Читать интересную книгу Беспощадный. Не русские идут - Василий Головачев

Остальные члены группы располагались на трибунах так, чтобы всегда можно было сменить наблюдателя и вести клиента непрерывно, не давая ему возможности скрыться. Впрочем, Данилин и не пытался от кого-либо прятаться или скрываться. Судя по всему, он искренне радовался отдыху на природе и возможности поухаживать за дамой, на которую смотрел так, что даже у Буй-Тура возникала зависть, не требующая оценки и анализа. Было видно, что Данилин обожает эту женщину, годящуюся ему по возрасту в дочери, и можно было только гадать, кем она ему приходится на самом деле.

В час дня первый этап финальных заездов закончился, и Данилин, поговорив с кем-то по мобильнику, повел свою даму к автостоянке. Пришлось и команде Буй-Тура, привязанной к объекту слежки незримыми струнами персонального внимания, покидать зону соревнований.

За руль «десятой» «Лады» сел Жека, остальные расселись по ранжиру: Гордей – спереди, Олег, Борис и Влад – сзади, и началось то, что меньше всего любил Буй-Тур – авторалли, призом которого было спокойствие ведомого объекта. Члены группы «Сокол» не считались асами слежки, и самое трудное для них было не только не потерять объект из виду, но и не обнаружить себя.

Данилин сначала направился домой. Затем через несколько минут появился во дворе без спутницы и поехал в Управление внутренних дел, озадачив тем самым наблюдателей.

– Ничего не понимаю, – сказал Влад. – Какого дьявола мы «пасем» этого парня? По-моему, он внештатный сотрудник милиции.

– Кажется, не мы одни его «пасем», – сказал Борис, сидевший с биноклем в руке; бинокль был специальный, он соединялся с компьютером СЭРа, и с его помощью вести наблюдение было намного легче.

– Где? – подобрался Буй-Тур, забирая у него бинокль.

– Левее, у магазина «Свет», за серым пикапчиком.

– «Пятьдесят первая»?

– Она. Внутри трое, понаблюдай за ними. Плюс два мотоциклиста, ошивающихся поблизости. Они явно кого-то ждут.

– Я заметил их еще полчаса назад, – заметил Жека. – Ехали за «Надеждой» нашего клиента.

– Чушь собачья! Кому понадобилось следить за ним, кроме нас?

– Может быть, это наши следаки?

– Наши так грубо не работают.

В кабине на некоторое время установилась тишина. Буй-Тур наблюдал за мотоциклистами, людьми в микроавтобусе и все больше убеждался, что эти люди действительно принадлежат какой-то спецслужбе и ждут Данилина. Возможно, это были сотрудники уголовного розыска или отдела по борьбе с организованной преступностью. В таком случае задача команды Буй-Тура упрощалась, им не надо было искать компромат на учителя физкультуры, проверять его связи и принадлежность к одной из криминальных структур города: за них это могла сделать контора, севшая на хвост клиента. Но возникали дополнительные вопросы, например: почему воевода не сообщил о заинтересованности клиентом других родственных контор, а главное, почему этим делом заинтересовался сам князь ордена, отдавший приказ без колебаний ликвидировать «простого» учителя физкультуры.

Данилин появился на ступеньках парадного входа УВД через сорок минут, задумчиво направился к своей машине. И в этот момент началось то, чего подспудно ждал Гордей, ощущавший разлитое в воздухе напряжение готовящейся акции.

Первый мотоциклист сорвался с места, догнал Данилина и ударил его монтировкой. Промахнулся. Затем то же самое попытался сделать его напарник. И тоже промахнулся!

Не успел Буй-Тур удивиться и восхититься неожиданной сноровкой и прытью клиента, как тот вскочил в кабину «Надежды» и устремился за мотоциклистами. Вслед за ним двинулась и «пятьдесят первая» «Лада».

– Вперед! – скомандовал Гордей, хотя Жека и без команды уже включил двигатель и вырулил на дорогу.

Действия разворачивались столь стремительно, что никто из подчиненных Буй-Тура, да и он сам тоже, не смогли предположить, чем все закончится. А закончилось противостояние Данилина и его многочисленных противников нешуточным боем на ипподроме, в результате которого «простой» учитель физкультуры уложил сначала тех, кто следил за ним и пытался убить, а потом, дождавшись второй группы на белой «десятке», такой же, какую использовали бойцы Буй-Тура, уничтожил и ее.

