Читать интересную книгу Фантазии господина Фрейда - Марина Серова

– Были, только я уже давным-давно с Семеном развелась. Так что не Андреева я теперь, а Полянская! – уточнила она.

– Как – развелась?! – взвился Семен. – Без моего ведома?!

– Тебя, – усмехнулась она, – удивляет, что я сумела это сделать?

– Ну ты и стерва! – взорвался Семен.

– Мама, извини, я на минутку, – сказал Полянский-младший и направился к Семену. Тот, страшно перепугавшись, попытался, ерзая задом по дивану, отползти подальше.

– Митенька, не пачкал бы ты об него руки, – брезгливо сморщившись, сказала Клавдия Петровна.

– Ничего, я их потом вымою, – успокоил он мать и, приблизившись к Семену, принялся звонко хлестать его по щекам, приговаривая: – Это тебе за маму! Это тебе за папу! Это тебе за Ивана!.. – И остановился только тогда, когда лицо Семена приобрело свекольный цвет.

И хотя в комнате были и Андреевы, и я, и милиционеры, и чоповцы – никто даже звука не издал, чтобы остановить Дмитрия: все, как один, считали, что Семен получил по заслугам и ему этого даже мало. Решив, что он достаточно постарался, Митя вернулся к родным, и только после этого Федор отважился сказать:

– Тимофевна, ну хоть ты дочку окороти! Несправедливо ж это! Мы же все на Клаву и Семку горбатились, пока они дело свое создавали.

– Ой, не смеши меня, Федька! – отмахнулась от него она. – Это когда же Андреевы трудолюбием отличались? Пить да махать кулаками вы горазды, что да, то да! А во всем остальном – люди вы совсем бесполезные!

– Не любишь ты нас, Тимофевна! – укоризненно сказал Федор.

– А за что мне вас любить? – удивилась она. – Это же не мы с отцом на вас доносы писали – это ваш отец на моего строчил не переставая! Сколько же папа горя из-за вас вынес! Сколько его на допросы таскали, на парткомах мордовали! Он из-за вас, сволочей, два инфаркта перенес! И я после этого вас уважать и любить должна?!

– Так то же отец, а не мы, – оправдывался Федор. – Мы-то дочку твою еще как уважаем! И помогали ей всегда и во всем!

– Клава и дала вам возможность жить безбедно – за ваши былые заслуги, а ваш же братец не только убить ее задумал, но и все ею нажитое, как последний дурак, на ветер пустил. Его и благодарите, а мы вам ничего не должны. Так что не дурите, продавайте акции! Они Митеньке пойдут, а те, что Семка потерял, уже у Димочки.

– Мы подумаем, – хмуро пообещал Федор.

– И думать тут нечего! – прикрикнула на него Зинаида Тимофеевна. – Приедет к вам нотариус, и чтобы вы без фокусов все оформили! Он и деньги вам привезет! Будет на что пить! А теперь – на выход! Нагостевались уже!

– Нам бы вещи собрать, – заикнулся было кто-то из Андреевых.

– За воротами подождете, вам их вынесут, – непреклонно заявила она. – Надя! Где ты там?

– Тут я, Тимофевна! – раздался женский голос, и в комнате появилась уже знакомая мне Надежда.

– Девочки приехали? – поинтересовалась Зинаида Тимофеевна.

– А как же! Все тут! – подтвердила Надя.

– Тогда соберите быстренько бывшей нашей родне все их пожитки и вынесите к воротам – нечего людей зря задерживать. Их небось уже дома заждались! – распорядилась она. – Димочка! Дай людям деньги на дорогу!

– Как скажешь, мама! – согласился тот и, подойдя к Федору, протянул ему несколько купюр, сказав: – Этого вам за глаза хватит!

Хмуро переглянувшись, Андреевы потянулись на выход.

– Записала Клава на тебя этот дом, а ты и раскомандовалась! – не удержавшись, буркнул Федор.

– Ошибаешься, Федька, – усмехнулась Зинаида Тимофеевна. – Я ведь и дом, и все остальное сразу же официально Клаве подарила, а что она сама ничего тогда оформлять не стала – так ей виднее, может, время еще не подошло. Она все это своей головой заработала, ей и владеть! А когда дом в порядок приведут, тут Митенька со своей семьей жить будет! Правнуки уже у меня есть, и, бог даст, не последние! – не удержавшись, похвалилась она.

– Ну, я полагаю, что и нам здесь делать больше нечего, – сказал, поднимаясь, Ершов. – Тут уборки непочатый край, мы только помешаем. Ребятишки, – обратился он к чоповцам. – Отведите Сазонова и Семена в машину, их уже в СИЗО заждались!

