class="p1">Оставив остроту без внимания, капитан продолжал:
– Прошу сохранять спокойствие. Замечу, что вы будете присутствовать при историческом моменте – приводнение трансатлантического дирижабля. До нас никто подобного не делал. Честь имею, господа.
Клим Пантелеевич догнал капитана. Услышав шаги, тот обернулся.
– Вы что-то хотели? – спросил он.
– Сэр, у меня будет к вам одна просьба. Я – частный детектив и преследую преступника, который находится на «Роттердаме». Мне нужно обязательно пересесть на этот пароход. Билет я оплачу на месте. Прошу вас мне помочь.
– Неужели, в самом деле, всё так серьёзно?
– Да, сэр. Дело осложняется ещё и тем, что на лайнере плывёт и жертва злоумышленника. Убийство может случиться в любую минуту.
Офицер поправил фуражку и сказал:
– Тем не менее, я должен получить согласие капитана «Роттердама» на прибытие нового пассажира.
– Безусловно, сэр.
– Тогда на всякий случай соберите вещи. Окончательный ответ вы получите через четверть часа.
II
Зеркальная поверхность океана была тиха и спокойна. «Роттердам», застопорив машины, замер, примерно, в пятистах метрах от предполагаемого места снижения воздушного корабля.
Потравив часть газа, цеппелин начал опускаться. В момент подхода к воде из его носовой части выбросили два водяных якоря. Это были усеченные матерчатые конусы, обращенные широким основанием к корпусу. Затем справа и слева из гондолы управления выпустили по одному парусиновому ведру. С их помощью зачерпнули воду и форсировали посадку переднего поплавка. Ещё через несколько минут на воду села последняя моторная гондола. Воздушное судно успешно приводнилось.
Резиновую лодку на цеппелине подготовили ещё в полёте. Ардашев спустился в неё вслед за членом экипажа. Туда же передали и его чемодан. Зарычал бензиновый мотор, и лодка, поднимая нос над волнами, устремилась вперёд. Навстречу нёсся катер, спущенный с парохода. В нем сидело несколько человек. Они махали и кричали что-то приветственное. Их лиц частный детектив не разглядел.
Климу Пантелеевичу показалось, что все три с лишним тысячи гостей «Роттердама» высыпали на правый борт лайнера и глазели на дирижабль. Из-за этого судно слегка накренилось в правую сторону. Капитан просил в рупор пассажиров отойти от леерных ограждений хотя бы на середину палубы, но его никто не слушал.
С парохода на лебёдке спустили корзину для багажа и сбросили верёвочную лестницу. Чемодан подняли вверх на лебёдке. Ардашев поблагодарил сопровождающего и полез по лестнице. Пальто и шляпу он заранее оставил в чемодане, и потому покорение пароходного борта высотой почти в два десятка метров закончилось быстро и благополучно.
Стоило Климу Пантелеевичу перепрыгнуть через ограждения, как он тут же попал в объятия Войты.
– Шеф! Я верил, что мы встретимся! – воскликнул Вацлав и у него на глазах навернулись слёзы.
– Спасибо, дорогой друг! – не выпуская из объятия помощника, дрогнувшим голосом, вымолвил частный детектив. – И за деньги спасибо! Я привёз их вам назад. Очень тронут!
– О! Кого я вижу! – вскинул руки Баркли. – Мистер Ардашев! Позвольте засвидетельствовать моё почтение!
– Благодарю вас!
– Здравствуйте, мистер Ардашев! – протянул руку Эдгар Сноу. – Рад вас видеть!
– Взаимно, Эдгар!
– Как хорошо, что вы поправились! – ангельским голоском пропела Лилли и неожиданно для всех чмокнула Клима Пантелеевича в щёку.
– Вы видели?! – закричал Баркли. – Нет, вы видели?! Эта недотрога поцеловала русского сыщика!
– Бросьте, мистер Баркли, – улыбаясь, махнул рукой Войта. – Это был всего лишь дружеский поцелуй.
