— Иди ко мне, mami! — повторила Миа.
Один из гномов — тот, что стоял ближе к Габи — поклонился. Он действительно был очень невысок — его голова едва доставала Миа до пояса. На гноме красовались желтые штаны и красная майка с рекламой «Семейной пиццы». Ноги у него были такими кривыми, а живот таким круглым, что издалека гном походил на красный кегельный шар, насаженный на пару спелых бананов. На самой макушке рос пучок седых, жестких волос, из-за чего его голова напоминала луковицу, которая залежалась в холодильнике и успела выбросить стрелки. Длинный нос гнома крючком загибался вниз, кончики хрящеватых ушей были повернуты вперед под углом почти девяносто градусов. Кожа гнома имела бледно-коричневый оттенок, и пахло от нее… Чем? Ну, вроде свежевскопанной садовой земли…
Чувствуя себя в безопасности на руках матери, Габи засмеялась и потянулась к гному, но Миа поспешно отступила назад.
— Старая женщина бойна. Мы присмотреть за ребенок, — сказал гном. У него был густой, низкий, чуть хрипловатый голос. — Я и моя жена присмотреть…
Миа судорожно сглотнула.
— Б-большое спасибо, но… — Габи снова была с ней, и Миа почти успокоилась. — А что случилось с миссис Прошкой?
Гном пожал плечами.
— Мы не знать. Она не умирать — это все, что нам известно. Теперь вам нужно кто-то, кто сидей бы с ребенок, пока вы работать.
— Гм-м, пожалуй…
«Он что, набивается в няньки, — подумала Миа. — Ну уж дудки!..»
— Ничего, как-нибудь справлюсь, — быстро добавила она. — Большое спасибо.
— Но как вы быть, есйи старая йеди не вернуться? — спросил гном. Несмотря на свою внешность и ворчливый голос, говорил и держался он достаточно вежливо. — А мы очень йюбить дети. — Он улыбнулся, продемонстрировав полный рот острых, загнутых зубов, которых было гораздо больше, чем у человека. — Мы могйи бы посидеть с ним.
— С ней. Это девочка, — машинально поправила Миа. Все-таки гном набивался в няньки. Только что он довольно недвусмысленно повторил свое предложение, и она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Столько всего случилось сразу! Сначала она испугалась, увидев «скорую» у своего дома, потом расстроилась из-за того, что миссис Прошка заболела, а двое из Волшебного Народца сидели с ее дочерью, а теперь еще и это!..
— Нет-нет, спасибо, — пробормотала Миа, стараясь, чтобы ее голос звучал не слишком испуганно. — Я уверена, что миссис Прошка скоро поправится.
Гном кивнул с таким видом, словно ожидал подобного ответа.
— Вы навести справка. У нас быть очень хорошие… — он запнулся, подбирая правильное слово, — рекомендации. Мы жить в квартире 4б.
Гном взял свою жену за руку и слегка потянул — она встала рядом с ним. Гномша оказалась заметно ниже супруга. На ней была лиловая рубашка-«поло» и юбка с рисунком, имитирующим тигровую шкуру. Юбка была такой короткой, что Миа хорошо видела вздувшиеся вены на коричневых, выгнутых колесом ляжках. Хохолок на макушке у гномши был ярко-оранжевым, крючковатый нос выглядел короче, чем у супруга, зато уши, украшенные по краям мелкими бриллиантовыми сережками-«гвоздиками», загибались вперед не менее лихо.
— Моя супруга, — сказал гном и снова поклонился.
Гномша попыталась сделать книксен, но в короткой и тесной юбке это оказалось нелегко.
— Нам очень понравиться ребенок, — сказала она еще более густым, чем у мужа, голосом. Она нисколько не заискивала, но в ее глазах Миа разглядела огонек надежды.
— Н-нет. В самом деле, нет, — быстро сказала Миа. — Спасибо, но…
Габи забарахталась у нее под мышкой и, хихикая, снова потянулась к гномам.
— Игать!.. — потребовала она, крепко вцепляясь в коричневую руку гномши.
Та немедленно расплылась в зубастой улыбке.
— Какая бойшая девочка! Какая умненькая! Какая красивенькая!
— Нет, — повторила Миа уже безнадежно.
— Поздно сейчас, — вмешался гном. — Вы уйожить девочка спать. Мы загйянуть завтра, чтобы вы увидеть, как мы обращаться ребенок, — с этими словами он снова взял супругу за руку. Оба поклонились и покинули квартиру. Миа, у которой от переживаний последних тридцати минут уже начинала идти кругом голова, тоже отправилась к себе и уложила Габи в постель.
