- О'кей, - сказал он. - Вижу. У тебя, должно быть, глаза, как у Супермена.
- У кого?
- Неважно. По части культуры ты просто невероятно отстал, тебе это известно?
- Чего?
Эдди засмеялся.
- Ладно, неважно. Так что там такое?
- Увидишь. - И прежде, чем Эдди успел спросить еще что-нибудь, стрелок снова зашагал.
Через двадцать минут Эдди показалось, что он действительно видит. Спустя еще пятнадцать минут он уже был уверен в этом. До предмета на берегу оставалось еще мили две, может быть, три, но он разглядел, что это. Разумеется, дверь. Еще одна дверь.
В эту ночь им обоим плохо спалось. Еще за час до того, как солнце высветило размытые очертания гор, они встали и отправились в путь. Они подошли к двери как раз в ту минуту, когда первые лучи утреннего солнца, такие величественные и спокойные, коснулись их. Эти лучи, подобно фонарям, осветили их заросшие щетиной щеки. И стрелок опять стал выглядеть на свои сорок лет, а Эдди казался не старше, чем был Роланд, когда отправлялся на бой с Кортом, избрав оружием своего сокола Давида.
Эта дверь была точно такая же, как первая, только начертано на ней было другое:
ВЛАДЫЧИЦА ТЕНЕЙ
- Так, - тихонько сказал Эдди, глядя на дверь, которая просто стояла, и петли ее были прикреплены к какому-то неведомому косяку между одним и другим миром, между одной и другой вселенной.
- Так, - согласился стрелок.
- Ка.
- Ка.
- Здесь ты будешь вытаскивать вторую из твоих трех?
- Видно, так.
Стрелок раньше, чем Эдди, понял, что у Эдди на уме. Он увидел движение, которое сделал Эдди, еще до того, как Эдди сообразил, что двигается. Он мог бы повернуться и сломать Эдди руку в двух местах прежде, чем тот сообразил бы, что происходит; но он не шевельнулся. Он дал Эдди вытащить револьвер из его правой кобуры. Впервые в жизни он позволил взять у себя оружие, не применив сперва это оружие. Но он не сделал ничего, чтобы остановить Эдди. Он обернулся и спокойно, даже кротко, посмотрел на Эдди.
Лицо у Эдди было смертельно бледное, напряженное. Вокруг радужек широко раскрытых глаз виднелись полоски белка. Он держал тяжелый револьвер обеими руками, но ствол все равно плясал из стороны в сторону, то нацеливаясь на Роланда, то уходя вбок, опять на Роланда, опять вбок.
- Открой, - сказал он.
- Ты ведешь себя глупо, - тем же кротким тоном сказал стрелок. - Ни ты, ни я не имеем представления, куда ведет эта дверь. Она может открываться не в твою вселенную, не то что в твой мир. Почем мы знаем, может, у этой Владычицы Теней восемь глаз и девять рук, как у Сувии. А если она даже и открывается в твой мир, то, быть может, во время задолго до твоего рождения или спустя много лет либо веков после твоей смерти.
Эдди напряженно улыбнулся: "Вот что я тебе скажу, Монти: я с огромным удовольствием поменяю резинового цыпленка или сраный отпуск на приморском курорте на то, что находится за дверью N 2".
- Я не понимаю тво...
- Знаю, что не понимаешь. Не имеет значения. Ты только открой это гадство.
Стрелок отрицательно покачал головой.
Они стояли в лучах зари, а дверь отбрасывала косую тень в сторону отступающего моря.
- Открывай! - закричал Эдди. - Я иду с тобой! Ты что, не понимаешь? Я иду с тобой! Это не значит, что я не вернусь. Может, и вернусь. То есть скорей всего вернусь. Настолько-то, я думаю, я перед тобой в долгу. Ты со мной всю дорогу играл по-честному, не думай, что я этого не понимаю. Но пока ты будешь раздобывать эту теневую крошку или как ее там, я найду ближайшее кафе-гриль "Объедение", и пусть они мне упакуют на вынос. Я думаю, для начала мне хватит семейной упаковки на тридцать порций.
