Читать интересную книгу Деяние XII - Павел Виноградов

– Ты обязательно должен услышать хотя бы одну его лекцию, – произнесла она с загадочной улыбкой.

Руслан не счел это ответом и пытался продолжить допрос:

– Он в Питере?

Но в ответ получил лишь краткое «да» и продолжение лекции.

После разговора с Гершем Руслан никак не мог дождаться следующих «Трёх оборотов». Княжна приходила не регулярно. Юноша знал, что она младший научный в знаменитом музее, и что действительно княжна, ибо происходит от двух прямых потомков древних русских родов. Как-то обронила, что родоначальник её отца – легендарный касожский князь Редедя, упомянутый в «Слове о полку Игоревом».

– Княжна, что происходит в Обители? – выпалил он, как только наставница вошла в пустой класс.

Она посмотрела сквозь очки с несколько нарочитым удивлением. Как всегда, когда была им недовольна, голос её похолодел. Впрочем, холод этот имел обычно тщательно выверенный градус, и сейчас он был не столь низок. Как раз, чтобы Руслан продолжал настаивать.

– Вы же знаете, о чем я…

– Ты ошибаешься. Понятия не имею, о чем ты.

– Послушайте, Княжна, я, конечно, ваш ученик, и уважаю вас…

При этих словах она чуть передернула плечами. Впрочем, выражение лица её нисколько не изменилось. Весь вид показывал, что она готова внимательно выслушать любые бредни ученика, а после основательно промыть тому мозги. Но провести Руслана становилось всё сложнее. Он продолжал давить.

– Герш Лисунов подтвердил мне…

– Наставник Лисунов должен бы был помалкивать о таких вещах в разговоре с послушником…

От этого почти враждебного тона Руслана бросило в ярость.

– Да, ваша сиятельство, я послушник, – проговорил он севшим от напряжения голосом. – Сейчас. Пока. Но скоро мне предстоит расхлёбывать все эти артельные проблемы. Именно мне. И вы это прекрасно знаете…

Княжна, похоже, опешила от этой вспышки. Но тут же её щёки вспыхнули ответным гневом.

– Послушник Ставрос, – голос её от ярости становился звонче, – то, что вы, очевидно, являетесь Отроком, не дает вам права в таком тоне разговаривать с наставниками! И в любом случае, ни я, ни, тем более, вы понятия не имеем, что именно вам предстоит, как вы выразились, «расхлёбывать». Может быть, и ничего. Не каждому урожденному Отроку суждено совершить Деяние. Напротив, как вы знаете, некоторые из них бросали свое предназначение…

– Я не брошу, – процедил Руслан.

Она пристально посмотрела ему в лицо. Вид её бледно-голубых глаз почему-то усмирил его гнев. Просто ему нравилось смотреть в эти глаза. Она, кажется, поняла это и чуть смущенно отвела взгляд.

– Руслан, – проговорила уже почти спокойно. – Ты должен понять: твое Отрочество – крест. Очень тяжёлый, не всякому под силу. А ты ещё так юн… Не стоит им хвастаться, не надо.

Он склонил голову. Княжна была права. Совсем права. И он сам всегда это знал. Но иногда ему так хотелось погордиться своей исключительностью. Побег из суетного мелкого мирка его детства обещал волшебство приключений. Но чем дальше, тем больше осознавал, что предстоят лишь опасности, труды и боль. И всё. Теперь он хорошо понимал своих предшественников – Отроков, сошедших с дистанции. Он ведь тоже мог сойти… Да.

– Княжна, я должен знать. Скажи мне, ладно?..

Теперь не требовал, а просил, и она не могла ему отказать. Села рядом.

– Это началось примерно в то время, когда ты вступил в Игру, – проговорила неохотно. – Стало ясно, что Клаб слишком хорошо осведомлён о наших внутренних делах. То, как они отработали с тобой… Ещё раньше достали одного из членов Совета. Несколько тщательно подготовленных артельных операций были сорваны в самом начале. Этого никак не могло бы случиться, если бы…

– Крот, – кивнул Руслан. – Ак Дэ говорил…

– Да. Но крот в самом центре. Может быть, в Совете…

– Но причём тут Герш?

– Тогда был не причём…

Она замолчала.

– Да уж договаривай, – Руслан чувствовал себя неуютно.

– Провалы участились с тех пор, как он перешёл в Обитель. Проанализировав ситуацию, мы поняли, что Лисунов вполне мог быть причиной несчастий – обладал всей необходимой информацией.

– А ему вы это сказали? – вскинулся Руслан.

Княжна покачала головой.

– Расследование продолжается. Доказательств у нас никаких. Но всё сходится на нём. Он, конечно, сам уже просчитал обстановку и о многом догадывается, если не знает точно.

– И что?..

