Читать интересную книгу Новые рубежи человеческой природы - Абрахам Маслоу

Мы снова должны учиться контролировать свои побуждения. Те дни, когда З. Фрейд имел дело со сверхзаторможенными людьми, давно прошли, и теперь мы столкнулись с противоположной проблемой, когда каждое побуждение немедленно выражается вовне. Можно учить людей тому, что контроль не обязательно подавляет. Самоактуализирующиеся люди обладают системой контролей аполлоновского типа, когда контроль и удовлетворение потребностей действуют вместе, чтобы сделать последнее более приятным. Такие люди знают, например, что процесс еды приятнее, если вы сидите за хорошо сервированным столом с хорошо приготовленными блюдами (несмотря на дополнительный контроль, необходимый для приготовления стола и блюд). Нечто подобное справедливо в отношении секса.

Одна из задач реального образования — уйти от псевдопроблем и обратиться к серьезным экзистенциальным проблемам жизни. Все проблемы невротиков — это псевдопроблемы. Но проблемы зла и страдания реальны, и каждому раньше или позже приходится столкнуться с ними. Можно ли достичь пикового переживания через страдание? Мы обнаружили, что пиковое переживание содержит два компонента: эмоциональный (экстаз) и интеллектуальный (озарение, просветление). Не обязательно, чтобы оба присутствовали одновременно. Например, сексуальный оргазм может приносить очень большое эмоциональное удовлетворение, но не обладать ни малейшим просветляющим эффектом. При столкновении со страданиями и смертью может происходить неэкстатическое просветление; об этом пишет Марганита Ласки в своей книге "Экстаз" (Laski, 1961). Сейчас есть много литературы по психологии смерти, где показано, что некоторые люди, приближаясь к смерти, испытывают просветление и достигают философского инсайта. Олдос Хаксли в упоминавшейся уже книге "Остров" показывает, как человек может уходить из жизни умиротворенным, вместо того чтобы быть выброшенным из нее недостойным образом.

Еще один аспект внутреннего образования состоит в обучении хорошему выбору. Вы можете научиться выбирать. Поставьте перед собой две рюмки шерри — дешевого и дорогого, и разберитесь, какой вам больше нравится. Разберитесь, можете ли вы с закрытыми глазами различить две марки сигарет. Если вы не можете указать различие, значит, его нет. Я для себя выяснил, что могу различить хороший и дешевый шерри, и теперь покупаю тот, что дороже. С другой стороны, я не обнаруживаю различий между хорошим и дешевым джином, так что теперь покупаю самый дешевый джин. Если я не могу их различить, зачем беспокоиться?

Что мы в действительности понимаем под самоактуализацией? Какие психологические характеристики мы надеемся сформировать в нашей идеальной образовательной системе? Самоактуализирующийся человек достиг хорошего психологического здоровья; его базовые потребности удовлетворены. Что же побуждая его становиться таким деловитым и умелым? Одним словом можно ответить так: у всех самоактуализирующихся людей есть дело, в которое они верят, призвание, которому они служат. Когда они говорят "моя работа", то имеют в виду свою жизненную миссию.

Если вы спросите самоактуализирующегося юриста, почему он избрал область права, какую компенсацию он получает за всю ту рутину, с которой приходится иметь дело, он, возможно, ответит:

"Меня бесит, когда кто-то наживается за счет другого. Это несправедливо". Справедливость — это для него высшая ценность; он не может сказать вам, почему ценит справедливость, так же как художник не скажет, почему ценит красоту. Другими словами, само актуализирующиеся люди, по-видимому, делают то, что они делают, ради высших конечных ценностей, ради принципов, которые ценны сами по себе. Они защищают и любят эти ценности. Если же последние оказываются под угрозой, то таких людей охватывает возмущение, они готовы к действию, а часто и к самопожертвованию. Эти ценности не являются для самоактуализирующегося человека абстракцией; они в такой же мере часть его, как его кости и артерии. Самоактуализирующиеся люди мотивируются вечными истинами, бытийными ценностями, чистой правдой и совершенной красотой. Они преодолевают противоположности и пытаются увидеть за ними глубинное единство, стремятся к интеграции различных сторон действительности.

Следующий вопрос состоит в том, являются ли эти ценности инстинктоидными, присущи ли они организму так же, как потребность в любви или в витамине D. Если вы исключите из своего рациона витамин D, то заболеете. По той же причине мы можем говорить о потребности в любви. Если вы полностью лишите ваших детей любви, вы можете убить их. Медики знают, что младенцы, которых никто не любит, быстро погибают от простуд. Нуждаемся ли мы подобным же образом в истине? Я замечаю, что если я лишен истины, то оказываюсь жертвой особого заболевания — становлюсь подобен параноику, перестаю доверять кому-либо, начинаю подозрительно относиться ко всему вокруг и искать в каждом событии скрытый смысл. Такая хроническая недоверчивость, конечно, представляет собой психологическую болезнь. Я бы сказал, что нехватка истины приводит к патологии, точнее к метапатологии. Метапатология — это болезнь, связанная с лишением какой-либо бытийной ценности.

