Он просидел в зале ещё чуть больше получаса в основном из-за дивного концерта. Поднявшись на ноги, вышел из ресторана и, взяв такси, поехал туда, где сегодня точно мог без моралей и назидания нормально выспаться и отдохнуть.
****
Воропаев открыл дверь, потирая сонные глаза пальцами.
– Славка, ты чокнулся трезвонить! Час ночи! Привет!
– Привет. Можно к тебе? Или ты не один?
– Один, проходи. Марго, не идёт ни на какие уступки, и держит меня на голодном пайке уже месяц. Хочу её до одури, а она кормит меня завтраками.
Ростислав улыбнулся и прошёл в прихожую, но оступившись на пороге, осел на пол.
– Ты чего? – Александр протянул ему руку, помогая подняться. Слегка принюхавшись и взглянув на друга, Воропаев закатил глаза. – Полонский, ты что нажрался?
– Не нажрался, а выпил совсем немного.
– Немного? Да ты на ногах не стоишь. Чёрт! Опять не высплюсь. Давай на кухню. Я кофе сварю.
Полонский сбросил туфли и прошёл в комнату, тяжело опускаясь на стул. Он упёр голову в ладони и принялся пристально изучать рисунок на бамбуковых термосалфетках, лежавших перед ним на столе.
Воропаев включил кофеварку и присел рядом с другом. Осторожно коснулся рукой его плеча, и когда тот поднял голову, пристально всмотрелся в его лицо.
– Рассказывай! На работе проблемы что ли?
Ростислав отрицательно покачал головой.
– Тогда что? Маша?
– Маша не отвечает на мои звонки.
– И что, это повод так нажраться? Помимо телефона ещё есть приватная беседа.
– Не могу. Там её отец лютует.
– А что случилось?
– Ирина Александровна, побывала у него с дружественным визитом.
Воропаев усмехнулся.
– Понятно, очередная кандидатка в невестки не устроила.
– Ты прав.
– Тебе не кажется, что твоя матушка слегка опоздала со своими нравоучениями?
– Я ей сказал об этом.
– И что собираешься делать? Идти у неё на поводу, или напиваться каждый день?
– И ни то, и ни другое. Пока не знаю.
– Хорошие дела.
– Сашка, знаешь, если бы Маша была другой женщиной, я бы завтра же приехал к её дому, заставил собрать все вещи и увёз её к себе в особняк. Но я ведь ей такое даже предложить боюсь. Ведь после этого урода в её жизни, я боюсь напугать её ещё больше и оттолкнуть от себя. Я стараюсь окружить её заботой и лаской и вижу, как она оживает, как тянется ко мне.
– Ну и продолжай в том же духе, окружать лаской и заботой. В чём проблема?
– Проблема в том, где продолжать. Караулить её в детском саду или перехватывать у дома? Ведь отец сказал, что пока она живёт у него в квартире, он не позволит нам встречаться. Ну не украсть же мне её?
– Слушай, а это хорошая мысль… – Воропаев поднялся на ноги и разлил кофе по кружкам.
– Ты что, не в своём уме? Я ведь просто пошутил. Ты забыл, сколько мне лет и эти годы не приемлемы для подобного рода безумств, – Ростислав принял кружку с кофе из рук друга.
– Вот именно, ещё десять лет назад, у тебя не было для этого ни повода, ни решимости, ни средств, ни желания. А сейчас я думаю, есть все эти составляющие.
– Сашка, что ты хочешь этим сказать?
– Я понимаю, что твои мозги сейчас соображают плохо в виду твоего похмельного синдрома. Могу подбросить идею. Ты завтра же берёшь отгулы на неделю, отпуск или что там ещё, и мы уезжаем в горы. Я сейчас свободен, поэтому тоже могу позволить себе это. Берём девчонок, снаряжение и едем в Карелию, в наше любимое место.
– Девчонок?
– Ну да, я с Марго, а ты с Машей. Надеюсь, я хотя бы там Ритку, наконец, смогу уломать к нашей совместной жизни, а то так не ровен час, стать неполноценным мужчиной.
– Так ты в первую очередь решаешь свой личный вопрос… – Полонский рассмеялся.
– Заканчивай, заливаться! – Воропаев бросил в друга полотенцем. – Тебе меня не понять.
– Куда уж мне тебя понять.
