И внезапно — разговор с князем Иэнны. Который рассказал сказку о происхождении истинных. И предупредил Диона о появлении Леннеи…
— Я понимаю, что она не могла сама произвести этот обмен, — в мелодичном голосе его невесты звучали непривычные интонации. — Кто-то ей помог. Но я не знаю, кто.
— Кажется, я знаю.
Он услышал свой голос будто со стороны — хриплый, чужой. Как если бы в него самого вселился незваный гость из-за грани мира.
Дион резко поднялся, швырнул девушке в кровати приготовленный служанкой халат.
— Одевайся! Пойдешь со мной.
И встал лицом к окну, демонстрируя пренебрежение всеми правилами светских приличий. Она не спорила, не требовала, чтобы он вышел. За спиной раздался шорох и мягкое шлепанье босых ног по полу. Дион обернулся — как раз, чтобы проследить, как она входит в гардеробную. Воспользовался задержкой, чтобы вернуться к себе и забрать из сейфа перстень с коршуном.
Самозванка появилась через несколько минут, в зеленом платье с белым поясом, волосы расчесаны и стянуты лентой в простой хвост, взгляд прямой, решительный. Диона обожгло: как можно было настолько обмануться? Теперь он ясно видел, что это не Леннея, а чужая взрослая женщина. И от этого открытия пробрал озноб. Он же знал. В глубине души он знал с самого начала…
— Сколько тебе лет? — глухо и грубо.
В ответ — холодный взгляд, бесстрастный тон:
— Скоро тридцать один.
Льгош! Ровесница.
Она даже шагала шире и тверже, чем Леннея, но все равно — слишком медленно. Дион не выдержал, подхватил ее под локоть и повлек по коридору, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не сделать больно. Распахнул и захлопнул дверь, подвел к столу, усадил в кресло. Стоя рядом, подвинул к ней соник и прижал к стеклу черный перстень.
Он хотел говорить с князем, а отозвалась Алиалла — прекрасное совершенство в вуалях света и тумана.
— Много же времени тебе потребовалось, чтобы разгадать мою шараду, младший коршун! — прозвучал голос, похожий на перезвон серебряных бубенцов.
Лена
Такой магии Лена еще не видела. Кинодива в ослепительном блеске самых убийственных голливудских спецэффектов. Королева глянца, сошедшая в дольний мир с блистательных богемных высот. Наверно, здешние чародеи умели создавать виртуальные маски-аватарки — а эту творил просто мегагений фотошопа, или что там для видео используют. Ну не может живая женщина быть такой умопомрачительно красивой!..
Мысли в голове у Лены скакали ошпаренными блохами, пока нимфа в зеркале насмешливо выговаривала Диону:
— Дай угадаю, ты надел на нее эти ваши мерзкие оковы подчинения? Совершенно излишне, совершенно! И вредно. Печать, небось, не видна была?
Дион в ответ буквально прорычал:
— Так это ваша работа?!
И Лена проглотила рвущиеся с языка вопросы.
Она думала, что видела его взбешенным. Не-ет. Ничегошеньки она не видела! Сейчас Дион был смертельно бледен, лицо закаменело; желваки на скулах, крылья носа, рот в тугую черту, подбородок и даже рубцы на щеке — все, будто зубилом по мрамору, а взгляд резал, как луч плазмы. Лена даже удивилась, как от зеркала осколки не полетели, а красотка, окутанная сияющей дымкой, со страха не испарилась в атмосферу.
Но эта фея ничего не боялась.
— Моя-моя, — подтвердила, лучась улыбкой. — Больше ничего не хочешь спросить?
Дион набрал в грудь воздуха, и Лена, как в море с обрыва, бросилась в секундную паузу:
— Отправьте меня домой!
Мерцающие глаза зеркальной незнакомки обратились к ней.
— Это невозможно, милое дитя.
— По…
— Что с Леннеей? — перебил Дион.
— Жива покуда, — отзвук досады в хрустальном голосе. — Но назад не вернется. Да и ни к чему она тебе. Эта невеста — лучше.
И незнакомка благосклонно улыбнулась Лене с видом заговорщицы. Мол, мы-то, девочки, все понимаем.
Зря она так, ох зря. Диона аж перекосило от ярости. Он цапнул зеркало со стола — будто кобра добычу. Спасибо об пол не грянул. Или об Ленину голову. Прошипел сквозь зубы прямо в сияющие глаза-звезды:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Какого Льгоша вы натворили?!