– Ни хрена себе! – буркнул Гордей, наблюдая за происходящим на ипподроме в бинокль; машину они оставили за пределами территории ипподрома и дальше следовали пешком, стараясь не подставиться ни глазу воюющих сторон, ни случайным прохожим, посещавшим выставочный центр.

– Три танкиста, три веселых трупа! – прокомментировал Олег бой Данилина с противниками на «десятке». – Экипаж, так сказать, машины боевой. Как он их сделал, а?! А я хотел было ему помочь!

– Не удивлюсь, если он какой-нибудь бывший инструктор по рукопашке, – заметил Влад. – А такие ребята форму не теряют никогда.

– Интересно, кого это он замочил? – проворчал Жека. – Неужели ментов?

– Не похоже, – качнул головой Олег. – Те вызвали бы подмогу с мигалками, и сейчас тут уже хозяйничал бы ОМОН или СОБР.

– Что будем делать, командир? Возьмем его?

– Нет, – отрезал Гордей. – Продолжаем наблюдение. Посмотрим, что он собирается предпринять.

Данилин в это время помог девушке в белой шубке, которую привезли с собой молодцы на «десятке», перебраться в «пятьдесят первую» и поехал с ней прочь от места боя. Оставшихся в живых врагов он не добил, что, на взгляд Буй-Тура, было ошибкой. Коль уж на тебя серьезно наехали, устроили охоту, относись к охотникам так же, как они к тебе. Но в остальном упрекнуть учителя было трудно. Он показал себя классным профессионалом.

– Надо выяснить, кто они и откуда, – сказал Буй-Тур, когда группа вернулась к машине. – Борис, останься. Если те двое на ипподроме будут шебуршиться, действуй по обстановке. И будь на связи.

Молчаливый Борис кивнул и направился обратно к ипподрому. Остальные сели в «десятку», и Жека погнался за «пятьдесят первой», успевшей свернуть на улицу Ленина, к центру города. Пошел снег, видимость ухудшилась, но Буй-Тур не обратил на это внимания, зная природное дарование Жеки-Евгения не упустить из виду объект преследования в любых погодных условиях.

Как оказалось, Данилин ехал домой.

Но там он пробыл недолго, всего полчаса. Вынес на руках какую-то худенькую седую женщину, завернутую в одеяло, уложил в салоне «Лады», затем вернулся за спасенной им девушкой. «Пятьдесят первая» помчалась переулками и узкими улочками куда-то к окраине Костромы, остановилась у церкви. Данилин скрылся за оградой церкви и вскоре вернулся с двумя монахами, помог им вынести из машины тело седой женщины.

– Ты что-нибудь понимаешь? – поинтересовался Олег, обращаясь к Буй-Туру, и передал ему бинокль.

– Эта старушка – хозяйка квартиры, – сказал Влад. – Судя по всему, она умерла. Или ее убили.

– Кто?

– Очевидно, те парни, на «десятке», которые подъехали потом с беременной.

– Зачем?

– Спроси чего-нибудь полегче.

– У меня есть версия, – сказал Жека. – Им надо было убрать учителя, поэтому они подстраховались – захватили его пассию и решили пошантажировать. Да не на того напали. Он рискнул и выиграл. А хозяйку эти подонки замочили просто так, походя. Может быть, она закричала или попыталась позвонить в милицию.

– Что скажешь, командир?

– Я привык опираться на факты, – шевельнул каменными губами Буй-Тур. – Не отвлекайтесь. Борис, ты где?

– Еле успел слинять, – отозвался по мобильнику Борис. – Приехали менты. Я успел только пошарить в карманах убитых. Из документов – два удостоверения московской полиции и один интересный значок. Но они не полицейские, это однозначно. Удостоверения – липа. Что мне делать?

– Двигайся к Галичскому шоссе и жди на развилке.

– Есть.

– А мы что будем делать? – осведомился Жека.

– Следовать за клиентом.

– Он попытается смыться.

– Надеюсь, ты его не упустишь.

Помолчали, разглядывая сквозь пелену снега церковь за оградой, безрадостный зимний пейзаж и машину Данилина.

– Что он там делает? – не выдержал Олег. – Почему повез старуху сюда, а не в больницу? На его месте я вообще вызвал бы ментов.

– А если у него рыльце в пушку?

– Хорошо бы захватить парня и поговорить с ним по душам.

– Кажется, он возвращается.

Из-за каменной пристройки возле церкви появились Данилин и его понурая спутница в сопровождении монаха. Сели в машину. Монах поклонился, прижав руку к груди. «Пятьдесят первая» развернулась и, еле видимая в снежной пелене, покатила на восток, явно намереваясь выехать за пределы города.