– О да, – заливаясь краской, пролепетала мисс Флетчер. – Простите, расчувствовалась.
Тем временем, дирижабль, забрав на борт больного, начал медленно отрываться от воды. Сигарообразный корпус, отливавший на солнце серебром, казался инопланетным посланцем, а не частью британских ВВС с номером R 34 на борту. Вскоре он набрал высоту и скрылся за облаками.
– Господа, приглашаю всех в ресторан, – изрёк банкир. – Мы не можем не отметить возвращение мистера Ардашева. Занимайте любой свободный столик. Я на минуту заскочу в каюту и тотчас же к вам присоединюсь.
– Мне бы тоже не мешало узнать, где меня поселят, – проговорил Клим Пантелеевич.
– Не беспокойтесь, сэр, – прозвучал чей-то голос.
Частный детектив повернулся. Перед ним стоял матрос.
– Номер вашей каюты 132. Это второй класс. Вот ваш ключ. Чемодан уже там. Капитан просил передать, что вам не нужно оплачивать билет, потому что он уже оплачен тем пассажиром, который там жил.
– А куда же делся тот пассажир?
– Он получил телеграмму, что его мать в Нью-Йорке при смерти. И попросил, чтобы ему помогли пересесть на цеппелин вместе с больным и его сопровождающим. Капитан дирижабля не отказал. Вы просто поменялись с ним билетами.
– Что ж, замечательно.
– Хорошего отдыха на борту нашего лайнера! – с улыбкой изрёк матрос и удалился.
– Откровенно говоря, ни я, ни Баркли так и не поняли, что с вами стряслось, – обнимая Ардашева за плечо, выговорил Войта. – Пойдёмте, расскажете, как вылечились, как добрались.
– Ничего особенного, друг мой…
Слова Клима Пантелеевича прервались громким криком американского банкира, бежавшего навстречу:
– Мистер Ардашев! Мистер Войта! Сюда! Срочно!
– Ну что ещё у вас там стряслось? – раздражённо осведомился Войта.
– Беда! – едва дыша, выпалил Баркли и протянул лист школьной тетради. – Вот тут написано карандашом и опять печатными буквами.
– «Сэр, наконец-то у меня для Вас хорошая новость! Живите и радуйтесь! Счастливо оставаться! Всегда Ваш, Морлок», – Ардашев прочёл и наморщил лоб: – Не пойму, что он хотел этим сказать?
– Да что ж тут понимать! Тут и так всё ясно, – распалялся Баркли, потрясая кулаками в воздухе. – Этот негодяй выкрал из моей каюты документы на получение товара в нью-йоркском порту. Они выданы на предъявителя. Это складское свидетельство и товарораспределительная ценная бумага тоже на предъявителя. Товар я купил на Берлинской бирже, но физически он находился в Стокгольме. Затем, его отправили в Роттердам на судне «Балтимор». Туда же выслали и документы на него. Я получил документы и проверил ящики. После чего «Балтимор» ушёл в Штаты. Груз отправлен на условиях франко-Нью-Йорк таможенный склад. Он придёт туда уже со дня на день и будет ждать меня. Но его получит Морлок, а не я.
– Но если Морлок выкрал ваши документы, то, выходит, он с ними на «Роттердаме»? – неуверенно вымолвил Вацлав. – Возможно, мы его найдём.
– Нет, господин Войта, – пристукнул каблуком по палубе Баркли. – Не мне надо бросать пить, а вам, раз уж вы так туго соображаете! В записке чёрным по белому написано: «Счастливо оставаться!». О чём это говорит? – Банкир помахал руками, точно крыльями. – О том, что Морлок упорхнул и прибудет в Нью-Йорк раньше нас. Неужели не понятно, что он был среди тех двух человек, сопровождавших больного в катере при отправке на дирижабль?
– А что, если послать на цеппелин сообщение, что на