И нехватка красоты может вызвать болезнь. Люди, эстетически очень чувствительные, испытывают в уродливом окружении депрессию и дискомфорт. Такое окружение может влиять на менструацию, вызывать головную боль и т. п.

Чтобы доказать кое-что, я провел серию экспериментов с красивым и уродливым окружением. Когда изображения человеческих лиц предъявлялись испытуемым для оценки в уродливой комнате, те воспринимали изображенных людей как психотиков, параноиков, опасных субъектов. Это показывает, что лица и, как можно предположить, люди вообще выглядят плохо в уродливом окружении. В какой мере оно влияет на вас, зависит от вашей чувствительности и от того, насколько легко вы можете отвлечься от неприятных стимулов. Развивая тему, можно сказать, что жизнь в неприятном окружении со скверными людьми — это патогенный фактор. Если же вы предпочтете проводить время с красивыми и достойными людьми, то обнаружите, что чувствуете себя лучше и возвышеннее.

Справедливость — еще одна бытийная ценность, и история дала нам множество примеров того, что происходит с людьми, когда они лишаются ее на длительный период времени. На Гаити, например, научились ничему не доверять, цинично относиться ко всем другим людям, полагая, что всюду, если копнуть, обнаружишь скверну и продажность.

Меня очень интересует метапатологическое состояние, когда человек не находит себе применения. Я встречал многих юношей, вроде бы соответствующих всем критериям самоактуализации; их базовые потребности удовлетворены, и они не обнаруживают явных психологических симптомов, которые вызывали бы тревогу. Тем не менее они обеспокоены и расстроены. Они не доверяют никаким бытийным ценностям, никаким ценностям, исповедуемым людьми старше тридцати. Такие слова, как "истина", "добро", "любовь", они считают пустым звуком. Они даже потеряли веру в свою способность сделать мир лучше, и все, что они могут делать, — это протестовать бессмысленным и деструктивным образом. Если нет ценностей, руководящих жизнью, то можно не быть невротиком, но тем не менее страдать от когнитивных и духовных расстройств, поскольку в определенной степени связь с действительностью искажена и нарушена.

Если бытийные ценности столь же необходимы, как витамины и любовь, а их отсутствие может сделать вас больным, то оказывается, что та благочестивая, духовная, разумная жизнь, о которой говорили на протяжении тысячелетий, составляет очень существенную часть человеческой природы. Человек — это иерархия потребностей, в основании которой лежат биологические потребности, а на вершине — духовные. Однако, в отличие от биологических потребностей, бытийные ценности не образуют иерархии. Одна из них столь же важна, как и другая, и каждая может быть определена через все другие. Истина, например, может быть полной, эстетические прекрасной, многосторонней и, что может показаться странным, вызывающей смех и веселье в духе олимпийских богов. Красота может быть истинной, доброй, многообразной и т. д. Итак, если все бытийные ценности определяются друг через друга, то, как мы знаем из факторного анализа, в их основе лежит общий фактор — G-фактор, если использовать статистический термин. Бытийные ценности — это не отдельные кучки палочек, а скорее грани одного драгоценного камня. И ученый, преданный истине, и юрист, преданный справедливости, в действительности преданы одному и тому же. Каждый нашел тот аспект общей ценности, который лучше всего подходит ему и который он использует в деле своей жизни.

Интересный аспект бытийных ценностей заключается в том, что они преодолевают многие традиционные дихотомии, такие как эгоизм и альтруизм, плоть и дух, религиозное и светское. Занимаясь делом, которое любите, и будучи преданным ценностям, которые считаете высшими, вы эгоистичны, насколько это возможно, и в то же время бескорыстны и альтруистичны. Если вы прониклись ценностью истины настолько, что она стала такой же частью вас, как ваша кровь, то ложь, сказанная где бы то ни было в мире, задевает вас, как только вы ее обнаруживаете. Ваши границы в этом смысле распространяются далеко за пределы личной сферы интересов, охватывая весь мир. Если несправедливость совершается против кого-либо в Болгарии или Китае, то она совершается и против вас. Хотя вы, возможно, никогда не встречали пострадавшего человека, предательство по отношению к нему вы можете воспринимать так, как если бы сами стали жертвой.