вырвался страшный звериный вой.
В кого ты превращаешься, Костя⁈
Ещё немного, ещё шаг — и ты рухнешь в такую бездну голодного безумия, из которой тебе не выбраться!
Я плотно сжал веки. Почти насильно распрямил пальцы, заставил ладони расслабиться. И задышал — медленно, делая паузу после каждого вдоха и выдоха.
Постепенно напряжение спало, и голод отступил.
Вместо шума крови в ушах я услышал шум ветра в листьях яблонь и звонкое журчание ручья.
Я прислушивался к этим звукам, пока они не поглотили моё внимание целиком. Я слышал, как дрожит каждый отдельный листок, как звенит, разбиваясь, каждая капля воды в ручье.
Мягкой волной нахлынули запахи.
Кисловато-сладкий аромат созревающих яблок с лёгким оттенком корицы. Густой пряный запах смородинового листа.
Вода в ручье пахла свежестью и рыбой, а толстые стебли золотого корня — почему-то розами.
Не открывая глаз, я потянулся вниманием в сторону дома мастера Казимира. И расслышал далёкий стук.
Кто-то стучал в запертые ворота.
Я услышал шаги Сеньки. Затем далёкие неразборчивые голоса. Тихий гул электрического мотора, неприятный скрежет отъезжающей в сторону створки.
И снова шаги.
Только теперь шагали двое, и шли они ко мне.
Один из них Сенька — это понятно. А кто второй?
Я принюхался и различил знакомый запах. И почти сразу услышал почтительный Сенькин голос:
— Прошу сюда, ваше благородие!
Чёрт!
Я тряхнул головой, сбрасывая остатки наваждения. Затем вскочил на ноги и сбежал вниз к ручью. Наклонился, распугав стайку форелей — они метнулись в стороны, сверкая пятнистыми боками.
Я зачерпнул холодную воду и торопливо плеснул себе в лицо. Всмотрелся в дрожащее отражение — вроде бы, с глазами всё нормально.
Только волосы мокрые и взъерошенные, и вид диковатый.
За спиной хрустнула ветка. Я расслышал хруст даже обычным слухом.
— Добрый день… Константин!
Я улыбнулся — она так и не решила ещё, как ко мне обращаться.
Обернулся и увидел баронессу Поклонскую, которая стояла, опираясь рукой о ствол яблони.
На лице баронессы нерешительность боролась с упрямством.
Изумительное сочетание!
За спиной Поклонской маячила любопытная физиономия Сеньки.
— Здравствуйте, баронесса!
Я решил принять её тон.
— Что-то случилось?
— Мне нужно срочно с вами поговорить, — сухо ответила Поклонская.
Чуть повернула голову и добавила специально для Сеньки:
— Наедине.
— Почему бы и нет?
Я растёр ладонями лицо и пригладил мокрые волосы. Затем выбрался на откос и остановился напротив баронессы.
Волей-неволей ей пришлось смотреть на меня снизу вверх.
Поклонская хотела что-то сказать, но я опередил её:
— Сёма! Как твои дела с оранжереей?
— Всё отлично, Костя! — бодро ответил Сенька, — уже заканчиваю. А у тебя… что-нибудь получилось?
— Кое-что, — уклончиво ответил я. — Нужно больше времени. Пожалуйста, дай нам с Марией Васильевной поговорить.
— Конечно, — ответил Сенька, но продолжал переминаться с ноги на ногу.
— Сёма, иди! — чуть настойчивее сказал я.
Сенька вздохнул и скрылся в кустах.
Мария Васильевна приоткрыла рот, но я остановил её движением руки. Прислушался — Сенькины шаги, действительно, удалялись в сторону дома.
Вот теперь можно и поговорить.
— Так что случилось? — с улыбкой спросил я баронессу.
Оставшись вдвоём, она немедленно перешла на «ты».
— Что ты наговорил Вите Захарову? — запальчиво спросила Поклонская.
Обалдеть!
Неужели Захаров не придумал ничего умнее, чем поплакаться баронессе?
— А что я ему наговорил? — уточнил я.
— Он ворвался ко мне и устроил скандал! Кричал, что я… что ты… что мы…
Красивое лицо баронессы покрылось красными пятнами. Она сдерживалась из последних сил.
Горячая девчонка! Заводится с пол-оборота.
— А это неправда? — улыбнулся я.
— Что неправда? — выкрикнула баронесса.
— То, что мы с тобой.
— Что? Ты охренел⁈ Что ты там себе напридумывал?
Её серые глаза сверкали, а рычала она так, что, того и гляди, укусит.
Магическая матрица в моей груди довольно заурчала. Дрожь пошла по телу, отдаваясь в каждой клеточке.
От баронессы исходила такая мощная волна энергии, что рядом с ней ураган показался бы лёгким ветерком. Наверное, в запале она не могла контролировать свою магию, и теперь её матрица пульсировала во всю силу.
