К горлу постоянно подкатывала тошнота. Ах да. Ее, вроде как, только что изнасиловали. Только почему-то она совершенно не чувствовала себя оскверненной, скорее просто больной. Как при обычном гриппе.
Она не знала, сколько просидела на холодном полу. Она не знала, был ли жив Серебряков. Она просто пыталась удержать в себе выпитую жизненную силу, но та, как назло, не желала подчиняться. Соскальзывала с губ и била по оголенным нервам.
«Лара, это всегда так паршиво?» – спросила она у сущности, которую вполне можно было теперь считать ее второй половиной.
«Нет. Что-то не так» – ответила та.
«Почему?»
«Сила течет слишком медленно. Ты ее задерживаешь, словно фильтр»
«Но ведь это должно пройти?»
«Не знаю. Ты спрашиваешь так, словно я каждый день сливаюсь с людьми»
– Черт! – прохрипела Томка и закашлялась.
Из глаз не переставая, текли слезы.
«Тише-тише. Постарайся расслабиться»
– Твою мать, – из носа закапала кровь, – Расслабится?! Как?!
В отчаянии девушка вцепилась дрожащими пальцами в волосы и постаралась сосредоточиться на дыхании. Получалось с трудом. Сила постепенно начала усваиваться, и Тамара впала в некое подобие гипнотического транса, из которого ее выдернуло прикосновение, чужое, невыносимо горячее и одновременно приятное. Сущность нервно дернулась, и сердце затопила радость. Ее или демоницы? Да какая теперь разница.
Она подняла глаза. Даниэль. Встревоженный, взлохмаченный и бесконечно родной. Горло сдавил болезненный спазм. Что это? Опять слезы? От облегчения. От гордости. От бесконечного чувства вины.
«Лара, прекрати. Сейчас не время раскисать»
Сущность молчит, а Тамара продолжает захлебываться эмоциями, уже не понимая, где кончается она сама и начинается Лара.
Появление Эммы Браун, слегка отрезвило. Тома молчаливо наблюдала за этой тварью, прикидывая, что лучше – упокоить ее на месте или слегка помучить, наслаждаясь тем, как кожа живьем сползает с этого безупречного лица.
«Мы не сможем. Я слишком слаба»
«Жаль. А так хотелось бы. Ненавижу суку»
Ей ничего не оставалось, как дать Даниэлю самому разобраться с блондинкой, которая, стоит отметить, совершенно не боялась его и выглядела очень уверенной в себе. Томка нутром чуяла какой-то подвох. У этой белобрысой стервы определенно был какой-то козырь в рукаве.
Мгновение и Эмма оборачивается в гибкого и подвижного леопарда. Зверь скалится, но нападать, явно не спешит. Даниэль спокойно наблюдает за хищной кошкой, вероятно, еще надеясь, что все обойдется без схватки.
Он делает шаг по направлению к выходу и кошка с грозным шипением, кидается наперерез.
– Не вынуждай меня оборачиваться, – грозно говорит молодой человек.
Леопард в ответ рычит и одним сверхскоростным движением кидается на Даниэля. Какая-то ничтожная доля секунды и острые когти все же достигают цели, оставляя на руках молодого человека едва заметные царапины.
Томка с возрастающим беспокойством следит за борьбой человека и зверя. Леопард, словно почувствовав себя в разы увереннее, нападает агрессивно и дерзко. Даниэлю остается только защищаться. При всей силе его человеческого тела, он явно уступает ей.
«Почему он не обернется?»
Лара не знала ответ на этот вопрос, но догадывалась, что кошка каким-то образом, сумела блокировать его оборот. Хитрая, подлая и расчетливая тварь. Теперь ей осталось только ждать, когда он выдохнется и перегрызть ему горло.
«Он же может ментально на нее воздействовать»
«Не может. Он голоден, а у Эммы стоит хороший блок. Она неплохо подготовилась»
«Мы сможем?»
«Попробуем»
«Отвлечь?»
«Ну, разумеется»
Пока кошка была слишком занята тем, как же ей загнать порядком уставшего Даниэля в угол, внимание ее притупилось, и Тамару она банально выпустила из поля зрения, не воспринимая как серьезную угрозу. Девушка метнулась к бесчувственному телу Сребрякова, и с большим трудом просунув руку под него, вытащила нож.
