Читать интересную книгу Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

– Он убит. Вы не могли бы подъехать и дать показания?

– Вот это сюрприз! – Андрей покосился на Младу, вцепившуюся в локоть и азартно переживавшую за мчащихся по склону саночников. – Но я действительно с той поры его не встречал.

– Тем не менее прошу вас зайти в управление, у меня к вам есть еще пара вопросов.

– Хорошо, после обеда буду.

– Мы можем прислать за вами машину.

– Не надо, я нахожусь за городом и смогу прибыть только после трех часов.

– Хорошо, жду.

Майор отключил связь.

– Что-нибудь случилось? – поинтересовалась Млада, не отрывая взгляда от склона горы. – Смотрите, как они несутся! Здорово, правда?

– Здорово, – согласился он. – Ничего не случилось. Но мне часа в три надо быть в УВД.

Млада перевела взгляд на него, лицо женщины стало серьезным.

– Значит, что-то все-таки произошло. У вас неприятности? Из-за меня?

Андрей улыбнулся.

– Во-первых, ты здесь совершенно ни при чем, тем более что твой уход от мужа – твое личное дело. – Он подумал и добавил: – И мое. Во-вторых, в Костроме каждый день что-то происходит, в том числе – преступления разной степени тяжести. К примеру, мне сообщили, что убит депутат Лазарев Иосиф Иванович. Но я не знаю, доброе это известие или нет. Человеком он был неприятным.

– Я тоже его знаю. То есть знала. И он действительно очень нехороший человек.

– Откуда ты его знала?

– Борис встречался с ним, и мы даже отдыхали вместе прошлым летом в Греции.

Андрей невольно покачал головой.

– Действительно, мир тесен. Однако давай смотреть соревнования и наслаждаться жизнью. Мы приехали сюда не для того, чтобы переживать по поводу разгула преступности. За кого будем болеть?

– За наших, конечно, – заявила Млада.

– Согласен, – засмеялся он. – Наши, кстати, выступают в бело-сине-красных костюмах, легко различить.

Прозвучал голос диктора, назвавший победителя заезда, вниз сорвалась очередная лавина саночников, и зрители зашумели, засвистели, закричали, переживая за спортсменов и радуясь погоде, свежему воздуху и солнцу. А вместе с ними и Андрей с Младой включились в это веселое сумасшествие, отбросив заботы, невзгоды, неприятности и проблемы. И длилось их бодрое настроение больше трех часов, до обеда, пока судьи не объявили перерыв.

На финалы решили не оставаться. Млада явно устала, а Данилин все время ощущал тревожное напряжение пси-фона, что мешало ему сосредоточиться на отдыхе и чувствовать себя свободным, несмотря на умение отстраиваться от внешнего воздействия.

Допив чай, они спустились к автостоянке, сели в машину, и Андрей сразу заметил выехавшую вслед за ними белую «десятку». Интуиция была права. Неведомые наблюдатели продолжали следить за ним, не выпуская из поля зрения ни на миг. Стиснув зубы, он увеличил скорость, понимая, что они не отстанут, пока он не предпримет ответные активные шаги. Появление в его жизни Млады заставило Андрея отложить разыскные мероприятия, и теперь он остро пожалел об этом. Надо было не поддаваться чувствам, а делать свое дело, потому что убийцы Левы Федорова продолжали топтать землю и считать себя хозяевами положения.

Конечно, вести слежку за ним могли и муж Млады с приятелями, которые каким-то образом вычислили «похитителя». Но скорее всего это были филеры бандгруппы, убившей Леву и капитана Скрылева и почуявшие угрозу со стороны самодеятельного следователя. Их долготерпение – ничего не предпринимают, только следят – тревожило и наводило на размышления. Вполне вероятно, что они просто готовились к внезапной атаке.

Сдав подопечную Анне Игнатьевне, он поехал в Управление внутренних дел Костромы.

Белая «десятка», сопровождавшая его «Надежду» от Корякова до Костромы, куда-то запропастилась, зато появилась белая «Лада-151», которая принадлежала все тому же гаражу МЧС, как уже знал Андрей. Его «пасли» открыто, словно подчеркивая, что никуда он не денется и ничего сделать не сможет. Возможно, будь на месте Данилина человек послабее духом, он, наверно, занервничал бы, стал суетиться и звонить в милицию, но Андрей прошел такую школу выживания, которая и не снилась тем, кто следил за ним. Поэтому он делал вид, что ничего не замечает, и спокойно ждал следующих шагов преследователей.