– Ничего. Ему просто перекрыт доступ к большей части информации. Это все-таки Герш Лисунов – батырь, легенда… Мы не можем просто на основании подозрений пристрелить его и зарыть.

– Неужели он мог… – у Руслана это просто не укладывалось в голове.

Княжна слегка усмехнулась.

– Когда я вступила в Игру, тоже думала, что есть только батыри в белых кольчугах и псы-рыцари в чёрных латах… Руслан, Игра гораздо сложнее, чем наши романтические представления о ней. Знаешь, говорят, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. К этому можно прибавить, что тайная власть развращает тайно. На примере Клаба это хорошо видно. А Артель… Мы пытаемся следовать воле Божией, но люди есть люди… Герш всегда любил славу и роскошь. И если предатель он, это будет не первая в истории измена среди артельной верхушки.

– А наш Небесный Батырь?..

– Ты же знаешь, он является в исключительных случаях. Я даже подозреваю, что это просто символ, введенный основателями Артели для освящения нашего дела…

– Нет, не символ, – Руслан произнес это с непонятной даже ему уверенностью.

Княжна глянула удивленно, но комментировать не стала.

– Самое главное, – завершила она неприятную беседу, – что если предатель – Герш, он пришел в Обитель только ради тебя.

Руслан шел в свою келью на автомате – обретенные сведения тревожили, кипели и разъедали мысли.

– Привет, Ставрос, – раздалось за спиной.

Выработанные навыки сработали помимо сознания – ушёл в сторону и, не прерывая движения, плавно развернулся, выставив руки в оборонительной стойке.

На него с растерянной улыбкой глядел Петя. Всего лишь Петя Пёрышкин, ничего зловещего и опасного. Просто Руслан так глубоко задумался о свалившихся проблемах, что проворонил его приближение, за что, конечно, удостоился бы немалого нагоняя от Мастера, узнай тот о столь вопиющем проколе.

Руслан иногда гадал, о чём думали артельные вербовщики, привлекая Петю к Игре. С первого взгляда этот мальчик очень мало подходил на роль артельщика. Со второго – ещё меньше. От добродушного выражения светлых глаз до легкомысленной фамилии – все говорило о простоте и незамысловатости паренька из глухой провинции Советской империи. Даже своё настоящее имя не сумел сохранить в тайне. Руслан впервые увидел его в начале года во время массового «малого пострига». Единственный из всех малят, по одиночке вызываемых в келью, он на традиционный вопрос «старшИх» сразу выложил и имя, и фамилию, да ещё дружелюбно протянул руку. От такой святой простоты опешил даже лютый Цыган. Оправился, впрочем, быстро и назначил дурачку аж пятнадцать нагаек, каковые Петя выдержал с безоблачным спокойствием. Правда, встав с одра и одергивая рубаху, выразил откровенное непонимание того, за что его наказали. От этого Цыган озверел вконец и хотел добавить маленку ещё пять – «для понятия». Но тут встрял Руслан, неожиданно пожалевший губошлёпа. Руслан уже имел такой неформальный статус, что игнорировать его заступничество было невозможно. Так что Петя не схлопотал добавочный пяток и с тех пор проникся к Руслану жгучей благодарностью, при каждом удобном случае демонстрируя своё обожание. Руслана это поклонение порядком тяготило, всегда старался отделаться от назойливого юнца. Тем более его бесконечные воспоминания о быте и нравах шахтёрского городка, где Петя рос, могли довести до нервного припадка.

Однако со временем пришло понимаение, что не так уж этот Петя прост. Первый раз Руслан заподозрил это, случайно зайдя в пустой класс и обнаружив там его и Герша, судя по выражению лиц, занятых серьезной беседой. При его появлении оба затихли. Очевидно, скрытый смысл в маленке почуяли и другие послушники. Это произвело негативный эффект – стали подозревать, что он наушничает наставникам. Тем более, как-то слишком часто Петю вызывали к Игумену. Стукачество в Обители не поощрялось, но, как и в любом закрытом иерархическом обществе, имело место. Разоблаченные же стукачи становились среди послушников изгоями – вплоть до перевода их в другую Обитель. Это же грозило и Пете, который пару раз оказался довольно сильно бит на основании одних подозрений. Но, к счастью для него, ни одного очевидного случая осведомленности наставников о послушничьих проказах, про какие он знал, не проявилось. Постепенно враждебность ушла, и к Пете снова стали относиться как к забавному недотёпе.

Руслан был почему-то уверен, что в наушничестве Петя неповинен. Скорее, был склонен думать, что он родственник, может быть, незаконный сын, какого-нибудь знатного артельщика, – да хоть того же Игумена, – о чём, скорее всего, сам не подозревает. Впрочем, у Руслана имелись гораздо более важные дела, чем расследование семейных тайн однокашников.