то от радостной надежды.
– Мы уже в стране уламров, – тихо сказал он. – Нам, наверное, видел охотников или разведчиков, высланных Фаумом.
Он поднялся на ноги и встал во весь рост на вершине утеса. К чему прятаться в тени? Ведь люди, кем бы они ни были – друзьями или врагами, – отлично понимали, что означает костер на вершине утеса.
Звучный голос разбудил тишину ночи:
– Я – Нао, сын Леопарда! Я завоевал для уламров Огонь! Пусть посланцы Фаума покажутся!
Но тьма оставалась непроницаемой. Даже ветерок затих и не слышно было рева хищников. Только Огонь потрескивал в ночной тишине и звучал несмолкаемый голос речных вод.
– Пусть покажутся посланцы Фаума! – повторил Нао. – Пусть посмотрят, пусть узнают Нао, Нама и Гава! Пусть будут желанными гостями у костра!
Они стояли втроем перед пылающим костром, и силуэты их четко выделялись на багровом фоне пламени. Нао издал призывный крик уламров.
Тишина. Никто не отозвался на призыв. Нао подождал еще немного, чувствуя, как кровь медленно отливает от щек и мрачное предчувствие овладевает всем его существом. Потом сказал глухо:
– Это враги!
Нам и Гав и сами догадались об этом. Радость, только что владевшая ими, рассеялась как дым.
Значит, не все дурное осталось позади… Новая опасность, возникшая перед уламрами в ту ночь, когда родное становище было так близко, представлялась юношам особенно грозной. Она казалась еще ужасней, оттого что исходила от самых коварных врагов – людей. В этой местности, соседствовавшей с Большим болотом, Нао рассчитывал встретить только своих соплеменников. Откуда же здесь взялись чужие люди? Неужели победители Фаума снова напали на уламров за время их отсутствия? Неужели родное племя уничтожено, стерто с лица земли?
Нао представил себе Гаммлу убитой или взятой в плен. Он стиснул зубы, чтобы не застонать, и погрозил тяжелой палицей противоположному берегу, затем, полный мрачных мыслей, опустился на землю у костра, не сводя глаз с того места, где Нам заметил тени людей.
Завеса туч внезапно разорвалась на востоке, и в просвете показалась луна в последней четверти. Окутанная красноватой дымкой, она висела совсем низко, над самой саванной. Слабый свет ее, озарив окрестности, сделал невозможным бегство, которое лихорадочно обдумывал Нао, не знавший ни численности невидимых врагов, ни места, где они скрывались…
Вдруг Нао вздрогнул всем телом и подался вперед. Среди деревьев на том берегу промелькнул силуэт человека. Как ни мимолетно было его появление, сын Леопарда сразу узнал эту широкоплечую, коренастую фигуру с непомерно длинными руками, и страшное предчувствие, словно острие копья, пронзило его сердце. Теперь Нао был уверен, что люди, скрывающиеся в тростниках напротив утеса, – это его соплеменники, это уламры. Но он сто раз предпочел бы увидеть перед собой пожирателей людей или рыжих карликов. Потому что в человеке, показавшемся на мгновение среди ветвей, он безошибочно признал косматого Агу.
Глава десятая
Косматый Агу
За несколько секунд Нао мысленно пережил снова страшную сцену, когда Агу и его Косматые братья предстали перед Фаумом, обещая завоевать Огонь для племени. Угроза светилась в их выкатившихся, налитых кровью глазах, дикая сила и неумолимая жестокость сквозили в каждом движении. Племя слушало их, содрогаясь от страха.
Каждый из косматых братьев мог с успехом противостоять в бою могучему Фауму. Хитрые, ловкие и бесстрашные, с волосатыми, словно у серого медведя, торсами и огромными руками, твердыми, как ветви старого дуба, спаянные нерушимым братским союзом и привыкшие сражаться всегда плечом к плечу, эти трое были опаснее десятка отборных воинов. Вспомнив всех, кого они убили или искалечили, Нао почувствовал, как безграничная ненависть закипает в его груди.
Как победить их? Он, сын Леопарда, по силе считал себя равным самому Агу; после всех одержанных им побед он был уверен в этом. Но Нам и Гав выглядели перед братьями Агу, как леопард перед пещерным львом…
Несмотря на вихрь мыслей, кружившихся в голове, Нао мгновенно принял решение. Он размышлял не дольше, чем застигнутый врасплох олень перед первым прыжком.
– Нам спустится первым! – приказал он. – За ним последует Гав. Они захватят с собою только копья и дротики, а палицы Нао сбросит им, когда они очутятся у подножия утеса. Нао один понесет плетенки с Огнем.
Да, несмотря на волшебные камни, полученные от людей племени ва, Нао не мог заставить себя расстаться с завоеванным у кзамов Огнем!
Понимая, что все спасение их в быстроте и надо во что бы то ни стало выиграть время у Агу и его братьев, Нам и Гав проворно собрали оружие и начали спускаться вниз. Нам полз первым; за ним, на расстоянии десятка локтей, следовал Гав.
Спуск оказался неизмеримо труднее подъема; колеблющиеся пятна света и тени то и дело обманывали зрение. Приходилось прижиматься всем телом к скале, нащупывая в пустоте невидимые выступы и трещины, за которые можно было уцепиться рукой или ногой.
Нам не успел еще коснуться ногой земли, как из зарослей тростника послышался резкий крик совы. Ему ответили с двух сторон протяжный голос оленя и низкий, мычащий голос выпи.
Нао, склонившийся над краем площадки, увидел, как из камышей выскочил Агу. Он мчался как вихрь. Секундой позже из темноты показались его братья – один с юга, другой с востока.
Нам уже спрыгнул на землю.
Мучительное сомнение овладело Нао: он не знал, следует ли сбросить Наму палицу или приказать юноше вернуться обратно. Нам был подвижнее сыновей Зубра, но дротик или копье, брошенные могучей рукой, могут настигнуть его на бегу…
Раздумье Нао было коротким.
Он крикнул:
– Я не сброшу палицу Наму… Она только помешает ему бежать! Пусть Нам бежит к племени! Пусть он скажет уламрам, что мы ждем их здесь, что мы завоевали Огонь!
Нам повиновался, весь дрожа от страха. Он сознавал, как ничтожны его силы перед грозной силой косматых братьев, которые мчались к нему с двух сторон. Пробежав несколько шагов, Нам вдруг оступился и упал, однако тут же вскочил на ноги и хотел бежать дальше. Но Нао, видя, что юноше грозит гибель, поспешно приказал ему вернуться.
Косматые братья были уже совсем близко. Нам только начал взбираться на скалу, когда один из них на ходу метнул дротик, вонзившийся в плечо юноши. Другой с яростным криком бросился на сына Тополя, чтобы поразить его. Но Нао был начеку: схватив большой камень, он со страшной силой швырнул его вниз. Камень описал во мраке дугу и ударил нападающего в бедро. Послышался хруст сломанной кости, и косматый упал. Однако, прежде