрессивная компания по поводу того, что мы держимся за свои места, и я голосовал «за» из принципа, показывая, что я лично за место не держусь. Позиция, мягко говоря, не совсем правильная, но эмоции били через край и в данном случае я на логику не опирался.
Этот вопрос не прошел. В конце концов, снова вернулись к идее проведения референдума, и родилась формулировка вынесения на голосование 25 апреля 4 вопросов:
(1) «Доверяете ли Вы Президенту Российской Федерации Б. Н. Ельцину? — Да. Нет. (Ненужное зачеркнуть)»;
(2) «Одобряете ли Вы социально-экономическую политику, осуществляемую Президентом Российской Федерации и Правительством Российской Федерации с 1992 года? — Да. Нет. (Ненужное зачеркнуть)»;
(3) «Считаете ли Вы необходимым проведение досрочных выборов Президента Российской Федерации? — Да. Нет. (Ненужное зачеркнуть)»;
(4) «Считаете ли Вы необходимым проведение досрочных выборов народных депутатов Российской Федерации? — Да. Нет. (Ненужное зачеркнуть)».
Последние два вопроса носили характер Конституционных, так как предполагали досрочное прекращение полномочий и Президента и Парламента, что в Конституции не было предусмотрено. Следовательно, по закону о референдуме для того, чтобы решение имело прямое действие, нужно было, чтобы проголосовало больше половины от списочного состава избирателей Российской Федерации, а не от количества пришедших на референдум.
А первые два вопроса на самом деле ничего не значили. Примерно, как в пьяном разговоре: «Ты меня уважаешь или нет?»
Чтобы показать, что мы за свои места не держимся, наша фракция предлагала голосовать так: Нет, нет, да, да. То есть реформы идут не туда, доверия нет никому, переизбираем всех. Помниться даже придумали четверостишье:
Чтобы не пришла беда, голосуй, Нет, нет, да, да!
Но куда там, наш голос был практически не слышен.
Дело в том, что в законе о референдуме практически ничего не говорилось о правилах агитации. О равно предоставляемом времени для высказывания позиций обеих сторон, об ограничениях на количество средств используемых на агитацию, и поэтому телевизор был включен на полную катушку в пользу Президентской стороны. Более того, применялись методы прямого зомбирования.
Впервые использовалась политическая реклама в виде роликов, которая буквально вбивала в мозги: «Да, Да. Нет, Да». Наверняка применялось и кое-что похлеще, типа методики 25 кадра, так как эта речевка звучала по всем каналам телевидения, радио. Это буквально вбивалось в мозги обывателя.
Ну и, конечно, использовались далеко не самые лучшие качества людей при взаимодействии с властью: склонность к холуйству, продажность.
Особенно удручало поведение творческой интеллигенции.
Запомнилось, как на какой то телетусовке, никак не связанной с референдумом звезды кино в конце передачи начали дружно скандировать ДА, ДА, НЕТ, ДА.
Любимые актеры играли не самую лучшую роль, но что было, то было. Среди звезд затесались, какие-то незнакомые бородатые дядьки, они кричали громче всех, а один из них с вытаращенными глазами пояснял телезрителям: «Мы за Президента, мы братья Вайнеры, авторы сценария к фильму ''Место встречи изменить нельзя''». Печальное зрелище.
Кстати, сам режиссер фильма Говорухин был как раз один из немногих, кто был против.
Помню, как возмущался Владимир Меньшов по поводу своего коллеги, который прямо после спектакля Бомарше, в буклях, принимая аплодисменты, бросал в зал реплику: Да, да. Нет. Да! «Представляешь? — говорил он мне, — и знаешь, зачем позорился? Просто заплатили и немало!»
Поэтому не удивительно, что результаты референдума были не в нашу пользу.
За доверие Президенту проголосовали 58,7 % избирателей от числа принявших участие в голосовании, сказали «нет» 39,2 %.
За одобрение социально-экономической политики высказались 53 %, от принявших участие в голосовании, против — 44,6 %.
Предложение о досрочных выборах Президента получило 31,7 %[55] от имевших право участвовать в референдуме, сказали «нет» 30,2 %.
За досрочные выборы народных депутатов проголосовали 43,1 % от имевших право участвовать в референдуме, сказали «нет» 19,3 %.
Но даже в этих условиях, когда игра во время агитации шла в одни ворота, за досрочные выборы Президента проголосовало большее количество избирателей, чем против!
Об этом старались всячески умалчивать, но это было именно так.
Впрочем, большее голосование против депутатов было связано не только с яростной агитацией, но и с тем, что неблаговидное поведение отдельных депутатов разной политической направленности вызывало негативное отношение ко всем.
То, что Президент пьяница, благодаря репортажу о его выгуливании протрезвленного по ночной Москве осталось незамеченным, а то, что депутаты драчуны видели все.
Знаменитая драка во время выступления Хасбулатова на съезде демонстрировалась не раз, и вошла в анналы. А ведь мало кто знает, что ее затеял яростный, почти невменяемый сторонник Ельцина депутат — Шабад Анатолий Ефимович.
Во время выступления Хасбулатова он подошел к трибуне и пытался не дать ему сказать слово. Руслан Имранович попросил оградить его от нападок. С двух сторон его обступили депутаты и тут, по рассказу Иван Шашвиашвили — грузина, простого открытого парня шахтера из Кузбасса, этот самый Шабад схватил его … за причинное место. Ясное дело шахтер такого обращения не выдержал и ввалил Анатолию Ефимовичу по физиономии.
Так что сторонники Ельцина сумели и таким экзотическим способом добавить голосов по 4-му вопросу.
И все-таки, настроение было не ахти. Особенно удивляли результаты голосования по социально-экономической политике.
За политику 53 % — против 44 % от голосовавших. 3 % недействительных бюллетеней.
Пропаганда пропагандой, но неужели реальная жизнь не показывала того, что дело идет к десятилетию нищеты и бандитскому произволу?
Впрочем, разница была не такая уж большая. К тому же надо учитывать, что никакого контроля за результатами голосования не было.
Я, например, у себя в Сормове был сильно удивлен следующим: В 13–30, по сводке, поступившей в районную избирательную комиссию, проголосовавших было лишь 35 %, а по результатам после 20–00 было за 50. Все мы знаем, что голосовать люди ходят в основном в первой половине дня. Но, как говорится, не пойман, не вор.
Впрочем, и без подтасовок, благодаря воздействию односторонней пропаганды, каши в головах людей было много и приходилось буквально продираться через непонимание людей ситуации.
Во время предрефрендумной горячки я встречался с коллективами разных предприятий. В основном встречи проходили нормально, люди слушали, во многом соглашались. Настроение работающих, видящих всю ненормальность проводимых реформ на собственной шкуре, было в основном критическим, так что наше: «Нет, Нет, Да, Да» большинством слушателей воспринималось нормально. И результаты голосования 44 % — против это подтверждают.