— Ты урод! — кричала Поклонская. — Хам! Нищий самодовольный бродяга! Крестьянин! В ресторан он со мной захотел! Я никуда с тобой не пойду, даже не надейся! Сиди на своей ферме и ковыряйся в навозе, понял⁈
Моя матрица отозвалась на этот ураган сумасшедшим голодным воем.
Я сделал шаг к баронессе и схватил её за плечи.
— Что ты делаешь? — закричала она. — Отпусти, сволочь!
Она пыталась вырваться и колотила меня кулаками в грудь.
Я грубо притянул её к себе.
Ногти Марии Васильевны впились в мою спину, раздирая кожу. Она часто и тяжело дышала. Я видел, как расширились её зрачки.
Сделав ещё шаг, я прижал баронессу к дереву и поцеловал.
Баронесса застонала и больно стиснула мне шею.
Глава 26
Мы с Марией лежали на траве, держась за руки, и смотрели в небо.
Я чувствовал себя опустошённым и лёгким, словно пушинка одуванчика. Дунь ветер — улечу. И неизвестно, где приземлюсь.
Обманутые нашей неподвижностью скворцы снова прыгали по веткам старой яблони, с любопытством поглядывая на нас блестящими чёрными бусинами глаз.
— Мне надо ехать, — сказала Мария. — Давай одеваться.
Я помог ей застегнуть бюстгальтер и, прыгая на одной ноге, натянул на себя брюки. Рубашку надевать не стал — ветер приятно обдувал разгорячённое тело.
Мария застегнула молнию комбинезона и спустилась к ручью. Долго умывалась холодной водой, пытаясь согнать с лица румянец. Поднялась по травянистому откосу, стараясь не смотреть на меня.
— Проводишь?
Я взял баронессу за руку и почувствовал её растерянность и напряжение.
Мы прошли мимо ровных грядок, обогнули сверкавшие на солнце теплицы. Когда из-за яблоневых крон показалась рыжая черепичная крыша фермы, баронесса остановилась.
— Зайдём, выпьем кофе? — предложил я.
— Нет, спасибо.
Мария покачала головой. Вытащила из кармана телефон и вызвала такси.
Возле ворот она снова остановилась и наконец-то посмотрела на меня.
— Я не знаю, как это получилось. Но… наверное, нам пока не надо встречаться. Я должна подумать.
Она всё-таки чмокнула меня в щёку и пошла к такси, гордо держа спину.
Я улыбнулся и помахал отъезжающей машине.
Зачем усложнять то, что просто?
— Увидимся в субботу, — сказал я и пошёл к дому, не забыв закрыть за собой ворота.
— Ну!
Сенька чуть не подпрыгивал от нетерпения.
— Получилось?
Я укоризненно посмотрел на друга.
— Думаешь, это просто? Сначала надо понять свойства растений, разобраться — какая магия на них действует. Ты же не хочешь, чтобы у нас какая-нибудь отрава выросла? Подсунешь её Лёве, а потом люди потравятся.
— Да я не про золотой корень! С баронессой получилось?
Я остановился.
— Сёма, ты охренел? Кто о таких вещах спрашивает?
— Обломался, да? — сочувственно кивнул Сенька. — Да брось, Костя, не расстраивайся! Всё равно она тебе не подходит. Слишком гордая, и скандалить любит.
— Ты чего, подслушивал? — возмутился я.
— Очень надо! — отмахнулся Сенька. — Она так орала, что в оранжерее стёкла звенели.
Хм!
Мария Васильевна, и в самом деле, оказалась совсем не такой сдержанной, как хотела казаться.
Вспомнив об этом, я снова возбудился.
Приятная особенность молодого организма!
— Сёма, — спросил я, чтобы отвлечься. — А что с оранжереей?
— Всё в порядке! — ответил Сенька. — Стёкла вымыл, горшки протёр, растения полил.
— Когда ты всё успел? — удивился я.
— А ты на часы смотрел? Знаешь, сколько времени вы там проторчали?
Часов у меня не было, да я в них особенно и не нуждался. А вот мобильник купить надо. В современном мире без связи — как без рук.
— Сёма, подскажи — где можно телефон купить?
Сенька удивлённо посмотрел на меня.
— Да где угодно! Только чтобы симку купить, паспорт нужен.
Чёрт!
— А без паспорта?
Ни от кого скрываться я не собирался. Но вопрос с документами повис в воздухе, а телефон был нужен.
— Погоди, Сёма! У тебя же паспорт есть?
— Конечно.
— Ну, и отлично! Давай завтра сходим, купим мне симку.
Казимир вернулся только к вечеру. По хмурому выражению лица было понятно, что настроение у мастера хреновое.
— Целый день без толку потерял! — проворчал он. — И завтра снова во дворец ехать. А кто за фермой присмотрит?
— Мы с Сенькой, — улыбнулся я.
— Знаю я, как вы присмотрите! Потом замучаюсь порядок наводить! Сенька! Ты свеклу полил?
— Полил, дядька Казимир!
— Как следует? Воды не жалел?
— Да чего мне её жалеть? — возмутился Сенька. — Не вёдрами же таскать — насос работает, качает.
Но Казимир не поленился дойти до грядок и даже потыкал короткими пальцами