Бойцы подхватили под руки Сазонова, который так и просидел все это время на полу у стены, после того как сполз по ней от молодецкого удара Дмитрия Дмитриевича. Но когда его вели мимо матери, она сказала:

– Подождите минутку! – И, встав, подошла к нему: – Ты думаешь, я сегодня впервые услышала, что ты сестру свою ради Семки предал? Нет! Мне Димочка обо всем еще тогда сказал! Когда ты, зная, что Андреевы с твоим дедом сотворили, на Машке против моей воли женился, я тебя больше видеть не захотела. А уж потом, когда Димочка мне рассказал, что ты с Клавдией сделал, – прокляла я тебя! Лучше бы ты тогда вместе со своими братьями и отцом утонул! – И ее голос зазвенел от ненависти. – И сейчас я, твоя мать, которая тебя на свет родила, еще раз повторю!.. Будь ты проклят! – выкрикнула она. – И дети твои! И внуки! И правнуки! Нет у тебя больше матери! И уберите с глаз моих эту гниду, чтобы я никогда в жизни его больше не видела!

Бойцы увели Сазонова, а следом за ним, опираясь на костыли, под конвоем поковылял и Семен. Остановившись возле женщин, он повернулся к ним и спросил:

– Ты, Клава, как я понял, давно на меня зло затаила за то, что ребенка тогда потеряла. Так ответь мне хоть сейчас: это ты на меня бандитов натравила, которые меня не только до полусмерти избили, но и уродом на всю оставшуюся жизнь сделали, так что я мужиком нормальным быть перестал?

– Какие бандиты? – усмехнулась она. – Это были наши же грузчики! Только ты с ними пил, а уважали они меня. А насчет того ребенка я тебе так скажу: больно мне было! Да и какой матери не было бы? Но потом подумала я хорошенько, представила себе, что такое же, как ты, животное могла на свет произвести, и успокоилась. А чтобы уж гарантировать себя от повторения твоих художеств, я, когда из больницы вернулась, грузчикам и мигнула, а уж они постарались!

Семен открыл было рот, желая высказаться, но Митя тут же поинтересовался:

– Тебе понравилось? Повторить? – И тот мгновенно заткнулся.

Семен поковылял дальше. Я окликнула его и спросила:

– Сема! А где мой двойной гонорар?

Судя по его красноречивому взгляду, он очень хотел мне ответить без соблюдения общепринятых норм вежливости и приличия, но, взглянув на Митю, быстро передумал и промолчал.

Но вот комната опустела, потянулись на выход чоповцы, послышался шум – это горничные начали приводить дом в порядок и собирать вещи Андреевых. Пора было уходить и нам.

– Кстати, о твоем гонораре, Таня! – сказала Клавдия Петровна и, достав из сумочки, протянула мне конверт. – Здесь как раз двойной гонорар! И не забудь! Я жду тебя в пять, – напомнила мне она.

– Я обязательно буду, – твердо пообещала я, опуская конверт в свою сумку – уж я-то сразу поняла, что там не сотенные рублевые купюры, а нечто более существенное.

Мы, то есть я, Ершов и Маркин, вышли к машинам, и тут я не удержалась и сказала:

– Ну, Юрий Михайлович! Я от вас такого не ожидала!

– Вы просто многого не знаете, – усмехнулся он.

– Чего? – насторожилась я.

– Вот если Клавдия Петровна захочет вам об этом рассказать, тогда и узнаете, – туманно ответил он.

– Ну, Татьяна Александровна! Это был высший пилотаж! – довольным голосом сказал Маркин. – Какое же представление вы устроили! Размазали всю эту семейку, как кашу по тарелке! Одно удовольствие было слушать и смотреть!

– Рада, что вам понравилось, – постным голосом отозвалась я. – Только прошу вас учесть на будущее, что больше не стоит пытаться от меня что-нибудь скрыть! Я же все равно все узнаю!

– Да, я уже понял, что от вас никому и никакого спасения нет, – усмехнулся он. – И в этом ощущении я не одинок.

Я посмотрела на Ершова, но он только отрицательно помотал головой – я, дескать, тут ни при чем, – а потом быстро сел в свою машину и уехал.

– Вы на кого же намекать изволите? – предельно вежливо поинтересовалась я у Маркина.

– Так вы же всегда все знаете! Значит, и это для вас не секрет! – рассмеялся он и тоже убыл.

Я осталась стоять возле своего «Ситроена», и в голове моей билась страшная мысль: «Неужели это Кирьянов? Неужели это ему я так въелась в печенки, что он даже другим на меня пожаловался?! Ну и как же мне теперь с этим быть?»

Прежде чем ехать в поселок «Волжанка», я наведалась в лучший в городе салон цветов, где мои глаза мгновенно разбежались от обилия и разнообразия товара. Решив, что это не тот случай, когда можно позволить себе экспериментировать, я попросила составить мне самый дорогой и изысканный букет, какой только возможно. Девочки-продавщицы постарались от души, букет был великолепен, но стоил при этом безумно дорого. Это меня не остановило: я уже успела заглянуть в конверт и, обнаружив там очень приличную сумму (с которой я, зная о неплатежеспособности Андреева, уже успела попрощаться), решила, что эта необыкновенная женщина достойна такого подарка.