Уильям засмущался.
– Нет, ничего, миледи, меня еще на несколько часов хватит. А вот лошади – другое дело. Если вы решите ехать дальше, их надо будет поменять.
– Главное – добраться до ближайшего постоялого двора. А где Энни? Надо ехать!
– Она поедет со мной наверху, миледи. Смидерс прекрасно устроилась. – Кучер ухмыльнулся и закрыл дверцу.
До постоялого двора они ехали минут двадцать. Джеми казалось, что дорога никогда не кончится. Ричард все не приходил в себя. Когда наконец карета завернула во двор, он пошевелился и открыл глаза.
Джеми вздохнула с облегчением.
– Слава богу, ты очнулся. Уильям привез нас в гостиницу. Мы тебя полечим. – Она убрала с его лба влажную тряпку.
– Это случайно не мой галстук? – просипел Ричард.
– Ох! – Джеми посмотрела на тряпку, потом на мужа. – Боюсь, это он и есть. Просто попался под руку. Но главное – у тебя под головой твое собственное белье из чемодана, так что...
Ричард закатил глаза и театральным тоном просипел:
– О, Грегг!
Джеми захихикала. У нее отлегло от сердца: если Ричард способен шутить, значит, положение не столь уж серьезно.
– Не беспокойся, – сказала она. – Это все Энни натворила. Вот пусть они с Греггом и разбираются.
Уильям с помощью хозяина гостиницы отвел Ричарда в лучшую спальню на втором этаже. Озабоченная хозяйка бегала туда-сюда, неся то горячую воду, то мыло и полотенца для высоких гостей, почему-то грязных и потрепанных. Все только о них и говорили.
Джеми ничего этого не знала, думая исключительно о муже. Она сняла с него прожженную одежду и вымыла его. Он нуждался в бритье, но тут уж она ничего не могла поделать.
– Ты выглядишь как пугало огородное, – весело произнесла она.
Ричард протянул к ней забинтованную руку и хотел что-то сказать, но не смог. Не помогла даже вода, которую ему дала Джеми. Он просто сжал ее руку.
– Ничего, скоро станет лучше, я уверена, – бодрым тоном продолжала Джеми. – А пока молчи. Главное – тебе ничто не грозит.
«И тебе», – сказали его глаза.
– Выпьешь немножко бренди? Он кивнул.
– И поесть не помешает, – добавила Джеми, дергая шнурок звонка. Тут же явилась горничная. Джеми попросила принести бренди и две чашки мясного бульона. Ричард скривился, но она сделала вид, что ничего не замечает. Горничная уже собиралась уйти, когда Джеми вспомнила еще кое о чем.
– Для моих слуг пусть приготовят горячий ужин и хорошо устроят их на ночь.
– Да, миледи. Я сейчас же передам хозяину. Желаете что-нибудь еще, ваша светлость?
– Да. Спросите, пожалуйста, у вашего хозяина, не найдется ли у него сюртука для моего мужа. Его одежда вконец испорчена на пожаре, а камердинер приедет не скоро.
– Хорошо, миледи.
Через пару минут девушка принесла одежду. Хозяин был несколько тучен, а потому сюртук, наверняка надеваемый им по особым случаям, в плечах пришелся Ричарду впору, зато ниже висел мешком.
Ричард глотнул бренди и с усмешкой посмотрел на Джеми. Боль в горле немного утихла. Он неуверенно поднялся и пошел к очагу. Один взгляд в зеркало подтвердил самые худшие опасения. Граф вздрогнул.
– Ну и вид!
Джеми подскочила к нему и стала рядом.
– Разве мы не пара, милорд?
Да уж, они стоили друг друга. На Джеми было то же самое платье, в котором она была, когда ее похитили, – грязное, измятое и порванное.
Ричард посмотрел на нее с улыбкой.
– Слушай, может, жена хозяина одолжит тебе какое-нибудь платье?
Супруга хозяина была раза в два шире Джеми, и Ричард знал это.
– Очко в вашу пользу, милорд, – улыбаясь, проговорила Джеми. – Попробую превзойти вас в... элегантности. – Она приложила палец к его губам. – Все, больше ни слова. Подожди, пока станет получше. Еще наговоримся.
Он кивнул, глядя в сияющие глаза жены, и прижал ее к груди. В этих объятиях не было страсти, одна только нежность и поддержка. Ее волосы щекотали ему подбородок, он обнял ее еще крепче.
Если у Джеми и оставались еще сомнения насчет его любви, сейчас они окончательно исчезли. Обняв мужа за талию, она чувствовала себя с ним легко и спокойно. Позже, когда он поправится, они поговорят обо всем, что им пришлось пережить. Вот тогда она ему скажет, как сильно его любит. Джеми уткнула улыбающееся лицо в чужой сюртук.
Они сидели у очага в гостиной и молчали. Оба слишком устали, а у Ричарда сильно болело горло. Да и зачем говорить? Достаточно того, что они вместе и опасность миновала.
В дверь заглянула горничная. Распоряжение ее светлости выполнено, сообщила она. Слуг хорошо покормили и уложили спать. Джеми, довольная, кивнула. Вот и все на сегодня.
– Прошу прощения, миледи, но там человек. Он просит его светлость принять его.
Только этого не хватало! Джеми вопросительно подняла брови.
– Это мистер Пикок, судья, – робея, добавила горничная. – Насчет пожара.
Ричард устало кивнул головой. Ладно, закон надо уважать.
Томас Пикок, эсквайр, увидев Хардинга и молодую графиню, оторопело замер на пороге. Ричард, с трудом поднявшись на ноги, пошел ему навстречу, протягивая забинтованную руку, а другой запахивая сюртук.
– Мистер Пикок, боюсь, вы застали нас не в самом лучшем виде, за что я приношу извинения. Вы не присядете?
– Извините, что побеспокоил вас, – официальным тоном начал судья, – но, как вы сами понимаете, я вынужден это сделать. – Он неловко опустился на краешек стула. – Как я понимаю, вы, милорд, были на пожаре в Батингхерсте?
Ричард утвердительно кивнул и сел на свое место.
– Не будете ли вы так добры рассказать мне, что там произошло?
Джеми поспешила на помощь Ричарду.
– Мой муж находился внутри горящего здания, надышался гарью, ему трудно говорить, но я тоже была там, когда начался пожар.
Судья посмотрел на нее с удивлением.
– Ральф Грейвз, владелец Батингхерста, состоит в дальнем родстве с нашей семьей, – заговорила Джеми, стараясь придерживаться сухих фактов и поглядывая искоса на Ричарда, не подаст ли он ей знак замолчать. Но Ричард лишь улыбнулся, и она смело продолжала: – Он насильно увез меня из Лондона и держал пленницей в своем доме. – Как-то само собой получилось, что Джеми вообще не упомянула об участии отца в ее похищении.
– Но это же невероятно! – воскликнул судья. – Чего он хотел добиться, поступая столь низким, я бы даже сказал, преступным образом?
Джеми бросила взгляд на Ричарда, тот незаметно кивнул.
– Ральф Грейвз считал, что мой брак с лордом Хардингом незаконен и его можно аннулировать. Он сам решил жениться на мне. Он заявил, что хочу или не хочу, но все равно я буду его женой. Для этого он меня и похитил.
– Боже правый! – воскликнул, бледнея, мистер Пикок. В глазах его сверкнуло любопытство. – А что насчет пожара? Боюсь, я не улавливаю связи между пожаром и вашим похищением, миледи.