Теперь лицо в зеркале Лена видела снизу и сбоку, то есть едва-едва, но ощутила, что красавица посерьезнела:
— Это разговор не для соника. Приеду, объяснимся. Береги ее, — кивок в сторону Лены.
Зеркало потемнело. И не отзывалось, сколько ни клацал по нему черный перстень.
Под лютым взглядом Диона Лене захотелось обернуться комариком и забиться в щелку. Она даже дышать старалась потише, чтобы не спровоцировать взрывную реакцию. Но рэйд повел себя спокойно. Очень аккуратно поставил зеркало на стол. Прошелся по кабинет. Пару минут стоял, нагнув голову, в прямоугольнике света от огромного окна, а Лена бездумно глядела, как солнце обрисовывает его эффектный мужественный силуэт и золотит вихрастый затылок, перечеркнутый черной повязкой. Красивый кадр.
— Ладно, идемте, — сказал Дион, оборачиваясь, бесцветным тоном.
И они пошли.
Лена рискнула спросить, что за чудо являлось в зеркале. Дион неохотно объяснил.
Она мысленно присвистнула: так вот оно что! Вот кто владеет ключом к порталу между мирами — Иэнна.
Войдя в покои Леннеи, Дион прикрыл двери и спросил, требовательно глядя Лене в лицо:
— Почему — вы?
Надо же, а она думала, показалось. Ответила таким же прямым взглядом:
— Я тоже хочу это знать!
— Напомните ваше имя.
— Елена Каверина. Лучше просто Лена. Перед посторонними сойдет за оговорку или уменьшительное от Леннеи…
— Нет, — отрезал он. — Перед посторонними вы, госпожа Ка-ве-ри-на, до свадьбы не покажетесь.
Что? Лена подавилась вздохом. Он ведь сейчас не о свадьбе Лаэрта с княжной…
Она подозревала нечто подобное, еще в самом начале. Но сейчас… поверить не могла. Дион потащит ее под венец, даже если в тело Леннеи вселится сам льгош!
Лена даже не возмутилась, когда Дион нацепил ей на руку браслет. Чего еще ждать от этой дубины стоеросовой?
И все же сделала попытку поговорить начистоту:
— Послушай, ты ведешь себя так, будто…
— Послушайте, рэйд Герд, — поправил ее Дион с арктическим холодом в голосе.
— Как прикажете, рэйд Герд! — отчеканила Лена, чувствуя, что теперь при всем желании не сможет обращаться к нему иначе. Энтоль не позволит.
Дион сухо кивнул, пообещал зайти вечером и оставил ее одну. Видимо, ему надо было переварить ошеломительную правду о том, что Гадария не одинока во вселенной.
Лена со вздохом рухнула на кровать. И почему она решила, что после того, как Дион Герд узнает правду, станет проще? Он явно был влюблен в свою маленькую рэйди — как бы сложно у них все ни складывалось и что бы он сам себе ни напридумывал. Иначе не размяк бы так скоро, стоило проявить чуточку доброты и симпатии. Теперь оказалось, что Леннея — не Леннея, и он ощущает себя обманутым в лучших чувствах. А Лена… Переживет как-нибудь. Не так уж сильно ее зацепило. Увлеклась, да. Но к счастью, коротко. Увязнуть не успела. Поболит — перестанет.
Вечером тихая Лисси накрыла ужин на двоих. Лена сочла это хорошим знаком. Его светлость сиятельный рэйд одумался и решил, что с пришелицей стоит дружить. Хотя бы против Иэнны, которая ведет какую-то грязную игру.
Размечталась!
Сев за стол, Дион уже знакомым студеным тоном потребовал сведений о мире, в который перенеслась Леннея. Казалось, он ищет опровержения немыслимой правде — вот сейчас Лена запутается в показаниях, и он с облегчением воскликнет: "Я так и знал!"
— Нет, — сказала Лена. — Она все-таки вертится.
А в ответ на недоумение Диона с удовольствием объяснила про Галилея и Землю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Пусть на руке опять злосчастный энтоль, Лену охватила легкая эйфория. Как приятно говорить обо всем свободно, без ухищрений и притворства!
Она рассказывала о родных, которые наверняка распознали обман и уже вынудили Леннею во всем сознаться, о своей маленькой однокомнатной квартирке, оставшейся в наследство от бабушки, о работе библиотекаря, о дорожном движении, интернете и банковских карточках, об устройстве мира, об отношениях между людьми… И вдруг обнаружила, что не может продолжать, потому что в горле стоит ком, а лицо Диона дрожит и расплывается перед глазами.