Читать интересную книгу Наш Современник, 2005 № 09 - Журнал «Наш современник»

— А защищать отечество… исполнять свои обязанности?..

— Суета! Нет больше отечества: от одного полюса до другого я вижу только тиранов и рабов… Лишь бы быть богатым… — …для народа нет ничего полезнее лжи и ничего вреднее правды… гениальных людей следует ненавидеть, и если на лбу новорожденного заметны признаки этого опасного дара природы, то его надо задушить или бросить псам…».

Да что там Европа Нового времени! Точно так же бесы-разрушители действовали и во времена античного Рима. (См., например, у Блока статью «Катилина». Кстати, становится понятным, у кого и почему Блок заимствовал рваную ритмику своей революционной поэмы «Двенадцать».) Все то же самое: кровь, разврат, пожары, разруха, клевета, насмешка, сатира… И так с начала времен.

А что было с начала времен?.. Была революция — против Бога, против Божьего мира.

DIVIDE ET IMPERA (РАЗДЕЛЯЙ И ВЛАСТВУЙ)

В первом томе «Тихого Дона» М. А. Шолохова (столетие со дня рождения которого мы отмечаем в этом году) описана зверская кровавая драка между казаками и украинцами. Причем драка происходит именно в тот момент, когда в хутор приезжает революционер Штокман. Шолохов рассказывает читателю о давней вражде между казаками и «хохлами», указывая при этом на некие сторонние и неслучайные причины этой вековой вражды: «Не одно столетье назад заботливая рука посеяла на казачьей земле семена сословной розни, растила и холила их, и семена гнали богатые всходы: в драках лилась на землю кровь казаков… русских, украинцев…».

Образ пламенного революционера (которому никак не откажешь в смелости, упорстве и фанатичной преданности своему делу) в советских учебниках однозначно трактовался как образ героя положительного. Но такой ли уж безусловно положительный образ создавал на самом деле автор «Тихого Дона»? Осторожно — иначе было нельзя — проводя значимые параллели, вызывая нужные ассоциации, разбрасывая по обширному тексту симво-лические детали, Шолохов создал образ, как минимум, неоднозначный.

Образованный приезжий Штокман, у которого «близко поставленные к мясистой переносице глаза светились хитрецой» и «косая поперечная морщина, рубцевавшая белый покатый лоб, двигалась медленно и тяжело, словно изнутри толкаемая ходом каких-то скрытых мыслей», вскоре станет своего рода крестным отцом, духовным наставником для хуторских люмпенов, погорельцев, неудачников, для обделенных, бездомных, бесхозных, бессемейных и просто ограниченных и бездарных, вроде «квадратного» Мишки Кошевого. То есть для тех, в основном, кто мало приятен и большин-ству казаков, и автору, и чувствующему внимательному читателю. «…после долгого отсева и отбора образовалось ядро человек в десять казаков. Штокман был сердцевиной, упрямо двигался он к одному ему известной цели. Точил, как червь древесину, нехитрые понятия и навыки, внушал к существующему строю отвращение и ненависть. Вначале натыкался на холодную сталь недоверия, но не отходил, а прогрызал…».

ЧЕРЕЗ ТАКИХ ВОТ ЧЕРТЕЙ…

Есть в «Тихом Доне» и еще один, эпизодический, второстепенный вроде бы, персонаж. Это мелькнувший три-четыре раза на страницах романа штабной адъютант*: «…в коротких лакированных сапожках частил мимо адъютант окружного атамана; перстень его с черным камнем и розовые припухшие белки красивых черных глаз сильнее оттеняли белизну кожи и аксельбантов. Из комнаты… просачивался разговор…

— Шестьдесят девять…».

Сколь важны и значимы у Шолохова детали! Перстень с черным камнем образованному читателю может напомнить, например, перстень Иосифа Баздеева — высокопоставленного масона из «Войны и мира». А мистическое число 69 — это оксюморон, знак дьявольского перевертыша… И сам адъютант внешне двойственный, черно-белый: глаза — кожа, перстень — аксельбанты… И «добротный конь» адъютанта «улегал на заднюю левую» (хромой бес).

И от этого штабного ничтожества на войне зависели даже те, кто заведомо превосходил его и доблестью, и возрастом, и чином. Имел он непонятную власть распоряжаться кровью и жизнью исполняющих долг людей: «…остановил скучающие влажные глаза шагавший мимо адъютант… догоняя его, почти рысью, шел старый сотник, чем-то взволнованный, кусающий желтыми зубами верхнюю губу… над рыжей бровью сотника трепетал, трогая веко, живчик…».

