– А может быть, зря. Исао прекрасный воин. Он ниндзя, помеченный Великим Ашау, Золотым воином.
– Послушай, милая, уж не влюблена ли ты в этого узкоглазого?
– Положим, он даже не очень похож не японца. Ты просто не понимаешь, что он был бы полезен.
– Справлюсь. Я знаю, на что пошел. Но сам виноват, не поверил дневнику отца, а его убили…
– Ты не пытался искать убийц?
– Как ты себе это представляешь? Кто я, чтобы в чужой стране пытаться найти убийц? Я, конечно, разговаривал с твоим отцом, он же был воспитанником моего отца. Он посоветовал не делать этого, просто забыть и молиться, чтобы отголосок того времени не дошел до меня. Как я понял, отец что-то сделал в год победы над Германией и Японией.
– Но я думаю, тебе интересно узнать, за что был убит твой отец.
– Предпочитаю думать, что его убили за то, что он переспал с японкой. Да противно осознавать, что его любовница была гейшей. Она родила японца. Мне тогда было двенадцать, я был готов отца прирезать ночью. Может, мама умерла из-за этого. Он перед смертью сильно пил, все вспоминал какого-то Мирославского. И… – Александр замер с открытым ртом.
– Ты сказал, Мирославский? – прошептала Элла.
– Черт возьми, вот в чем дело! – Александр заходил по комнате. – Идиот, болван! И как я сразу это не вспомнил? Когда говорили о Мирославских, я чувствовал что-то знакомое, но вот что? – Он выругался и налил себе водки. – Я должен это вспомнить. Дай Бог памяти… Пей! – Он подвинул рюмку Элле.
– Ты же знаешь, что я не пью водку.
– Но саке, я помню, ты пила.
– Я росла в Европе, училась в Лондоне и очень редко бывала в Японии. Отец не хотел, чтобы я приобщалась к японской жизни. Разумеется, кроме дзюдо и карате! – Элла рассмеялась.
– Но российское самбо – тоже прекрасный вид единоборств.
– Значит, Мирославских ты не знаешь и не представляешь, что хотел сказать тебе отец?
– Я только сейчас понял, почему все пытаются найти Мирославских, поскольку вспомнил слова отца. А что он хотел сказать о Мирославском, я попытаюсь вспомнить.
«Ты начал игру, – подумала Элла, – выходит, что-то знаешь, но не хочешь, чтобы об этом узнала я. Зря, Сашенька, ты себе хуже делаешь».
– О чем задумалась?
– О том, что надо кого-то послать в Магадан.
– А про Биатлониста ты забыла? Сегодня ночью он будет звонить. Я уверен, что он сделает все, как надо.
МоскваИван Евгеньевич сказал Семенову:
– Отец угнал самолет, захваченный в Уэйлсе. В этом местечке в сорок пятом была военная база. Они вдвоем захватили самолет-разведчик. Я нашел запись в архиве.
– Это всего лишь запись, ничего больше, – сказал Федор.
– Но это объясняет слухи среди уголовников. Значит, он не был агентам японской разведки. Черт, почему я не попытался выяснить?..
– А вы не думали, командир, что именно поэтому вы и стали тем, кто вы есть? В какой-то момент я пытался найти иголку в стоге сена. Почему вы не хотите…
– Знаешь, Федор, в последнее время мне кажется, что мной кто-то интересуется.
– Папа, здравствуй. – В кабинет вошел Александр.
– Как тебя пропустили? – удивился Иван Евгеньевич.
– Показал паспорт, и дежурный офицер понял, что я твой сын, сразу выписал пропуск. Я хотел бы знать, почему ты тут пропадаешь сутками?
– Я кое-что нашел о твоем деде.
– Можешь сказать конкретнее? – нетерпеливо спросил сын.
– Слушаю? – Жена Александра сняла трубку.
– Добрый день, – зазвучал мужской голос. – Это телефон семьи Мирославских?
– Да. Кто вы?
– Позвольте узнать, с кем я разговариваю?
– Послушайте, – сердито проговорила Ольга Павловна, – а вам не кажется…
– Извините. Я должен говорить с представителем семьи Мирославских. Вы Ольга Павловна, жена Александра Ивановича?
– Кто вы и чего хотите?
– Хочу рассказать правду о Евгении Ивановиче Мирославском. Когда я могу поговорить с Иваном Евгеньевичем?
– Он будет дома вечером. Можете позвонить около девяти. А вы…
– Вы тоже все узнаете. Я обязательно позвоню вечером. – Телефон отключился.
– Ну что ж, – усмехнулся Говард, – сегодня мы напомнили Мирославским, что нельзя скрывать…
– Погоди, – остановил его Колун, – что ты задумал?
– Ты ранишь Мирославского, и все. А я практически сразу позвоню и объясню, почему это случилось. Некогда мне, да и Россия не та страна, в которой я бы хотел находиться.
– Но это идиотизм. Ты же не знаешь, известно ли им что-то. Просто так стрелять…
– А что ты предлагаешь?
– Да что я могу предложить? Может, просто…
– Стоп. Снова звонок, я включил прослушку.
– Я не понимаю, – удивилась Ольга Павловна, – как вы…
– Послушайте, – перебил ее человек, который недавно звонил. – Вы все узнаете позже. Ваш телефон прослушивается. И прослушивание подключил кто-то, кто к вам недавно приходил. Кто у вас был с девяти утра до…
– Мастер ремонтировал телефон. Аппарат перестал принимать сигнал.
– Сделайте так, как попрошу я, поверьте, это необходимо для вашей безопасности. Я понимаю, вы удивлены и испуганы.
– Хорошо. Я сделаю, как вы просите.
– Тогда через пять минут я позвоню.
– Звоните. Я запишу разговор, пусть потом с вами разбирается милиция. А сейчас позвоню мужу.
Ольга набрала номер мужа.
– Где ты, Саша? – спросила она.
– У папы, – ответил Александр Иванович.
– Звонил какой-то мужчина… – Ольга Павловна пересказала мужу разговор с неизвестным.
– Никому не открывай и не звони по домашнему телефону, – выслушав ее, сказал муж. – Я сейчас приеду.
– Но этот неизвестный просил подыграть ему. Он назначит место и время встречи. И я якобы должна позвонить отцу с домашнего.
– Я немедленно выезжаю.
И тут зазвонил домашний телефон.
– Он звонит, – сообщила Ольга Павловна. – Я запишу наш разговор…
– Опачки! – усмехнулся Говард. – Снова звонок.
– Да, – послышался голос Ольги Павловны. – Я обязательно передам. А вы кто?
– Мое имя вам ничего не скажет. Но поймите, я пытаюсь защитить вашу семью. Не забудьте передать Ивану Евгеньевичу мои слова. – Телефон отключился.
– Что еще за спаситель? – пробормотал Говард. – Впрочем, это даже хорошо, что он объявился сейчас. Узнаем, кто он. У тебя через час должны собраться твои приятели. Оружие, надеюсь, есть у каждого?
– Конечно, – буркнул Колун. – Но я не думаю, что они согласятся…
– По пятнадцать тысяч евро каждому. Сразу и за любое дело в будущем. Тебе, если уговоришь, двадцать. Мне нужна команда.
– Понятно, – вздохнул Александр Иванович. – Но кто это? – Он посмотрел на Семенова.
– Не знаю, но мужик грамотный, услышал в трубке щелчок. Как выглядел мастер?