В Управлении внутренних дел его встретила целая команда сыщиков, специализирующихся по уголовным делам. Их интересовали все мелочи, известные Данилину, и в особенности – суть отношений тренера по боевым искусствам и депутата костромской Думы Лазарева. Андрей честно рассказал полицейским все, что знал сам, и удивился, когда майор Гарин прокомментировал его рассказ одной фразой:

– С депутатами лучше не ссориться.

– Я и не ссорился, – возразил Данилин. – Просто считал и считаю, что имею право тренировать тех, кого уважаю. «Шестерок» Лазарева я не уважаю.

– И теперь эти «шестерки» валят все на вас, – буркнул майор. – Утверждают, что вы угрожали Лазареву, а потому повинны в его смерти.

– Чушь, – спокойно сказал Андрей. – У меня нет никаких причин убивать Иосифа Ивановича. Да и не волк я по крови своей.

Гарин с любопытством окинул взглядом лицо Данилина, кивком отпустил подчиненных и, когда они покинули кабинет, сказал, понизив голос:

– Если бы не ваша репутация, Андрей Брониславович, и не знакомство с капитаном Скрылевым, загремели бы вы сейчас на нары по подозрению в убийстве.

– Вопрос можно?

– Ну?

– Нашли убийц Скрылева?

Гарин нахмурился, поиграл желваками, смерил собеседника неприязненным взглядом.

– Не суйте свой нос куда не следует, Андрей Брониславович. Мне сообщили, что вы пытаетесь расследовать дело об убийстве Федоровых, посещаете некоторые организации, задаете вопросы… Так вот мой вам совет: прекратите самодеятельность! Иначе придется вас арестовать.

Андрей помолчал, сидя с каменным лицом.

– Значит, я свободен?

– Пока да. Оформим подписку о невыезде и можете идти. Но учтите, что вы первый кандидат на арест по делу об убийстве Лазарева.

Андрей хотел было съязвить, но глянул на бледное одутловатое лицо майора, лицо человека, обремененного множеством забот, и передумал.

– Что мне подписать?

– Вот эту бумажку.

Он подписал бланк предупреждения о невыезде за пределы Костромы и вышел.

Интуиция сработала, когда он уже подходил к своей машине.

Мотоциклист, сидевший на своем тарахтевшем монстре в десяти шагах от автостоянки УВД, вдруг сорвался с места, в секунду преодолел расстояние до Андрея и нанес ему сильнейший удар монтировкой по голове. Точнее – хотел нанести. Предупрежденный проснувшейся экстрасенсорикой организма, Данилин среагировал вовремя, отпрянув в сторону, и мотоциклист промахнулся. Его монтировка только скользнула по плечу Андрея и начисто снесла левое зеркальце машины.

Однако это было еще не все.

Если бы Андрей, ошеломленный нападением, провожал мотоциклиста взглядом, второй мотоциклист, прятавшийся за зданием УВД, смог бы довершить начатое напарником. Он объявился рядом как чертик из коробки и тоже ударил Данилина металлическим ломиком, целясь в голову. К счастью, Андрей уже вошел в состояние боевого транса и контролировал сферу воздействия-ответа, ощущая все пронизывающие окружающее пространство токи угрозы.

Ломик зацепил воротник куртки, больно царапнул затылок, дернул куртку и вылетел из руки нападавшего. Андрея бросило вперед, но он все-таки удержался на ногах и, не мешкая, прыгнул на сиденье своей «Надежды».

Первый мотоциклист уже достиг перекрестка, свернул и исчез. Второй, едва не упавший с сиденья мотоцикла, вильнул вправо, ударился боком о снегоуборочный агрегат, вильнул влево и понесся вслед за своим напарником. Но скрыться не успел. Андрей на форсаже – с ревом мотора и визгом шипованных колес – устремился за ним и догнал на втором перекрестке, когда мотоциклист сворачивал на улицу Горького.

Удар!

Мотоцикл подбросило вверх, так что он перелетел ограждение бордюра и врезался в овощную палатку.

Мотоциклист выпустил руль, кувыркнулся через голову и растянулся на тротуаре, сбив с ног двух прохожих. Остальные шарахнулись прочь, раздались крики испуга.

Андрей с трудом затормозил, выскочил из кабины, подбежал к ворочавшемуся мотоциклисту. Выбил у него из руки нож, рванул за ремешок и сдернул с головы шлем. На него, моргая и кривясь, смотрел муж Млады Борис, небритый по обыкновению и едва ли трезвый: от него несло перегаром и сложным коктейлем неприятных запахов.

– Жаль, что мне не разрешили взять шпалер, – прохрипел он, пытаясь вырваться из железных пальцев Данилина. – Ты был бы уже трупом, козел…