Читать интересную книгу Проект «Сфинкс» - Андрей Ивасенко

Франц медленно поднялся. Ярость внезапно перехлестнула через край — та ярость, которая происходит из чувства отчаяния, та ярость, что стирает все границы и притупляет инстинкт самосохранения. Пятна злости покрыли щеки Крюгера. Он издал звериный рык и бросился на монстра — и встретился лицом со стальным кулаком, погрузившим сознание бывшего надзирателя во мрак. Отлетев к стене, он свалился на пол, как куль с картошкой, и затих.

— Не-е-е-ет! — истошно заорал Хольман, выбираясь из-под перевернутого стола. — Не убивай меня! Прошу! — Он поднял вверх дрожащие руки.

Железный монстр на мгновение замер. Очевидно, слова человека привели того в некоторое замешательство. Затем сделал два шага вперед, схватил Хольмана за голову и поднес к мерцающей щели забрала.

— Не-е-ет, — жалобно проблеял Карл, обхватив ладонями руку монстра. Казалось, что этот возникший из темноты кошмар вот-вот оторвет ему голову. — Пожалуйста…

Монстр некоторое время рассматривал свою добычу. Но вскоре милосердие исчерпалось. Монстр выбросил вперед правый кулак, и отполированная сталь встретилась с грудной клеткой Карла. Раздался довольно громкий хруст. А потом и Карл потерял сознание.

…На раскаленной сковороде дымилось обугленное мясо.

* * *

«Жив! Жив! Я, черт подери, жив! И буду жить вечно! Господь любит меня! Он не забыл обо мне!»

Этот голос звучал в голове Хольмана и врезался в сознание, словно добротный финский нож.

Карл приоткрыл глаза.

Перед ним стояли пять человек, одетые в какие-то необычные черные трико. Капюшоны плотно облегали головы незнакомцев, оставляя снаружи лишь лица. Железный монстр, к счастью, исчез. И последний факт не мог не порадовать Карла.

— Живучий гад! — буркнул один из незнакомцев. Под облегающим костюмом заиграли крепкие мускулы. — Что будем с ним делать, командир?

— Допросим, — коротко ответил другой человек, пощипав и подкрутив пальцами кончик усов.

Хольман попытался подняться на ноги, но у него ничего не вышло: запястья рук и лодыжки ног были туго стянуты веревками и связаны между собой за спиной.

— Лежи и не рыпайся, фашистская морда, — с угрозой произнес крепыш, направив на Карла какое-то странное оружие. Он метнул на немца такой зловещий взгляд, что тот поспешно отвел глаза.

Только сейчас Карл понял, что совершенно не понимает, о чем говорят эти люди. Но с ужасом осознал, что язык, на котором к нему обращались, был ему хорошо знаком. Это была РУССКАЯ речь. Сердце затрепыхалось, как птица, пойманная в клетку.

— Биттэ, тотэн зи нихьт![10] — невнятно пробормотал он первое, что пришло в голову. — Хитлэр — дас эндэ! Хитлэр — капут![11]

Незнакомец склонился и в упор уставился на пленного. Его губы сначала задрожали, потом искривились и, в конце концов, разжались. Раздался громоподобный смех. Остальные тоже его поддержали, но более сдержанно. От этого смеха Карлу стало не по себе.

«Почему русские «Иваны» смеются? Ведь им должны нравиться эти фразы?» — подумал Карл.

— Капут, капут, — проговорил здоровяк, еле сдерживаясь от слез и слегка похрюкивая от удовольствия. — Давно уже капут! У тебя, что, Ганс, совсем мозги отшибло? Я ведь слегка тебя приложил — не то, что твоего дружка. Так что, Ганс, тебе сильно подфартило, можешь мне верить.

— Ихь бин нихьт Ханс, хэрр официр![12] — пролепетал по-немецки Хольман. — Ихь хайсэ Карл![13]

Здоровяк выпрямился и задумчиво почесал подбородок.

— Тьфу-ты! Ну что за собачий язык! — Он обернулся к своим товарищам и спросил: — Кто хорошо знает немецкий? Нужно допросить эту сволочь по всем правилам.

— Давай я, — предложил свою кандидатуру высокий брюнет. — А профессор будет суфлировать наш диалог.

Бородач, что стоял слева от него, кивнул, и сказал:

— Насчет языка, уважаемый, вы заблуждаетесь. Немецкий язык является родным для многих выдающихся философов с мировым именем.

Здоровяк хмыкнул и уставился на немца.

Брюнет присел на корточки рядом с Хольманом и представился по-немецки:

— Меня зовут Николай. Я должен вам задать несколько вопросов, а вы честно на них ответите. Пусть это будет не допрос, а доверительная беседа, хорошо?