Утром Миа первым делом позвонила в больницу. Там ей сказали, что у миссис Прошки был инсульт и что хотя сейчас она чувствует себя удовлетворительно, в ближайшее время вряд ли вернется домой. Миа попросила передать соседке пожелания скорейшего выздоровления и стала обзванивать знакомых, пытаясь найти кого-то, кто мог бы посидеть с Габи. К сожалению, знакомых — тех, кто жил поблизости — у нее не было, а услуги профессиональной няни из фирмы стоили намного больше, чем Миа могла себе позволить. Все ее усилия кончились ничем, и Миа была близка к истерике. После обеда, когда они с девочкой по обыкновению пошли гулять в парк, Миа записала еще несколько телефонов, вывешенных на доске объявлений, а вернувшись домой, снова стала звонить. И снова безрезультатно. Потерять заработок даже за один вечер для Миа стало бы катастрофой, но к четырем часам она была уже почти готова позвонить в ресторан и попросить кого-нибудь подменить ее на сегодня. И тут в дверь постучали.
Это были гномы.
— Вот наши… рекомендации, — сказал муж, протягивая Миа лист бумаги с напечатанным на нем текстом. — Позвоните эти йюди, они вам сказать.
— Но я…
Услышав голоса гномов, Габи выбежала из комнаты в прихожую и восторженно приветствовала гостей. Увидев девочку, гном помахал короткопалой ручкой.
— Как ее звать? — спросил он.
— Габи! — с гордостью объявила дочь.
— Умница!.. — вступила гномша и, обойдя Миа с другой стороны, опустилась на половик рядом с Габи. Она улыбнулась, и Миа — как и вчера — невольно вздрогнула, увидев эти ужасные, заостренные зубы так близко от нежных щечек дочери.
— Меня зовут Старая Ойха, — сказала гномша. — А моего мужа — Дубомох.
Обращалась она не к Миа, а к Габи, и та сразу же повторила странные имена — правда, на свой манер. У нее получилось Стаха Оха и Думох, и гномы переглянулись с таким радостным видом, словно получили бесценный подарок. Дубомох снова посмотрел на Миа, растерянно приплясывавшую у входной двери.
— Позвонить, пожайуста. Вы нуждаться помощь, а мы быть хорошие помогайники.
— Я не сомневаюсь, — ответила Миа. — Я не сомневаюсь, что вы оба просто отличные помогайники, но…
— Тогда звонить! — твердо сказал гном.
Рекомендации у гномов оказались блестящими, хотя и несколько странными.
— …Я звоню насчет гномов, которых зовут Дубомох и Ольха Браун… — так обычно начинала Миа свои переговоры с прежними нанимателями странной четы (полные имена гномов были напечатаны в верхней части листа с рекомендациями). Обычно, стоило ей произнести эти слова, как люди на другом конце телефонной линии начинали рассыпаться в похвалах гномьему трудолюбию, аккуратности, ответственности и любви к детям. «Это мечта, настоящая мечта!..» — буквально так сказала одна из женщин. Однако объяснить, почему гномы ушли или уволились, ее собеседницы не могли. «Я думаю, так уж они устроены», — после долгих колебаний заявила Миа первая дама, которой она позвонила. Другая и вовсе чуть не расплакалась и только повторяла: «Это была моя вина. Они были чудесными, чудесными работниками!».
Закончив телефонные переговоры, Миа обнаружила, что Дубомох читает Габи сказку своим густым, чуть ворчливым баском. Девочка сидела, прижавшись к нему всем тельцем, и забавлялась смешным хохолком у гнома на макушке. Миссис Браун хлопотала в кухне. Она с такой скоростью сновала между плитой, столом и буфетом, что Миа никак не могла понять, что же она делает. Но прежде чем Миа успела спросить ее об этом, Старая Ольха вошла в гостиную с подносом, на котором стояло несколько тарелок, два стакана с компотом и даже цветок (Господи, а он-то откуда взялся?), торчавший из чайной чашки. Овощное рагу распространяло поистине божественный аромат. Пожалуй, это было лучше всего, что когда-либо готовила для Миа ее мать, и, уж конечно, вкуснее разогретых в духовке полуфабрикатов, которыми обычно питалась сама Миа.
Поставив поднос на журнальный столик (в гостиной это была единственная горизонтальная поверхность), миссис Браун снова удалилась на кухню. Габи, которую обычно удавалось заставить есть только после долгих уговоров и лести, тут же оказалась возле столика и даже позволила Дубомоху повязать себе слюнявчик.
— Вы говорить с те йюди? — спросил гном, когда Миа присела к столику и пододвинула к себе тарелку.
Миа кивнула.
— Все отзывались о вас очень хорошо, — сказала она. Миа все еще чувствовала себя довольно неуютно при мысли о том, что такие странные существа будут присматривать за ее дочерью, но разве она могла сказать такое гному, с которым сидела за одним столом и ела рагу, приготовленное его женой.