— Что ты имеешь ввиду, Селлия? — рыкнул Эйгар. — Я не люблю загадки. Говори прямо!
— Шайранна помогала носить ледяные глыбы для строительства помоста. А ведь она наша единственная надежда. Я сомневаюсь, что…
Эйгар скрипнул зубами, чувствуя, как привычная ярость туманит разум.
— Что? Риона в ее положении носила такую тяжесть? И эти болваны ей позволили?
— В ее положении? — В голубых глазах Селлии застыл ужас и тоска. — Значит, это правда… Я видела вас вдвоем несколько ночей назад, но я и подумать не могла, что все случится так быстро! — Селлия, задохнувшись, прижала руки к груди.
Эйгар мысленно обругал себя. Болван! Ведь он хотел сообщить о положении Рионы на балу. А теперь об этом узнают даже за Хрустальными Горами. Просить Селлию молчать все равно что просить Хозяина Мертвых не забирать в свое царство погибших драконов.
— Да, это правда. Риона носит наследницу шайра. И мы должны быть благодарны богам за это.
На лице Селлии застыла маска горя. Голубые глаза наполнились слезами. Было видно, что уж она-то точно не будет возносить богам благодарственные молитвы.
— Я буду молить богов, чтобы это была действительно наследница шайра, а не очередной феникс, который нас погубит! — зло проговорила она. — И на вашем месте, мой шайраддан, я бы подумала о том, что шайранна прилагает мало усилий, чтобы сохранить ваше дитя! Если это действительно ваше дитя! Я слышала, что шайранна уж очень сильно убивалась по своему жениху!
Эйгар подскочил к Селлии и ухватил ее за плечо, сильно сжав. Девушка чуть вскрикнула.
— Риона была чиста! И не смей распускать о моей шайранне грязные слухи, иначе я вырву твой болтливый язык и скормлю его снежным псам! Я не накажу тебя за эти слова, Селлия, только потому, что здесь твой жених! — свирепо рявкнул Эйгар, едва сдерживая рвущийся гнев.
— Мой кто? — изумленно выдохнула девушка.
— Сьерран.
— Что? Но как…
— Тебе давно пора обзавестись супругом. Тогда у тебя не останется времени на разные глупости и сплетни!
— Нет! — по щекам девушки побежали слезы. — Не отдавай меня ему, Эйгар!
— Поздно, Селлия. Твой брак — дело решенное. Завтра на балу я сделаю объявление и…
— Я не дам своего согласия! — зло выкрикнула Селлия. По щекам девушки покатились крупные слезы.
— Как шайраддан я дам его от своего имени. А сейчас отправляйся в свои покои и приготовься, — угрожающе проговорил Эйгар, делая к девушке шаг. — Ты знаешь, что я не потерплю непослушания, Селлия. Будь благодарна за то, что Сьерран согласен взять тебя, зная, что наследников ему не видать.
Лицо Селлии побледнело и девушка, закрыв лицо, выбежала из комнаты. Эйгар понимал, что был жесток с ней, но должность шайраддана была плоха как раз этим — принятием подчас жестоких решений. Но Эйгар знал и то, что отдает девушку за хорошего дракона. Сьерран никогда ее не обидит, а детская влюбленность Селлии пройдет, и однажды она сможет по достоинству оценить своего супруга.
Задумчиво глядя на дверь, за которой исчезла Селлия, Эйгар думал о том, как ему вразумить Риону. Селлия права — Риона должна быть теперь более осторожной. Детские забавы должны остаться в прошлом. К тому же положение шайранны обязывает вести себя прилично, а не размахивать кинжалом в присутствии важных гостей. Но Эйгар надеялся, что до этого не дойдет.
— Хозяин Мертвых побери Тэрдрика и этот злополучный кинжал, — проворчал Эйгар.
А что до ребенка… Эйгар тряхнул головой, но посеянные Селлией сомнения о том, что в чреве Рионы может быть дитя, в чьих жилах течет кровь феникса, не давали ему успокоиться. Вот если бы был способ узнать… Но что тогда? Смог бы он отправить Риону прочь из замка, если бы узнал, что под сердцем она носит феникса, а вовсе не снежную драконицу, последнюю надежду шайра? Однозначного ответа не было.
