еще кое-что — привилегия, которую позволяют себе лишь мужчины. Так что? Скажи, когда ты опять отправишься в Шотландию, что? Через четыре дня? Прихвати Тео, обязательно! Что значит, ты его не знаешь.
Ты его уже достаточно видела на фотографиях, и у меня, и вообще! Послушай: в Бад-Каннштатте состоится фестиваль песни — что? Ты знаешь об этом? Тем лучше. Там выступает мой племянник, Лусиан, я тебе о нем рассказывала. Я его тоже уже предупредила. Он позаботится, чтобы Тео появился на празднике. Он посадит его в первом ряду. А затем твой выход, Никола: сделай так, чтобы он принял тебя за меня, придумай что-нибудь! В общем больше игры, чем эмоций. Пожалуйста, Никола, ну хоть попытайся, хорошо?»
Никола попыталась — и сработало. И вот теперь полная неразбериха! Профессор воспылал ярким пламенем, как сухой сарай, но что еще хуже — то же самое произошло и с Николой. Если бы только она могла не допустить этого!
Чуда здесь никакого не было.
Одна в течение стольких лет, вечно только работа, путешествия, необходимость заботиться об Эмиле и других. Так что зачастую она чувствовала себя древней старухой. Никакой любви, никакого секса. Если так и дальше пойдет, она растолстеет и окончательно потеряет привлекательность. Если та еще оставалась.
У нее был счастливый брак, по-настоящему счастливый.
Михаэль Штанци преподавал английский язык в одной из гамбургских школ, Никола работала переводчицей в одной из международных учебных организаций. Так они и познакомились во время симпозиума. Оба имели в прошлом по неудачному браку и поняли друг друга с первого взгляда. Он был образованным, остроумным, ненавидел сухие методы преподавания. Манера поведения его импонировала Николе, и она вышла за него замуж.
Вскоре у него возникли неприятности в школе, трения с консервативно настроенными учителями. Михаэль решил отправиться в южную Германию, где друзья предлагали ему место учителя в одной из гимназий. Так они переехали в Штутгарт. Впятером. Поскольку к тому времени у них родились уже трое сыновей.
Михаэль не принадлежал к тому типу мужчин, что рассуждают о прогрессивных методах, а сами мыслят категориями прадедов. Оба разделяли домашние хлопоты, вместе воспитывали детей и совершали покупки. Никола работала в туристическом бюро «Мальманн», крупнейшем в области. Летом они все вместе выезжали к морю, которое так любил Михаэль. А потом, как гром среди ясного неба, его болезнь, очень тяжелая… И она потеряла его.
С тех пор прошло три года. И она все более погружалась в работу, чтобы заглушить боль, зачастую неожиданно и сильно охватывавшую ее. Ей недоставало Михаэля, иногда она просто изнемогала от тоски по нему. И тогда ей приходилось брать себя в руки. Она заставляла себя быть веселой, ибо не могла — да и не хотела — распускаться и постоянно плакать.
И тут в ее жизнь вошел этот профессор, со своим добрым взглядом, упрямым характером и нежной меланхолией. Вдруг она вновь почувствовала, каково это, когда мужчина смотрит на тебя призывным взглядом. Она как будто пробуждалась от долгого, мрачного, скучного сна.
Дуня причинила ему боль. Видимо, всю жизнь он ждал ее, и каждый раз, когда протягивал руки, она отворачивалась и исчезала.
Обломки.
А теперь еще и это.
Вновь тоскливая боль в груди, головокружение и сумасшедшее сердцебиение вовсе не от бега или быстрого подъема по лестнице. Они нравились друг другу.
Они смеялись над одним и тем же, их мысли совпадали, достаточно было одного взгляда для их полного взаимопонимания. Так много общего при столь коротком знакомстве.
Тогда, когда все еще только начиналось с Михаэлем, так же ошеломительно, ненамеренно и необъяснимо, он сказал: «Любовь подкралась — как на кошачьих лапках». Теперь, черт побери, то же самое.
А Дуня?
Она сказала: ты поступишь правильно! Это было нечестно. Правильно — для кого?
Никола приняла душ и вымыла волосы, соорудив на голове тюрбан из белого полотенца. Принялась искать фен. На ее кровати вперемешку лежали вещи, среди них шотландская юбка и белая блуза с галстуком, которые она хотела надеть на следующий день, хотя они уже покидали Шотландию, направляясь в Англию. Но все равно, ей следовало развесить вещи и привести все в порядок.
Где сейчас профессор, покинуло ли его мужество, что случилось? Еще четверть часа, и она отправится спать.
Широко распахнув окно, она выглянула на улицу. Небо было покрыто облаками, ненадолго показалась и тут же исчезла луна, как будто испугавшись. Парочка, держась за руки, прошла по площади и скрылась среди деревьев. Может, это полная девушка и Степной Волк, новобрачные из Гретна-Грин, которые не отваживались одни — вдвоем! — остаться в комнате. Во всяком случае, они теперь хоть не бродят в одиночку.
Раздался стук в дверь, настолько тихий, что Никола подумала, она ослышалась. Она закрыла окно, из-за мошкары, планировавшей генеральное нападение, и распахнула дверь.
Профессор! Он еще был одет, поверх полосатой рубашки — темно-голубой пуловер. Он выглядел спортивно, очень смущенно и не очень счастливо. Она извинилась за свой вид, пошутила по поводу тюрбана и беспорядка, надеясь, что он улыбнется, однако он оставался серьезным. Тео присел на краешек стула, который она быстро освободила, и огляделся.
— Вереск. — Он откашлялся, не зная, как обратиться к ней: на «ты» у него еще не очень получалось, — В ночь падающих звезд ты подарила мне букет вереска. Я украсил им вырез твоего платья. Несколько старомодно, как в старом фильме… — Он сбился, но затем вновь собрался и спросил: — Он еще у тебя, букет, или ты его выбросила?
— О Господи, да. — Пожав плечами, она села напротив него на заваленную вещами кровать. — Выбросила. Нельзя же все подбирать, верно?
Звучало как отказ, хотя и было произнесено дружеским тоном. Тео понял. Яснее высказаться она и не могла. Он попытался стереть разочарование с лица, решился и посмотрел на Николу.
— Тогда еще один вопрос.
— Пожалуйста — Глаза под темными бровями воинственно блестели, она разыгрывала леди Макбет.
— Если бы мне было столько лет, сколько моей дочери, я бы сказал: Никола, без вас я чувствую себя одиноким. А вы?
— Что я?
— Ну что говорят люди более зрелого возраста? Они говорят: я люблю вас, а вы — вы любите меня?
— Что вы говорили Дуне — пару дней назад, когда хотели жениться на ней?
— Это нечестно!
— Почему же?
— Потому что с того времени прошла целая вечность. Многое изменилось. Дуня вновь покинула меня, в самый последний момент.
— Но вы же поехали за ней. Почему?
Он молча пожал плечами. Да, действительно, почему?
— Возможно потому,