Читать интересную книгу Наш Современник, 2005 № 09 - Журнал «Наш современник»

Она осталась жива. Она достойно жила и достойно творила. Но вот в стране началась перестройка 1990-х, и умники, свободные от идеала, благодарности и сострадания, на ее глазах развалили страну, которую ее поколение такой ценой отстояло в страшной кровавой битве. Юлия Друнина не вынесла унижения народа, нравственного хаоса, цепи бесконечных катастроф, лжи и цинизма в эфире… Она покончила с собой, хотя была она очень русским человеком, а значит, человеком православного мироощущения, и потому не могла не понимать, к какому страшному греху толкают ее надломленность и безысходность… Никогда бы ни на что подобное не решилась бы она на войне. Ни при каких обстоятельствах. Но, наверное, побывать наяву в гуще рукопашного боя с немцами юной девочке было не так страшно, как взрослой, опытной, зрелой женщине наблюдать то, что творит в России самозванная демократия. Вероятно, для нее фашистские изверги, которые шли убивать с оружием и открытым забралом, были не настолько страшны, нежели те, кто с «веселым» напором, «свободно» и «бесконтактно», уничтожали на ее глазах тело и душу ее народа. Уничтожали процентом с капитала, телевизионными шоу, разрушительной инфор-мацией… Там, на войне, можно было стрелять, бить штыком в рукопашной, и это было почетно, было подвигом. А теперь… Любой протест тут же топится в потоках демагогии и клеветы. Поднимешь голову — саму фашисткой назовут, освободительницу. Безысходность…

ИГРАЛИЩА ТАИНСТВЕННОЙ ИГРЫ

Кто такие исполнители терактов и иных преступлений, разобраться можно. Можно и без привлечения литературы. Здесь достаточно добросовестного следствия. Куда важнее попытаться понять, кто же такие «сочинители», которые прямо или, чаще, косвенно готовят «исполнителей», которые формируют сознание террористов, провоцируют разного рода конфликты и столкновения между людьми и целыми народами, устраивают в мире хаос. Откуда берутся они на земле? Как, когда и почему появились впервые?.. Конечно же, они далеко не всегда рекламируют себя, подобно Вольтеру, и узнать, кто они конкретно, не всегда возможно. Да и не наше это дело — мы не служба безопасности. Нам важно понять и исследовать сам тип подобного «сочинителя», его духовно-генетическую родословную, понять, каковы его конечные цели и в чем суть его методов воздействия на человечество. И вот здесь без литературы, без истории мировой культуры, пожалуй, не обойтись. Литература порой раскрывает такие тайны, которые не под силу раскрыть даже самим сыщикам.

Пушкин, вспоминая юные лицейские годы, писал:

…Припомните, о други, с той поры,Когда наш круг судьбы соединили,Чему, чему свидетели мы были!Игралища таинственной игры,Металися смущенные народы;И высились и падали цари;И кровь людей то славы, то свободы,То гордости багрила алтари…

Современные школьники, гимназисты, лицеисты, пожалуй, являются свидетелями не менее страшных и не менее масштабных «таинственных игр». И не меньше льется крови невинных людей, приносимых в жертву неизвестным идолам ради неизвестных целей. Но вот только способны ли еще современные люди сопереживать страдающим и гибнущим столь же остро, как во времена Пушкина и Достоевского?.. Многочисленные средства «бесконтактного» психотропного воздействия (СМИ и проч.), которые непрерывно приучают, адаптируют сознание и подсознание человека к льющейся крови, разврату, хохоту над святынями, к вселенской пошлости, — не притупили ли, не умертвили ли они в людях человеческое?.. Хочется верить, что нет.

НЕЛЬЗЯ ЗАБЫВАТЬ

Не следует, наверное, забывать и о том, что далеко не все из тех, кто сегодня с высоких трибун осудил чудовищную сентябрьскую акцию террористов 2004 года, спешили в недавнем прошлом осудить главного в сегодняшнем мире, причем безнаказанного, террориста — Америку. Все будто забыли, как совсем немного лет назад, поддерживая захватнический террор албанских исламистов в Косове, США навалились всей своей технической, экономической, политической мощью на православную Югославию и разбомбили ее с недосягаемых высот. Подсчитал ли кто-нибудь, сколько тогда погибло невинных мирных жителей, женщин, детей?..