Теперь предстояло самое сложное. Прижимая нож к груди, она впилась глазами в пятнистую спину животного, стараясь сконцентрироваться на блоке. Глубокий вдох и она задерживает дыхание. Сущность ворчливо трепещет, не желая расставаться с сегодняшним обедом.
«Заткнись» – одергивает ее Томка и начинает осторожно снимать блок.
Ей он представляется чем-то вроде зашифрованного сейфа. Поворот влево, поворот вправо. Необходимо всего лишь подобрать нужную комбинацию и дверца откроется. А там… Много-много вкусных эмоций.
Она не замечает, как от напряжения белеют губы, как по спине бежит пот, а дыхание давно стало рваным. Она поворачивает закодированный замок в последний раз и железная дверь за скрипом открывается.
Взлом блока видимо оказался болезненным и леопард на мгновение теряет хватку. Боль, ярость и ускользающее чувство долгожданного триумфа, обрушиваются на Тамару подобно живительной лавине. О, с каким бы упоением, они вкушали все это богатство.
– Тома, кинь нож! – хриплый с надрывом крик Даниэля и девушка, с трудом вынырнув из сладкого плена, опускается на пол и толкает в его сторону оружие.
Всего два точных движения, удар и прекрасное животное бьется в агонии. Кровь фонтаном хлещет из горла, а глаза горят от дикой ненависти. Даниэль сбрасывает с себя уже не леопарда, а обнаженную женщину и поднимается, уставший, всклокоченный и ободранный. Одежда вся залита кровью.
Тамара огромными глазами смотрит на потерявшую сознание Эмму и тихо спрашивает:
– Она умрет? Да?
Даниэль приваливается к стене рядышком и со стоном садится, вытягивая перед собой ноги.
– Не думаю. Оборотней не так-то легко убить. У нас отличная регенерация.
– Почему ты не обернулся?
Он, наконец, вытянул свои ладони на тусклый свет. Ободранные костяшки сильно распухли и стали какими-то гнойно-зелеными.
– Она чем-то полоснула меня. Зверь не отозвался.
Он бросил на девушку совершенно шальной взгляд и глубоко вздохнул, пытаясь унять все еще бушующий в крови адреналин. Затем потянулся ладонью в карман, выудил телефон и набрал чей-то номер.
– Я ее нашел.
Густая энергия из накопителя текла по рукам, впитываясь кожей словно губка. Голубоватые всполохи загадочно мерцали в полутьме помещения, и казалось, ведьма давилась их чрезмерным потоком. Она зашлась кашлем, и Эдвард, который хотел заботливо постучать по спине, схлопотал маленькую шаровую молнию.
– Осторожнее, – прошипела Лили, передергивая плечиком, – Слишком сильный поток, – и тут же лукаво стрельнула глазами, – Твой долг растет в геометрической прогрессии.
– Угу, – буркнул брюнет, – Боюсь, не расплачусь. Никогда не знал, что ты такая меркантильная.
– Ха! Станешь тут меркантильной, с нашими зарплатами, – ворчливо отозвалась Лили и кинула мимолетный взгляд на амулет, болтавшийся на шее Эдда, – У тебя осталась зарядка на портале? Отлично. Снимай.
– Что значит – снимай? – не понял Карлайл.
– Я пойду одна. Эд, ты извини, но твой зверь сейчас нестабилен, а нам и так неприятностей хватает. Я боюсь – ты наделаешь глупостей. Вся эта ситуация…
Мужчина зло поджал губы и мрачно произнес:
– Я понял. Можешь не продолжать.
Он передал Лили амулет и сложил руки на широкой груди, исподлобья наблюдая за нехитрыми сборами подруги. В неясном свете настольной лампы ее волосы все еще неярко светились, делая похожей на ангела. Эд невольно залюбовался ею. В такие минуты он искренне жалел, что Лили не оказалась его парой. Быть может они могли быть счастливы вместе.
Она небрежным движением накинула свой неизменный ведьминский плащ и,