class="p1">— Сестра Макото красивая, без сомнений, но у нас с детства возникла антипатия, и не думаю, что ее что-нибудь сможет изменить.
— И этой причине ты вечно крутишься вокруг нее, парней отваживаешь!
— Умолкни! — зло бросил Нобу, вызвав у Рио ухмылку.
Вскоре к ним присоединился Макото, и история повторилась: парни отправились с Первозданными водами в далекие миры, находя новых спутников и приключения. Избранник Идзанами получил предупреждение от своей покровительницы, и совершенно не удивился при встрече с Керо — жителем альтернативного Киото в мире апокалипсиса. Однако, чего он не знал, так это того, что много лет назад Юшенг подменил младенцев, отправив Керо странствовать вместе с Уэно. Фактически Макото украл жизнь парня, прожив безмятежные годы в Безвременье, пока сам Керо выживал в жестоких условиях гибнущего мира.
Следующей им встретилась принцесса Отохимэ, дочь дракона. Сердце Макото трепетно забилось, когда он увидел зелень ее глаз — именно в таком образе к нему являлась Идзанами-но ками. Богиня провела бессчетное количество дней в беспощадном царстве смерти, поэтому ее оболочка была изуродована, и для воплощения ей требовалось новое вместилище. В качестве сосуда она выбрала юную дочь Ватацуми-но ками, прекрасную жемчужину, чья кровь способна выдержать божественный дух. Последним они должны были найти избранника Идзанаги.
В конце концов Первозданные воды привели их в Токио будущего — сумасшедший мир, развращенный техническим прогрессом. Его жители потеряли человеческий облик, стали сытыми, довольными, праздными негодяями. После Японии на Земле, где царил голод, этот край мог бы казаться олицетворением мечты, но Макото ощущал лишь отвращение, намереваясь попросить Идзанами уничтожить его первым.
Артефакт обнаружил избранника, и путешественники заспешили вслед за итогом своих поисков. Каждого обуревали свои чувства, но для Макото это был вызов, соперничество, ненависть к человеку, которого он никогда прежде не видел. И они встретились: отец и сын, начало и конец, избранник жизни и избранник смерти.
Глава 64. Расплата
Близняшки отправились на праздник цветов, помогать украшать платформу орхидеями, а Юдай остался вдвоем с Мей. Они оба прошли тяжелый жизненный путь, проигрывая, теряя, скитаясь, но годы в Безвременье подарили им счастье и гармонию. Настал момент, когда им пришлось отпустить сына, позволить ему проложить собственный путь, испытывая такие же страдания, но родительские сердца мысленно пытались пробиться сквозь миры к своему ребенку.
— Как бы я хотел разделить с ним все его страхи, все объяснить, поддержать! Но любое вмешательство разрушит ход событий. Наши судьбы закольцованы, Идзанаги вывел единственный успешный путь.
— Но чем мы еще расплатимся, Юдай? — грустно спросила женщина. — Мы позволили нашему мальчику впустить в сердце зло, и он вернется в Безвременье перерожденным. Узнаем ли мы Макото, когда он явится с копьем Аменонухоко? Как он поступит, поняв, что ты — его отец? Вдруг он возненавидит тебя, и это окончательно задавит в его душе весь свет?
Мужчина не ответил, думая, как скоро пророчество приведет их к последнему обороту колеса. Звук шагов отвлек их внимание. То был сосед, и Юдай покинул жену, чтобы переговорить со знакомым.
Звуки ветра будоражили неприятные воспоминания, и Мей прикрыла глаза, моля богов защитить ее сына.
«Мой малыш не заслужил подобной участи, почему яд Идзанами сумел проникнуть в его сердце? Мы ведь любили его, нежно заботились, а он найдет своего отца в далеком мире, и даже не узнает! О, Идзанаги, если бы можно было изменить ход истории!»
— Уверена ли ты, смертная, что это помогло бы? — раздался голос в ее голове.
Мей распахнула глаза, увидев бескрайний океан, на горизонте которого всходило солнце.
— Ты взывала ко мне так отчаянно, что я услышал твой зов. Тебе стоит взять пример со своего супруга, и набраться терпения, принимая без ропота все, что вскоре произойдет.
— Прости, великий! — тихо прошептала женщина. — Я была в отчаянии, и моя секундная слабость привела меня сюда.
— Речи твои льются красиво, но я слышу в них слишком много лжи. Ты не испытываешь должного смирения, в твоем сердце бушует пожар.
Она опустила голову, испугавшись угрозы в голосе Идзанаги.
— Я — мать, и ничего не могу с этим поделать. Мне жаль свое дитя, что он стал избранником Идзанами-но ками.
— Не такую уж малую роль в этом сыграла ты сама.
— О чем ты?
— Это ты проворожила Юдая, наложила на него колдовской поцелуй, чтобы вытеснить из мыслей соперницу драконьей крови. Искусственная любовь породила уязвимого ребенка, который был отравлен твоим обманом с первой секунды жизни. Так что благодаря твоим поступкам в защите души Макото образовалась брешь, в которую просочилась Идзанами.
Женщина не хотела принимать это обвинение, но совесть не позволила откреститься от собственных грехов.
— Не вини себя! — произнес Идзанаги. — Все так и должно было произойти. Не стань ее избранником Макото — эта участь выпала бы другому. Я всегда знал, что однажды преграда истончится, и Идзанами использует этот шанс, чтобы освободиться, поэтому создал сложнейшую цепочку событий. Вы — ее звенья, и тебе не разорвать последовательность, но твой муж способен на это, так что будь осторожна, изливая ему свою горечь.
Могучая сила толкнула ее в грудь. И Мей открыла глаза, по-прежнему сидя на лавочке в саду. Она оглянулась на собственный дом, фигуру мужа, беседовавшего с соседом, и сдержала всхлип. Боль ее сына станет ее болью, но теперь ей придется жить с мыслью, что она сама сделала его таким слабым и восприимчивым к влиянию богини смерти.
«Какая ирония! Я отняла Юдая у Отохимэ, и думала, что победила, но судьба жестоко меня покарала!»
— Мей! — донесся нежный шепот, и женщина с замиранием сердца узнала голос любимой бабушки Юн, погибшей во время нашествия кочевников. — Моя девочка, твоя боль бессмысленна, все сложится хорошо, просто поддержи своего ребенка, и мы все воссоединимся в лучшей жизни!
Колдунья вскочила на ноги, оглядываясь, но никого не увидела.
— Как это может быть? Ты умерла, я видела твою смерть!
— Здесь темно и пусто, но твой сын освободит нас! Мы с твоими родителями и дедушкой Лао жаждем воссоединиться с тобой и Макото!
— О нет, это нереально, этого не может быть! — потерянно шептала Мей, подойдя к сакуре. — Ты лжешь мне, ты — не моя бабушка!
— А кто я по-твоему? — без любящих ноток произнес холодный голос.
— Идзанами-но ками! Ты пробилась в мои мысли, как сделала это с моим сыном! Но тебе не удастся освободиться: Юдай остановит тебя, и спасет нашего мальчика от твоего разлагающего влияния!
Богиня зловеще расхохоталась.
— Твой сын откроет мне врата, и убьет своего