Протеже Америки, албанцы, полтора века вынашивают идею создания Великой исламской Албании на исконно славянских христианских землях Балкан. Это, кстати, единственный из славянских народов, который встал в свое время на колени перед завоевателями-турками и принял мусульманство. Православные же югославы всегда были верными и надежными союзниками русских и никогда не предавали их, в отличие от иных братьев-славян. Например, той же дважды освобожденной русскими Болгарии, которая, пресмыкаясь перед США, закрыла в дни югославских событий воздушный коридор для самолетов из России.

Но Бог с ней, с Болгарией… Важнее понять, кто у нас в России постарался сделать так, чтобы Югославия в страшный момент истории осталась без помощи русских и была в дальнейшем расчленена… Кто постарался поскорей унять ту мощную стихийную волну народного гнева и протеста, которая била в те дни в стену американского посольства в Москве? Кто поспешил погасить эту праведную волну, на энергии которой могло начаться действительное, а не мнимое национальное единение? Нельзя забывать…

МЧАТСЯ БЕСЫ

Название романа Ф. М. Достоевского «Бесы» давно у всех на слуху. Но не все слышавшие о романе сами его читали. А те, которые читали, возможно, подзабыли. Поэтому приведем одну известную цитату, которая, как нам кажется, особенно остро прочитывается в контексте общего разговора о явлении террора.

В романе один из социалистов-террористов, Верховенский, еще задолго до революции 1917 года излагал планы революционного преобразования России. Разрушение старого Божьего мира ради построения искусственного нового, как и во все времена, должно было начинаться с разрушения государства, с разложения и рассыпания народа, с распада и деградации человеческой личности:

«…Мы сделаем такую смуту, что все поедет с основ… а главное — равен-ство. Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов… не надо высших способностей!.. их изгоняют или казнят… Рабы должны быть равны… в стаде должно быть равенство… Не надо образования, довольно науки!.. одного только недостает: послушания. Жажда образования есть уже жажда аристократическая… Мы уморим желание: мы пустим пьянство (наркотики еще были редкостью. — А. Б.), сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Всё к одному знаменателю, полное равенство. „Мы научились ремеслу, и мы честные люди, нам не надо ничего другого“ — вот недавний ответ англий-ских рабочих… Но нужна и судорога; об этом позаботимся мы, правители… Полное послушание, полная безличность, но раз в тридцать лет… все вдруг начинают поедать друг друга… чтобы не было скучно…

…мы проникнем в самый народ. Знаете ли, что мы уж и теперь ужасно сильны? Наши не те только, которые режут и жгут… делают выстрелы или кусаются. Такие только мешают… я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их Богом и над их колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу… наш. Школьники, убивающие мужика, чтобы испытать ощущение, наши. Присяжные, оправдывающие преступников сплошь, наши. Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либе-рален, наш, наш. Администраторы, литераторы, о, наших много, ужасно много, и сами того не знают!.. Народ пьян, матери пьяны, дети пьяны, церкви пусты… О, дайте взрасти поколению!.. Ах, как жаль, что нет пролетариев! Но будут, будут, к этому идет…

…одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь, — вот чего надо! А тут еще „свеженькой кровушки“, чтоб попривык… Мы провозгласим разрушение… косточки поразмять. Мы пустим пожары… Мы пустим легенды… Я вам… таких охотников отыщу, что на всякий выстрел пойдут… и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал… Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам… Ну-с, тут-то мы и пустим… Ивана-Царевича… Самозванца… Главное, легенду!.. И застонет стоном земля: „Новый правый закон идет“, и взволнуется море, и рухнет балаган, и тогда подумаем, как бы поставить строение каменное. В первый раз! Строить мы будем, мы, одни мы!..».

Сегодня смотришь на холодные заоблачные кощеевы замки, исказившие окончательно облик древней православной Москвы, и думаешь…

С НАЧАЛА ВРЕМЕН

Еще раньше, за сто лет до Достоевского, сознание пролетария, освобож-денного от «предрассудков» и сосредоточенного лишь на элементарном потреблении материальных благ и удовольствий, формировали у человека французские философы. Все та же апология земного рая для избранных и все та же замешанная на лжи теория демократического равенства для обслуживающих дураков-потребителей. У Дени Дидро, например, которого Пушкин назвал «самым ревностным из апостолов Вольтера», в «Племяннике Рамо» читаем: «…мудрость… пить добрые вина, обжираться утонченными яствами, жить с красивыми женщинами, спать в самых мягких постелях; а все остальное — суета…