Читать интересную книгу Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

– Едем.

– Интересно, что я маме скажу.

– Мы ей позвоним из Переделкина.

Яна озадаченно глянула на спокойно-сосредоточенное лицо Тарасова, вдруг обхватила его шею рукой, поцеловала.

– Теперь поехали! Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

– Я знаю другую поговорку, более жизнерадостную, – хмыкнул он. – Да здравствует все то, благодаря чему мы, несмотря ни на что!

Она засмеялась в ответ, и обоим стало легко и радостно, будто небосвод наконец очистился от снежных туч, появилось солнце, все невзгоды отступили и впереди засияла надежда на счастье.

В три часа дня они поселились в гостинице «Переделки», принадлежащей оздоровительному горнолыжному комплексу Ново-Переделкино. Причем Тарасов хотел взять два раздельных номера, но Яна, все еще находясь под впечатлением собственной смелости, настояла на том, чтобы они сняли один двухкомнатный люкс.

Ни один, ни другая не брали с собой лыжи, однако здесь можно было взять напрокат отличные «джампинги», чем и воспользовались новые постояльцы гостиницы.

Как оказалось, Яна прекрасно умела кататься на лыжах, не боялась крутых виражей, Тарасов тоже прилично стоялна «горняках», и они наслаждались снежными склонами, свежим воздухом и отличной погодой практически до ужина.

Вечером, после сауны и бассейна, пара сидела в ресторане гостиницы на втором этаже, с удовольствием пила легкое вино и с аппетитом поглощала пищу, приготовленную весьма умело местными поварами.

Яна буквально светилась от избытка впечатлений, часто смеялась, и Тарасов подумал, что это реакция на давно желанную свободу. Хотя, возможно, добавил он про себя, ей и в самом деле интересно с ним, несмотря на значительную – десять лет – разницу в возрасте.

Заговорили о литературе.

Яне нравилась проза Улицкой и Арсеньевой, детективы она не любила и потому мастеров этого жанра не читала, зато не чуралась фантастики, что Владислава порадовало. Он любил фантастику с детства и привычек не менял до зрелого возраста, хотя читал уже не все подряд, а выборочно, зная, что и от какого автора ждать. В конце концов сошлись на том, что так называмые «элитарные» авторы, лауреаты всяких Букеров и Антибукеров, либо маргиналы, либо бездари, поддерживаемые такими же бездарями, а читать стоит только тех, тиражи книг которых говорят сами за себя. В нынешние времена ни славу, ни известность, ни многомиллионные тиражи купить было невозможно, и если книги автора раскупались быстро, это подтверждало известный тезис: дыма без огня не бывает. Интересные писатели не зря становились народными любимцами, а бесталанные – «элитарными» соискателями всевозможных, пусть даже скандальных, премий.

Увидев входящую в ресторан молодую пару в вечерних туалетах, заговорили о моде.

Яна хорошо разбиралась в известных всему миру домах моды, отличала костюмы Ива Сен-Лорана от костюмов Жанфранко Ферре и могла точно сказать, где и по какой цене куплено то или иное платье. В бытность свою сотрудником внешней разведки Тарасов тоже следил за модой, обращал внимание на одежду, поэтому беседовал на эту тему со знанием дела. Удивил он спутницу тем, что знал имена модельеров и мог оценить их вкусы.

Поговорили о жизненных приоритетах. Эта тема почему-то волновала собеседницу. Для нее самой важной проблемой оказалась проблема свободы и безопасности, а уж потом шли закон, семья и достаток. Тарасов ее понял, хотя с грустью посетовал, что один из главных приоритетов, от которого зависела нормальная жизнь общества, – справедливость – задвинут у нынешней молодежи куда-то на задний план. Впрочем, как и достоинство, труд, воля и духовность. Хотя потом выяснилось, что Яна все-таки думает о таких вещах и не ставит во главу угла материальные блага.

Тарасов вспомнил своего школьного приятеля, ставшего известным ученым-физиком, лауреатом Госпремии, но не уехавшим за границу, и разговор свернул в русло творческих успехов бывших однокашников и студенческих знакомых обоих.

Яна рассказала о дальнем родственнике отца, который получил Нобелевскую премию по химии, а Владислав привел примеры так называемых Иг-Нобелевских премий, присуждаемых Гарвардским университетом за тупость, шарлатанство и абсолютную бесполезность проделанных работ. Яна долго смеялась, узнав, что лауреаты премии на полном серьезе доказывали присутствие сексуального влечения страусов к людям, рассчитывали площадь поверхности слонов, уверяли, что пивная пена оседает в сосуде, подчиняясь математическому закону экспоненциального затухания, приводили всеобъемлющую классификацию человеческих пупков и разрабатывали наиболее оптимальный способ макания бисквита в жидкость.