Можно было бы вновь обратиться к Драконьей Жрице и спросить, существует ли такое зелье. Но Эйгар скорее бы позволил отрубить себе руку, чем вновь попросил Жрицу об услуге. В одном Риона была права — с Жрицей стоило быть осторожным. Эйгар так и не вспомнил вторую половину памятной ночи. А уж к наследнице снежных он бы не подпустил Иларну и на расстояние полета стрелы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вспомнив, каким градом колкостей одарила Жрицу Риона, Эйгар не смог удержаться и громко хмыкнул. Настроение понемногу улучшалось.
* * *
— Попробуй яйца снежной перепелки, Риона. Друд клялся, что ты оценишь их вкус, — вывел меня из задумчивости голос Эйгара.
— Обязательно. Благодарю.
Вечером был дан праздничный ужин. Я сидела по левую руку от Эйгара, размышляя, кто из драконов достаточно алчен и бесстрашен, чтобы вернуть меня в мой мир. Со всех сторон меня окружал беззаботный смех, стук столовых приборов и разговоры драконов. На мне было надето одно из лучших платьев, что сшила Файри: темно-синяя плотная ткань, искрящаяся при малейшем движении серебряными искорками, туго облагала верхнюю часть моего тела, от талии же падала свободными складками. Перед самым ужином Эйгар прислал мне сапфировые серьги с наказом надеть их.
Я раздраженно захлопнула бархатный футляр, в котором они лежали, и оставила их на столике в своей комнате, посчитав, что Эйгар решил заваливать меня драгоценностями, чтобы я не выглядела бедно по сравнению с остальными драконицами. Мне же его подарки были не нужны. А драконицы и правда обвешались драгоценностями, будто новогодние деревья. Но их платья, как я отметила, были сшиты из материалов куда беднее того, из которого было мое платье. Мое и Драконьей Жрицы. Она снова была в красном. Рубиновый шелк открывающего плечи платья, рубиновая капля кулона на точеной шейке и рубинового цвета маленькие розы в волосах — Жрица приподняла кубок, когда поймала мой взгляд, и чуть приподняла уголки губ. Я сделала вид, что не заметила этого.
— Почему ты не надела мой подарок? — тихо спросил Эйгар. Его тон был крайне недовольным.
Я метнула в его сторону взгляд.
— Я не скаковая лошадь, которой ты можешь хвастать перед своими соседями, — тихо сказала я, насаживая на вилку крохотную половинку перепелиного яйца. — И мне не нужна богатая сбруя.
— Ты моя шайранна, Риона. Нравится тебе это или нет. И должна соответствовать своему статусу.
— Уговор был только про платья, Эйгар, — невозмутимо ответила я, отправляя в рот перепелиное яйцо и жмурясь от удовольствия. — М-м-м, Друд оказался прав, мне очень нравится.
Эйгар приблизил ко мне голову и шепнул в самое ухо, вызвав стайку мурашек на спине:
— Ты наденешь серьги, Риона, сегодня ночью. И на тебе будут только они.
Мое показалось, что от тихого голоса Эйгара, от его свежего запаха, который, я не могла не признать, волновал мою кровь, сердце застучало быстрее. Я быстро облизала губы. Нельзя позволить Эйгару лишить меня самообладания и способности размышлять трезво.
— Не боишься, что твои крики перебудят весь замок? — шепнула я, приблизив к нему губы.
Эйгар метнул на меня насмешливый взгляд и громко расхохотался.
— Верховный, не поделитесь с нами, что именно вас так развеселило? — поинтересовалась Драконья Жрица. По статусу ей полагалось сидеть чуть ли не ближе всех к Эйгару наравне с другими шайрадданами. Разговоры стихли, на нас устремились любопытные взгляды всех, кто сидел поблизости. Селлия, Визмира и Флавиана, в богатых нарядах из лазурного бархата, словно по команде прекратили есть. Я отметила, что глаза у Селлии покраснели. Она плакала?
— Моя шайранна большая затейница, Жрица, — ответил Эйгар, вертя в длинных пальцах кубок. — Она знает, как развлечь меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я почувствовала, как зажгло щеки.
— Вот как, — улыбнулась Иларна. — Лишь бы это веселье не отвлекло вас однажды от вашей цели, заставив позабыть о ней, Эйгар.
Я видела, как улыбка покинула лицо Эйгара. Он крепко сжал пальцами кубок, со стуком опустив его на стол. Эйгар собирался что-то ответить, но я опередила его.
— Вы говорите о войне с фениксами, Жрица?
— Именно о ней, шайранна, именно о ней, — отозвалась та, прожигая меня взглядом своих черных с красными искрами в глубине глаз.