— А что вы сделаете со мной после того, как я удовлетворю ваше любопытство?.. Убьете? — Хольман покосился на неподвижного Крюгера, ничком лежавшего у стены. Голова бывшего надзирателя напоминала раздавленную тыкву. Да и у самого Карла вся грудная клетка просто разрывалась от боли: поломанные кости еще не успели срастись. — Кто вы такие и что вам от меня надо? Куда делось то железное страшилище?

— Он что — торгуется? — разозлился здоровяк. — Пусть скажет, гад, что у него с рожей! А то мы тут с ним лялякаем, а он заразный какой окажется!

— Змей, помолчи, пожалуйста, — попросил брюнет и снова обратился к немцу:

— Вопросы задаю я, договорились? Итак, вопрос первый: кто вы? Второй: как вы здесь оказались и почему на вас надета форма войск СС?

— Обер-шарфюрер Карл Хольман, — голосом заправского вояки сказал Хольман и не без гордости добавил: — Паранормальная дивизия СС.

Повисла пауза. Брюнет долго смотрел на него, а потом спросил:

— Вы ничего не путаете?

— Нет, — ответил Карл, стараясь изо всех сил сохранить спокойствие. — Я не знаю, откуда вы здесь появились, но я сижу в этом подземелье с зимы сорок третьего.

— Вы знаете, какой сейчас год?

— Понятия не имею. Я давно сбился со счета. Да и зачем? Здесь время остановилось для всех, кто остался.

— Но как вы смогли так долго прожить? Это невозможно! Сколько вам было лет, когда вы попали на базу?

— Около сорока.

— Сейчас две тысячи десятый год… — без преамбулы сообщил Ник и заглянул в округлившиеся глаза немца.

Карл не поверил ушам:

— Какой?.. — Он попытался сложить цифры воедино, но голова пошла кругом.

— Послушай, Док! — снова вмешался здоровяк. — Что он нам туфту гонит! Давай я его яйца на сковородке поджарю и заставлю съесть, посмотрим, что он тогда запоет!

— Я говорю правду, поверьте, — почувствовав угрозу в словах крепыша, затараторил Хольман. Глаза у него широко раскрылись, словно у ребенка, очнувшегося после кошмарного сна. — Все дело в ученых! Они затеяли какой-то чудовищный эксперимент. Сначала появились огромные крысы. Разорвали несколько человек и покусали Крюгера. — Карл мотнул головой в сторону мертвого Франца. — Потом этот ублюдок укусил меня…

— Говорите медленнее и успокойтесь, — перебил Николай.

— Да, да… — Карл на секунду потерял связь с реальностью, что-то вспоминая. — Я похоронил этого засранца, но он оказался живым, точнее — ожил…

— Вы что же, когда хоронили, не проверили — мертв человек или жив? — удивился Ник.

— Да нет же! Он был мертв! Точно!.. Но потом — ожил.

— Это как? — удивился Николай. — Что-то я вас не совсем понимаю.

— Крысы… Во всем виноваты крысы. Я думаю, они и наделили Франца такой способностью.

— Какой способностью?

— Оживать после смерти и… восстанавливаться.

— Регенерировать?

— Я не знаю, как это называется, я не ученый. Но у Крюгера кости срастались на глазах, да и ужасные раны затягивались очень быстро, почти мгновенно. После его укуса я едва не сошел с ума от боли и сам разлагался, точно мертвяк. С каждой секундой превращался в нечто иное, что пугало меня не меньше, чем физическая боль. А когда все прекратилось, когда боль ушла, я почувствовал себя новорожденным. Я изменился не только внутренне, но и внешне. Даже не старею теперь, заметили? Осталось лишь чувство голода.

— Почему же Франц сейчас не ожил и не регенерировал? Вы, кстати, тоже обладаете такой способностью?

— Не знаю, — озадаченно ответил Хольман. — Я не такой, как он. Я не так быстро восстанавливаюсь. Каждый из нас изменился по-своему. Может потому, что вы ему голову размозжили, он и испустил дух, кто знает. Я-то всегда думал, что мы бессмертные…

— Ни фига себе! Они что — вампиры?! То-то я смотрю у этого рожа вся синяя и зрачки красные. — Здоровяк немного отстранился назад и направил на немца ствол оружия. — Переведи ему, Док!

— Чем вы питались все это время? — задал очередной вопрос Николай. — Что у вас с кожей и почему зрачки красные? Это последствия мутации?

— После того как уцелевший персонал эвакуировался с базы, я ел консервы со склада. А вот он… — Карл брезгливо покосился на Крюгера. — Он жрал трупы. Клянусь! И до — и после. Грязная свинья! А когда те стали портиться из-за нарушенной вентиляции после взрывов, то разыскал меня и предложил объединиться. Так мог появиться хоть какой-то шанс выжить в этом аду. А мое новое зрение дало мне возможность видеть в темноте — это, знаете ли, очень удобная штука, чтобы не попадаться на глаза и лишний раз не привлекать внимания. Здесь постоянно нужно прятаться и постоянно кто-то на кого-то охотится. Иначе не прожить.