– Идиоты! – заключила Яна, отсмеявшись.

– Больные люди, – кивнул также развеселившийся Тарасов. – Даже по этим примерам видно, как вырождается зажравшийся Запад. Хотя справедливости ради замечу, что я встречался там и с умными симпатичными людьми. Мне жаль наших соотечественников, бегущих за границу ради заработка и мифических свобод. Россия, конечно, не идеальное место для талантливых людей и пророков, но Запад их просто съедает с потрохами и выплевывает уже тупыми и безвольными.

На эстраде в торце зала зашевелился оркестр, молодая певица в немыслимом костюме запела что-то о «я тебя люблю – лю-лю-лю…».

Яна поморщилась.

– Не терплю попсы. Я и в Москве редко хожу на концерты, слушать нечего, кроме такого вот «лю-лю-лю».

– Один юморист заметил, что нет такой глупости, которую нельзя было бы спеть. Вот и поют. Самое плохое, что молодежь от этих песен «тащится». Хотя это еще вовсе не означает, что из слушателей попсы обязательно вырастут дураки и бандиты. Я в свое время тоже увлекался музыкой – от рока до рэпа, практически не вслушиваясь в слова песен.

– Классику любишь? – перешла на «ты» Яна.

– Не дошел, – развел руками Владислав. – Остановился на романсах, предпочитаю старинные русские, с гитарными переборами и флейтой.

В зале появились двое крупногабаритных парней в одинаковых свитерах, сели недалеко от столика Тарасова. Яна остановила на них взгляд, перестала улыбаться. Парни оценивающе посматривали на нее, обмениваясь репликами, и не обращали внимания на спутника девушки.

– Успокойся, – сказал Владислав, накрывая руку девушки своей ладонью. – Здесь нас никто из твоих опекунов не найдет. Ты маме не сказала, куда поехала?

– Нет.

– Ну и не переживай.

– Эти… так смотрят…

– Ты красивая, вот и смотрят, терпи. Всем глаза не заклеишь. Пока я с тобой, тебе нечего бояться. Да и не увлекаются бандиты горными лыжами, они энтузиасты других видов спорта.

На лицо Яны набежало облачко.

– Я знаю… Геннадий любит играть в гольф… чуть ли не каждый день посещает боулинг-клуб… А его «шестерки» ходят качаться…

– Стандартные увлечения стандартной полукриминальной тусовки. Надеюсь, твой Геннадий все же повыше уровнем. Он не связан со спортивным бизнесом, случайно? Или его деньги добыты с помощью нефтяных скважин?

– Я не интересовалась. – Яна передернула плечиками. – Иногда мне казалось, что он способен убить любого… – Она снова зябко вздрогнула. – В каком же сволочном и страшном мире живут эти люди – бандиты, воры, убийцы, насильники! Как они не стреляются от дикой безысходности? Ведь никто из них не доживает до старости!

– Потому что они не люди, Яна, – мягко сказал Владислав; на миг показалось, что рядом сидит жена и печально улыбается; он зажмурился, надавил пальцами на глаза – видение исчезло. – Они нелюди. Но давай не будем портить себе вечер чужими проблемами. Мы приехали сюда отдыхать, и никто нам не помешает. Потанцуем?

– Хорошо, – согласилась она, с усилием заставляя себя думать о приятном.

Через минуту они забыли обо всем, что не входило в сферу их отношений, и снова почувствовали себя независимыми и счастливыми. Больше Яна чужих взглядов не пугалась.

– У меня предложение, – сказал Владислав, прижимая к себе девушку, хмельной от близости и ожидания чего-то.

– Ты не человек, – засмеялась она, находясь примерно в таком же настроении, – а фонтан идей. Готова выслушать любое твое нескромное предложение.

– А если скромное?

– Тогда я в тебе разочаруюсь.

Он улыбнулся в ответ.

– В воскресенье, двадцать второго, московский клуб исторической реконструкции «Серебряный волк» будет справлять йоль. Не хочешь со мной посмотреть на это экзотическое зрелище?

– Что такое йоль?

– По языческому календарю это начало года, то есть языческий Новый год. Мне рассказывал приятель, что на таких сборищах бывает очень весело и интересно.