– Я ведь перебрал многих, ты же знаешь. Но Маргошка перевернула во мне всё. Я ведь непросто переспать с ней хочу. Я жить с ней хочу, потому что она нереальная женщина. Я хочу, чтобы ты с ней познакомился. Ну, так что, поедем?
– Ну, с Марго мне понятно. Она поедет с тобой. Вы же с ней уже это обсуждали. А как мне уговорить Машу?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А зачем её уговаривать? Помнишь, как в старом добром советском фильме. Мешок на голову и…
– Слушай, Воропаев, ты меня на что подбиваешь?
– На то, чтобы хотя бы один раз совершить безумный поступок в своей жизни, господин Полонский. И перестать ухаживать за женщинами банальным способом посредством цветов и подарков, а начать лазить к ним в окно по верёвочной лестнице. Вспомни Графа Дебюсси.
– Я никогда не читал французскую любовную классику.
– Ой, вот только не надо мне заливать. Даже я её читал в своё время, что мне не свойственно конечно, но иногда знаешь, тянет на романтику.
Полонский рассмеялся.
– Ну и каков твой план к действию? Может, подскажешь с точки зрения профессионала.
– С удовольствием. Изложу его завтра с утра, как только ты протрезвеешь, а сейчас допивай кофе и пошли спать. Мне ещё, между прочим, стратегию похищения твоей любимой придумывать, так что дай мне выспаться нормально.
– Хорошо, – Полонский рассмеялся и, допив почти остывший кофе, поднялся на ноги.
Голова немного просветлела и жизнь уже не казалась такой обречённой. Он направился в спальню и, сбросив с себя рубашку и брюки, забрался в постель. Достав телефон, пролистал фотографии и видеофайлы и остановился на том, который делал в детском саду. Включив воспроизведение, с улыбкой смотрел на Максимку, вещающего со сцены, и когда камера остановилась на Маше, нежно провёл кончиками пальцев по её лицу, словно пытаясь прикоснуться к ней сейчас самой. Почувствовать снова тепло её рук на своей коже, прикосновения её пальцев к своим волосам и прикрыв глаза раствориться в этой удивительной неге абсолютного и такого простого человеческого счастья.
Глава 15
Автомобиль Полонского долго простоял у ворот детского сада, но Маша на работе так и не появилась. Он напрасно прождал её у калитки ещё час, пытаясь безрезультатно до неё дозвониться по телефону, и покинул территорию детского сада сразу же, как только охранник ему сообщил, что Урбенина ушла в отпуск на две недели.
Ростислав приехал на работу с опозданием. Задержавшись в пути и с трудом преодолев, многочисленные утренние дорожные пробки, он, наконец, переступил порог своего офиса. Количество собравшихся в его приёмной посетителей, желающих попасть к нему на приём по личным вопросам, было столь многочисленным, что заставило его слегка нахмуриться. С личными проблемами он совсем позабыл, что сегодня у него день, насыщенный переговорами с партнёрами и встречами с собственными сотрудниками.
Поздоровавшись с присутствующими, Полонский прошёл в свой кабинет и присев за столом, начал вести приём. Когда последний посетитель покинул его кабинет, на пороге появился Куликов. Он был серьёзен и сжимал в руках синюю пластиковую папку с деловыми бумагами. Поздоровавшись, присел в кресло напротив стола Полонского и, извлёк документы, протягивая их Ростиславу.
– Слава, я разорвал все контракты, о которых ты говорил.
Полонский взял в руки документы, и быстро просмотрев их, отложил в сторону.
– Хорошо, я внимательно изучу их чуть позже.
– Я теперь могу приступать к своим текущим делам?
– Нет. Я хочу, чтобы ты основательно занялся жилым комплексом «Дункан». Мы с Алеуцким были на месте и оценили степень его готовности к сдаче в эксплуатацию. Там ещё много недоделок и мне хотелось бы, чтобы до конца этой недели ты совместно с рабочими их устранил, потому что на следующей неделе приедет комиссия Стройнадзора.
– Как комиссия? Зачем? – Куликов взволнованно посмотрел на Полонского.
– Что значит зачем? Ты что, первый объект сдаёшь в эксплуатацию? Ты знаешь, что я всегда приглашаю специалистов этого государственного учреждения в самом конце работы. И в этот раз не собираюсь делать исключение из правил. Поэтому проконтролируй лично окончание всех работ, потому что непосредственно ты и будешь работать с рабочей группой по приёмке объекта.