что всегда может пригодиться, особенно когда борешься за власть.
— Яд такой я знаю, но ты можешь потом обвинить меня в убийстве, старейшина.
Старик вяло махнул кистью руки.
— То не твоя проблема. Кто же сдаёт человека, умеющего варить яды? Только глупец! Весь грех я возьму на себя. Я никогда не умел варить хорошие яды, а от тех, что получались, обычно умирали долго и в муках. Сейчас не тот случай.
— Хорошо, я сварю его тебе, раз так.
— Вари, и тебе будет награда.
Весь оставшийся вечер я занимался ядом. Закончив его приготовление, позвал старейшину. Тот, принюхавшись, осторожно слил жидкость в глиняный сосуд и забрал его с собой. А мне принесли ужин и показали, где можно отдохнуть ночью.
Я уже лёг спать, когда в хижину зашёл старик, таща за руку молодую женщину.
— Яд действует. Ты сдержал своё слово, а я выполню своё обещание. Вот твоя награда, пользуйся моей женой до утра. А ты, — тут он повернулся к своей спутнице, — должна сделать всё, чтобы понести от него! Ты поняла, Влейла?
Женщина часто-часто закивала головой. Старик улыбнулся и вышел, оставив меня наедине… с подарком. Весьма неожиданно. Женщина хихикнула, оценивающе посмотрела на меня и буквально одним движением выскользнула из накинутого на неё балахона, представ передо мной во всей своей прекрасной наготе.
Я охренел. Откуда я мог знать, что мне подарят женщину на ночь?! Ну, что же, от подарков отказываться — показать неуважение к дарящему. А я очень принципиальный человек. Надо оказать уважение и пользоваться. Пользоваться, пользоваться, и ещё раз пользоваться. Поманив женщину к себе, я начал быстро раздеваться. Та, нисколько не стесняясь, кинулась мне помогать. Ещё миг, и наши губы соединились. А чуть позже и тела.
Затихший на время тревог и передряг мужской организм внезапно проснулся, явственно демонстрируя своё желание и вознамерившись доказать возможности. Ну, и доказывал почти всю ночь. Когда будет секс в следующий раз, да и будет ли он — этот следующий раз, я не знал. Поэтому старание и неудержимое рвение обе стороны проявили с лихвой. Пока силы не иссякли, и я не заснул.
Проснувшись поздним утром, я не обнаружил возле себя женщины. Да и понятно почему. Продрав глаза, отправился умываться. Затем последовали сытный завтрак, проверка осла и знакомство с двумя проводниками, специально назначенными для моего сопровождения. Через час мы уже пылили по дороге из селения.
Вскоре крыши деревни сначала подёрнулись зыбким маревом, а потом и вовсе исчезли вдали. Перед нами распростёрлась саванна, постепенно переходящая в предгорье и чуть дальше в невысокие горы. Там-то нам и предстояло пересечь границу.
Пересечь границу — это всего лишь полдела. Главное: без проблем легализоваться, и чтоб не схватили в первом же селении, в котором местные негры ради денег мать родную продадут, не то что пришлого сомалийца.
Мои проводники оказались вооружены. Оба в руках держали старые винтовки, не особое подспорье в бою, но хоть такое. Так мы и шли, а то и ехали на ослах, пока не пересекли невидимую границу. Никто нам на стороне Сомали не попался, только однажды протарахтел где-то вдали мотор неизвестной машины, и всё стихло.
Глава 17 В Джибути/ Нападение
Пройдя границу, я понял, что как таковой её просто нет, и что зря так переживал. Но в то же время один бы я не дошёл, так как просто не знал дороги. Не по компасу же идти, да ещё через горы?! В Африке вообще трудно выжить одному, а уж без определённых знаний тем более.
Мы шли уже практически по пустыне. Неприглядный пейзаж чёрной невысокой горы без единой травинки или деревца на склонах приводил в уныние. Иногда, правда, попадались редкие островки чахлой растительности, если можно назвать таковой объеденные едва ли не до корней невысокие кустики. Но самым главным и востребованным ресурсом здесь была вода. Деньги и даже еда отходили на второй план в этом испепеляющем пекле.
На бесплодной серой земле с редкими вкраплениями белых камней одиноко торчали сухие белёсые деревца без единого листочка. Если бы не частокол защитных колючек, то и они были бы давно съедены. А пока эти безлистые остовы лишь усугубляли общую безрадостную картину. До сезона дождей оставался ещё целый месяц, и радующая глаза зелень давно уже покинула эти просторы.
Лишь по ночам спускалась благословенная прохлада, резким диссонансом контрастируя с дневной жарой. Здесь не было дорог, и пройти по горным тропам могли исключительно внедорожники и небольшие грузовики. Ну, и разумеется, люди. Не всякий осёл пройдёт там, где сможет пройти человек.
Наши ослы были под завязку нагружены водой, и предназначалась она главным образом не для нас, а для них. Животные сильнее страдали от обезвоживания, чем люди.
Моих проводников звали Юки и Юпи. Как-то, устраиваясь на очередную ночёвку, я спросил у них:
— А зачем вам винтовки, если здесь нет хищных животных? Тут даже шакалы по ночам не воют, только степной орёл с высоты обозревает окрестности, и на этом всё.
Юпи (старший из братьев) подкинул в костёр сухую ветку и ответил:
— Ни один наш мужчина не выйдет из хижины без оружия. В горах встречаются гепарды. Однако никто и никогда не скажет, что мы не повстречаем кого-то пострашнее гепарда. Сейчас мы в горах одни, но опасность остаётся. Страшнее человека никого нет.
Я кивнул, соглашаясь с ним.
— Да, я тоже так думаю. И всё же: кто из людей может на нас напасть и почему?
— Здесь пока никто, но как только мы спустимся на равнину, могут напасть бандиты. Их немного, однако, они жестокие и сплочённые. Раньше в банды собирались люди из разных племён, но сейчас среди них всё больше людей из племени афар, а то и твоих собратьев из Сомали. Война многих согнала со своих мест и обездолила. Некоторые из них взялись за оружие. Денег или скота, чтобы прожить, у них нет. Да и семьи у них или далеко, или все погибли. Бандиты и есть возможная опасность. Вообще-то бандитов здесь немного, потому что и людей тут мало. Но ниже, где есть пастбища и трава, гуляют отары. Вот на них часто и нападают. А нас вряд ли тронут: мы никому не интересны.
— Понятно.
Я достал из чехла свой пистолет.
— У меня тоже есть своё оружие.
Юпи глянул на блеснувший металлом пистолет.
— Этим ты не сможешь воевать в горах или на равнине, — скептически хмыкнул Юпи и пояснил: — здесь