А интересен этот персонаж-адъютант, собственно, тем, что страстное желание раздавить его, уничтожить объединяет вдруг людей из разных лагерей, по сути врагов. Расстреливают его с большой охотой, прямо-таки с наслаждением утоляемой ненависти, двое объединившихся на миг воинов гражданской. С одной стороны, это красный матрос-большевик, а с другой стороны, белый казак-националист:

«— Этот самый предавал казаков?..

— Ты думал — мы обознались?…его вытянули!.. Через таких вот чертей и бунтуются люди, и революция взыграла через таких… У-у-у, ты, коханый мой, не трясись, а то осыпешься, — пришептывал Чубатый и, сняв фуражку, перекрестился…

— Приготовился? — играя маузером и шалой белозубой улыбкой, спросил Чубатого матрос.

— Го-тов!

Чубатый еще раз перекрестился, искоса глянул, как матрос, отставив ногу, поднимает маузер и сосредоточенно жмурит глаз, — и, сурово улыбаясь, выстрелил первый…».

ФРАНТЫ АДЪЮТАНТЫ

Ох уж эти франты штабные, воспетые Окуджавой! «…дуэлянты флигель-адъютанты, блещут эполеты. / Все они красавцы, все они таланты, все они поэты…». Один из друзей А. С. Грибоедова Андрей Жандр так вспоминал о тех, кто поднял восстание в декабре 1825 года с целью государственного переворота: «В первом зародыше это был заговор чисто военный… Александр Бестужев был старшим адъютантом Главного штаба… Сергей Муравьев-Апостол… Пестель… вообще адъютанты штабов все были в заговоре. Они преспокойно пользовались казенными печатями, делая какой-то условный знак чернилами у самой печати на конвертах…».

Сколько раз в последней, выматывающей страну затяжной войне, как только нашим войскам оставалось сделать конечный победный шаг и втоптать в кровь и грязь гнезда будущего терроризма, так сразу же из штабов летели истеричные приказы с требованием немедленно прекратить военные действия и приступить к перемирию. (Которое тут же и осуществлял на месте какой-нибудь иуда-мордоворот с высокими погонами.) Сколько крови русских солдат на штабных холеных ручках…

АГЕЛЫ ПРОТИВ АНГЕЛОВ

Для внимательного читателя, умеющего замечать в тексте значимые детали и постигать их символический смысл, не случайной, конечно же, в «Тихом Доне» окажется и оговорка казачки по поводу Штокмана (он представлялся агентом фирмы «Зингер»):

«— Кого привез из станицы? — спрашивали у Федота соседки…

— Агента. (С ударением на первом слоге. — А. Б.)

— Какого такого агела?..»

Агел — это отрекшийся от Бога ангел, дух, демон из воинства темных сил. Предводителем армии демонов, по Библии, был ангел Сатанаил (сатана, дьявол) — умный, но злой и коварный дух, и главное, при всем своем гордом самомнении — дух, неспособный к светлому созидательному творчеству. Он был тварь, не несущая в себе Творца. Он первый позавидовал Богу, первый Его оклеветал и первый восстал против Него. Сатана — это первый в мире революционер-перестройщик — вечно всем недовольный и все отрицающий в Божьем мире дух-интеллектуал. Он первый решил разрушить до основания, до праха Божий мир, чтобы на его обломках построить искусственный новый…

Знание библейских текстов, Священной истории Ветхого и Нового заветов всегда было и остается одной из основ гуманитарного образования. Без этого ни мировая культура, ни уж, тем более, культура европейская и особенно русская на серьезном уровне не постигаются. Понимать произведения больших писателей о революции и гражданской войне, не зная библейской истории, просто невозможно. Напомним, что, по Библии, не только первая «революция», устроенная с целью захвата власти над миром, но и первая «гражданская война» произошла в поднебесной между Божьими тварями — духами. Агелы — темные ангелы, предавшие Бога носители разрушительного начала, бились со своими, по сути, братьями — светлыми ангелами, верными Творцу носителями созидательного начала. В этой первой войне победило светлое ангельское воинство. Во главе его с огненным мечом бился архангел Михаил. Темное воинство было низвергнуто с небес в преисподнюю, после чего сатана провозгласил себя князем мира сего и вместе с бесами и «сагитированными и завербованными» соратниками из человечьего племени продолжил тайную войну на земле.

ПЕРЕШАГНУТЬ ВСЕ ПРЕДЕЛЫ

Фанатизм и целеустремленность революционеров всех эпох поражают, порой восхищают и… пугают. Не зря, наверное, Бунин, когда писал в документальных «Окаянных днях» о вершителях революции 1917 года, лишний раз уверовал в дьявола: «…в том-то и сатанинская сила их, что они сумели перешагнуть все пределы, все границы дозволенного, сделать всякое изумление, всякий возмущенный крик наивным, дурацким.