умер, а Чарли еще семнадцать, так что за все придется отдуваться ей одной.
Я не могу мучить себя мыслями «а что было бы, если…» – я должен что-то сделать. Наводить срочно порядок больше нет смысла, надо посмотреть, насколько все плохо в остальных комнатах. Я иду наверх, готовясь увидеть, во что превратились наши спальни. Тут такое же печальное зрелище, как внизу, ладно хоть наши ноутбуки целы. От одной мысли, что кто-то рылся в моих личных вещах – перебирал все, что у меня есть, будто это просто хлам, – тянет бить кулаками об стену. У меня нет сил оставаться в своей комнате, и я иду к Отем.
Пробковая доска для записей над столом сорвана, словно кто-то решил, что в стене за ней может быть сейф, и брошена на пол поверх одежды. Я поднимаю ее и аккуратно ставлю на стол, рассматривая коллаж из фотографий о жизни Отем.
Вся эта жизнь сегодня вечером изменится. Скорее всего, Отем посадят и на ее примере покажут, как не стоит поступать детишкам в Карлтоне. Люди скажут: заслужила! Им будет плевать на причины ее поступка.
Заслужила.
На самом большом снимке на доске ее мама и папа – мои тетя и дядя, которых я едва знал, держат маленькую Отем на руках. На втором по величине снимке – мы с мамой по обе стороны от Отем на ее школьном выпускном прошлой весной. Еще есть фото, на котором мы с Отем в океанариуме Новой Англии тем летом, когда она к нам только переехала, – неуклюже позируем у экспозиции с самой большой и самой маленькой рыбой в мире. Я знаю, что крупнейшая рыба – китовая акула, но, чтобы вспомнить, как называется самая мелкая, я всматриваюсь в табличку прямо за Отем. Paedocypris progenetica[7], длиной в несколько миллиметров.
Это Отем, думаю я, рассматривая двенадцатилетнюю версию сестры. Самая маленькая рыбка в океане хаоса. А в океане есть и кто-то гораздо крупнее – тот, кто достал достаточно таблеток, чтобы хранить их тысячами в заброшенном сарае. Тот, у кого хватило ресурсов и хладнокровия, чтобы убить Бони. Если полиция найдет этого человека, Отем останется в тени. У них в руках будет целая тигровая акула.
Тут я начинаю жалеть, что сбежал от Кэла и Айви. Айви можно обозвать, как угодно, что я, в общем-то, и сделал, зато она не сдается. И ей хватает ума, чтобы понять, что к чему. Если Айви считает, что в классе мисс Джемисон есть что-то важное, то, вероятно, она права.
Как только я начинаю думать об Айви, тут же замечаю ее лицо на доске Отем. Это фото сделано в украшенном транспарантами спортзале Карлтонской средней школы на единственной в моей жизни дискотеке. Мы весь вечер держались своей компанией: я, Отем, Айви, Кэл и Дэниел. На фото мы обнимаем друг друга за плечи и широко улыбаемся, сверкая брекетами. Рядом висит фотография Отем на последней встрече будущих выпускников у костра в лесу: она прижимается к Лузеру Гейбу, а за их плечами скалится Стефан Сент-Клер. Еще выше – фотография со свадьбы моих родителей, и клянусь – у мамы такое лицо, будто она уже знает, что однажды примет в семью взрослого ребенка.
Мои глаза перескакивают с одного снимка на другой, а мозг лихорадочно анализирует все, что сегодня случилось. Бони умирает. Дэйл Хокинс делает репортаж. Мы крадем ежедневник мисс Джемисон. Находим список с именами. Узнаем о роли Чарли. Во всем этом что-то есть… нет, не что-то общее, но что-то близкое. Это «нечто» маячит за пределами моего понимания, дразня тем, что, если бы я знал, за какую нитку потянуть, то смог бы распутать весь клубок.
Мысль возникает раньше, чем я успеваю ее отогнать: а что сделала бы Айви?
Достаю из кармана телефон. Не свой – его я, словно трус, бросил внизу, – а телефон Бони. «Возможно, надо набрать его имя», – сказала Айви, когда мы пытались угадать пароль, сидя в «Пончиковом безумии». Мы ввели Б-О-Н-И, и ничего не вышло, а я печатаю Б-Р-А-Й-А-Н.
– Кошмар, – бормочу я: экран разблокируется. Захожу в сообщения Бони: последнее – просто число. 5832. Код от студии мисс Джемисон. Абонент, отправивший это сообщение, никак не назван, но я нажимаю на его номер и подношу телефон к уху, продолжая сканировать доску Отем с фотографиями.
Я смотрю на одно из фото и думаю: а вдруг?
Тут включается автоответчик, и я чуть не роняю телефон: из него доносится знакомый мне голос. Сомнений нет! Сердце готово выпрыгнуть из груди, взгляд, словно лазер, нацеливается на то самое фото. Я готов биться головой о стену за все знаки, которые не заметил. И все же в конце концов я уцепился за нить.
И впервые за весь день знаю, что нужно делать.
«ЮТЬЮБ»-КАНАЛ «КАРЛТОН ГОВОРИТ»
Ишаан и Зак в чьем-то доме в окружении одноклассников со стаканчиками в руках. Кто-то просто болтает, кто-то словно в шоке, а некоторые позируют на камеру.
ИШААН. Всем привет, с вами Ишаан и Зак, продолжаем круглосуточный репортаж о смерти Бони Махони. Мы в прямом эфире из дома Стефана Сент-Клера, где собрались нынешние и бывшие ученики Карлтонской старшей школы после сегодняшней трагической новости.
ЗАК (нервно). Вообще-то нас сюда не приглашали.
ИШААН. У нас тут почти поминальная служба. Зрители завалили нас вопросами, и на некоторые мы попытаемся ответить. (Смотрит на что-то у себя в руках.) Во-первых, Джен из Карлтона спрашивает: «Девушка по имени Айви все-таки подозреваемая – или просто человек, у которого есть какая-то важная информация?» Хороший вопрос, Джен. Учитывая, что у нас нет никакой юридической подготовки…
ЗАК. И информации.
ИШААН. Я бы сказал, что и то и другое. К тому же она скрывается. Впрочем, полицейские структуры могут оперировать другими терминами.
ЗАК (себе под нос). Где Эмили, когда она так нужна?
ИШААН. Эмили сказала, цитата: «не стану разговаривать ни с одним из вас до конца своей жизни». Следующий вопрос пришел от Салли из Дорчестера: «Что, богатым придуркам больше заняться нечем – только…» Так, ну это скорее комментарий, чем вопрос, Салли.
(К камере пробивается тяжело дышащая девушка.) Ребята! Папа двоюродной сестры моей лучшей подруги работает на мужика, который знает того, кто купил здание, в котором умер Бони. Она говорит, в деле замешаны наркотики.
ЗАК. От них Бони и умер, разве нет? От наркоты.
ДЕВУШКА. Да я не про то. На месте его убийства найдены наркотики. Там буквально настоящий притон.
ИШААН. Притон? Круто. Вот как мы назовем этот выпуск.
(С краю в кадре появляется парень со светлыми волосами. Он очень похож на Чарли Сент-Клера, только выше и подтянутей.)
БЛОНДИН (сердито).