- Ты останешься здесь.
- Ты что думаешь, я шучу? - Голос Эдди стал пронзительным, вот-вот сорвется. Стрелку показалось, что он видит, как Эдди заглядывает в бездонный омут своего проклятия. Эдди большим пальцем взвел старинный курок револьвера. Как только рассвело и начался отлив, ветер улегся, и щелчок взведенного курка прозвучал очень отчетливо. - Так ты проверь.
- Пожалуй, проверю, - сказал стрелок.
- Я тебя пристрелю! - взвизгнул Эдди.
- Ка, - невозмутимо ответил стрелок и повернулся к двери. Он потянулся к дверной ручке, а сердце его напряженно ждало, хотело узнать, останется ли он жив или умрет.
Ка.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВЛАДЫЧИЦА ТЕНЕЙ
1. ДЕТТА И ОДЕТТА
Если убрать из высказывания Адлера научную терминологию, оно сведется к следующему: идеальный шизофреник - если таковой вообще существует - это человек, который не только не подозревает о своей второй личности (о своих других личностях), но и вообще не подозревает, что у него в жизни что-то неладно.
Адлеру следовало бы познакомиться с Деттой Уокер и Одеттой Холмс.
- ...последний стрелок, - говорил Эндрю.
Он говорил уже довольно давно, но Эндрю всегда что-нибудь говорил, и Одетта обычно просто позволяла его болтовне стекать по ее сознанию, как под душем позволяешь теплой воде стекать по твоим волосам и лицу. Но эти слова не просто привлекли ее внимание, они зацепили его, как колючка.
- Как вы сказали?
- Да просто была такая заметка в газете, - ответил Эндрю. - Кто ее написал - не знаю. Не обратил внимания. Кто-то из политиков. Вы-то, наверно, эту фамилию узнали бы, мисс Холмс. Я его любил, и в тот вечер, когда его выбрали, я плакал...
Она улыбнулась: эти слова невольно растрогали ее. Эндрю говорил, что он не виноват, что непрерывно болтает, он не может остановиться, это из него лезет его ирландское происхождение; и большей частью это были пустые разговоры - кудахтанье и чириканье о родственниках и друзьях Эндрю, с которыми ей никогда не придется сталкиваться, незрелые политические взгляды, нелепые научные рассуждения, почерпнутые из множества нелепых источников (кроме прочего, Эндрю твердо верил в летающие тарелки, которые называл "НЛО") - но это ее растрогало, потому что она тоже плакала в тот вечер, когда он был избран.
- Но я не плакал, когда этот сукин сын - извиняюсь за выражение, мисс Холмс - когда этот сукин сын Освальд его застрелил, и до сих пор не плакал ни разу, а уж прошло... сколько ж это, два месяца?
"Три месяца и два дня", - подумала она.
- Да, наверное, что-то около того.
Эндрю кивнул.
- А вчера я прочитал эту самую заметку - вроде бы в "Дейли Ньюз", что ли - про то, как Джонсон, наверно, очень неплохо справится, но только это уж будет не то. Там было написано, что Америка увидела уход последнего в мире стрелка.
- Я вовсе не считаю, что Джон Кеннеди был последним стрелком, сказала Одетта Холмс, и если тон у нее был резче, чем тот, который Эндрю привык слышать (а так, наверно, и было, потому что она увидела в зеркальце заднего вида, как он изумленно - а вернее, испуганно - моргнул), то лишь потому, что ее это тоже растрогало. Нелепо, но факт. Эта фраза - "Америка увидела уход последнего в мире стрелка" - глубоко затронула ее сознание. Это была некрасивая фраза, это была неправда - Джон Кеннеди был миротворцем, а не субъектом типа Малыша Билли, который чуть что хватается за кобуру, такое было скорее в стиле Голдуотера - но все равно, у нее от этой фразы почему-то перехватывало горло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});