пыталась сопротивляться, но ничего не видела – пакет прилип к лицу. Потом я почувствовала, как он тащит меня через кусты. После этого он закинул меня в кузов минивэна. Там на полу было что-то похожее на пластик. Я в жизни так не пугалась. Я думала, он убьет меня.
[ДЖОСЛИН]
Теперь мы знаем, что нападавший увез Элисон за десять миль, на автостоянку возле кольцевой Оксфорда.
[ЭЛИСОН]
Он вытащил меня из минивэна и поволок куда-то – я ощутила асфальт под ногами. Потом повалил меня на спину, сорвал с меня нижнее белье и изнасиловал. Я почувствовала, как он встал, а потом услышала, как удаляются его шаги. Я лежала там затаив дыхание и молилась, чтобы он не вернулся.
[ДЖОСЛИН]
Но эти молитвы не были услышаны.
[ЭЛИСОН]
Через несколько минут опять раздались его шаги, они приближались, а потом он схватил меня и бросил лицом на асфальт. Это было так больно – я никогда раньше не занималась сексом таким образом. Сейчас этот мужчина казался другим – более грубым. Жестоким. Должно быть, он понимал, какую боль причиняет мне, но его это не заботило. Я подумала, что он наказывает меня за то, что в первый раз все так быстро закончилось. Одной рукой он прижимал меня за шею, вдавливая в асфальт, я даже не могла дышать. Когда я попыталась сопротивляться, он стал бить меня головой о землю. И на этот раз все продолжалось долго.
[ДЖОСЛИН]
Элисон получила перелом черепа и потеряла зрение в одном глазу. Травмы у нее были ужасные.
[ЭЛИСОН]
Наверное, в какой-то момент я потеряла сознание, потому что, когда пришла в себя, вокруг были полицейские мигалки и стояла машина «Скорой».
[ДЖОСЛИН]
Элисон доставили в больницу Рэдклиффа, где ей сделали срочную операцию. Прошло пять недель, прежде чем ее состояние улучшилось настолько, что она смогла вернуться домой. Впереди ее ждало пять месяцев реабилитации. Однако на этот раз полиции долины Темзы повезло. В подошве обуви Элисон застряло нечто, что могло попасть туда только из кузова минивэна.
Эта субстанция называется гипс. Основа штукатурки. Для полиции это стало первой реальной уликой. И оказалось, что критически важной уликой.
Но это было не единственным прорывом в расследовании. Одна из соседок Элисон по квартире вспомнила, что за несколько дней до нападения не раз видела белый минивэн, припаркованный на улице. То было первым указанием на то, что версия детектива-сержанта Адама Фаули верна: насильник действительно выслеживает свои жертвы.
Расследование сильно продвинулось вперед, однако это не помогло спасти Люси Хендерсон, ставшую седьмой, и последней, жертвой. 12 декабря на нее напали, когда она шла домой с работы, затащили в минивэн и увезли на заброшенную стройку, где жестоко изнасиловали. И снова на подошве ее обуви был обнаружен гипс.
[ЭЛИСОН]
После того, что случилось с Люси, полиция спросила меня, согласна ли я сняться в реконструкции событий, чтобы потом показать ее по «Криминальному дозору». И я сказала «да», потому что очень хотела помочь. Но это было ужасно – я как будто снова пережила все.
[ДЖОСЛИН]
Как потом сказал судья, Элисон проявила удивительную отвагу и стойкость перед лицом такого страшного нападения. Сейчас, двадцать лет спустя, она нашла новое призвание и работает в качестве консультанта, помогая другим жертвам сексуального насилия. Так что во всей этой жуткой истории есть хоть какой-то положительный момент.
Однако, как это ни печально, такое нельзя сказать про других жертв Придорожного Насильника.
В Рождественский сочельник 1998 года Дженнифер Годдард, мать пятой жертвы, вернулась домой и обнаружила, что у ее дочери передозировка. Рядом с кроватью была записка со словами, что она очень сожалеет, но не может жить дальше. Ей было всего девятнадцать.
Придорожный Насильник забрал первую жизнь.
[НА ЗАДНЕМ ФОНЕ «СЛЕЗЫ В РАЮ» – ЭРИК КЛЭПТОН]
Я Джослин Найсмит, и это «Восстановление справедливости». Можете слушать этот и другие подкасты «Всей правды» на «Спотифай» или в любом другом месте, где вы их найдете.
[ПЛАВНОЕ ЗАТИХАНИЕ]
* * *
РГ: Допрос возобновлен в 13:10. Присутствуют те же.
ДК: Давайте вернемся к экспертизе, ладно? Потому что, если честно, у меня не получается найти какое-либо объяснение. Если не считать того, которое очевидно.
АФ: Наверняка здесь произошла ошибка…
ДК: Ошибка? Серьезно? Сколько раз за долгие годы я слышал от подозреваемых эту фразу: «Это не я, меня там не было…» Вы можете придумать что-нибудь получше?
АФ: Послушайте, если б у меня с ней был секс, вы обнаружили бы сперму, а не просто лобковый волос.
ДК: Вы могли пользоваться презервативом.
АФ: Может, это у вас, Кинг, такая семейная жизнь, что вы носите с собой презервативы на всякий случай, но я – нет, уверяю вас.
ДК (подается вперед): Объясните. Наличие. Волоса.
АФ (пауза): У меня нет объяснения.
ДК (откидывается на спинку): О, думаю, есть. Вам так не кажется?
* * *
– Черт побери, мне все еще не верится, – говорит Гислингхэм.
Уже девятый час вечера, но никто не занимается своей работой. Пиджаки сняты, галстуки распущены, в автомате в коридоре уже закончились банки с холодными напитками. Кто-то предложил переместиться в паб, но ни у кого, кажется, не хватает силы воли, чтобы заставить себя встать и уйти.
– Еще раз: что сказала Галлахер?
– Я это узнал не от нее, – говорит Куинн. – А от Фэрроу. По его словам, решающий фактор – это ДНК, но, когда я надавил на него, он обрушился на меня с заявлением, что не всем положено это знать. Хотя он все же не утерпел и проговорился, что даже Фаули не удастся выпутаться из этого.
– Черт, – говорит Гислингхэм. Ему все еще не верится, что прямо после отпуска в Коста-Браве он окунулся во все это.
– Хотите, я поговорю с Клайвом Конвеем? – спрашивает Бакстер. – У него передо мной один должок. Или три.
Но Гис качает головой:
– Лучше не надо. Не хочу, чтобы ты вляпался в дерьмо. Его и так достаточно.
– Как бы то ни было, – с безнадежностью говорит Эв, – что это изменит? Мы ничего не можем сделать.
Гис собирается что-то ответить, но закрывает рот. Потому что в дверях стоит человек, его крупная фигура перегораживает проем.
Харрисон.
Гис вытягивается в струнку:
– Добрый день, сэр.
– А, детектив-сержант Гислингхэм… Рад, что вы вернулись. Последние несколько дней нам вас не хватало.
Куинн ощетинивается, но не слишком сильно, чтобы не привлечь внимание Харрисона.
Суперинтендант проходит