— Неужели так видно? — неприятно удивился Влад — ему не хотелось после предупреждения повитуха Николая, светиться своими «нетрадиционными» свойствами.
— Не так уж заметно, но не для меня. Однако ничего дурного в твоих свойства, за счет которых, собственно, мы и поймали этого врага человеческого, не вижу, — не стал скрывать советник, продолжая держать зеркало и начиная с беспокойством поглядывать на портьеры, скрывающие от них картежную комнату.
Оттуда некоторое время слышалась какая-то возня и сдавленные возгласы. Наконец сквозь тяжелую ткань просунулось лицо одного из монахов, ранее игравших в бильярд. Оглядев всю троицу, инквизитор довольно кивнул и произнес:
— Этот должен быть главным. Остальных мы уже повязали. Помощь нужна?
— Конечно! — немного возмущенно ответил советник. — На этого монстра зеркала надолго не хватит.
Монах, ничего не говоря, исчез и вскоре вновь появился, только теперь в сопровождении своего коллеги. Они несли какие-то веревки и кусок черной ткани. Тканью оказался небольшой мешок, который братья ловко одели на голову колдуну и затянули на шее. Веревкой же они обмотали все тело пойманного носителя нечисти.
Влад не стал дальше наблюдать за упаковкой жертвы инквизиции и вышел в игральную комнату. Там, скукожившись на стульях, сидели несколько связанных человек, причем, одним из них оказался Иезул. Инквизитор скромно тупил очи, смиренно ожидая своей участи.
— Ты что это из себя невинную гимназистку строишь? — рассмеялся Влад, чувствуя, как из него выплескивается все напряжение.
— Дело важное, а я человек чужой, даром что инквизитор, — невозмутимо объяснил монах. — Вот разберутся с ними и меня отпустят.
— Наивный ты какой-то, — пожал плечами свободный маркер. — У нас бы замели в ментовку и таких собак бы на тебя понавешали для отчетности…
— Тут не Земля. У нас все проще — достаточно пройти небольшой тест, и ты свободен.
— А-а! — догадался Влад. — В зеркальце спросить: «Я ль на свете всех честнее? Всех надежней и смелее?»
— Хотя бы и так… — не стал возражать связанный инквизитор.
Зеркальце не заставило себя ждать. Вышедший следом за Владом советник стал по очереди подносить к связанным людям свой артефакт, следя, чтобы каждый туда заглянул. После просмотра двое оказались парализованными. Остальных подоспевшие монахи развязали и с извинениями отпустили. К счастью, в числе отпущенных оказался и Иезул. Удивительно, но все отнеслись к этой операции с пониманием. Никто даже не подумал высказать что-нибудь вроде: «Я буду жаловаться!» А может, у Серафима был такой статус, что жаловаться было бессмысленно.
Так или иначе, но два странствующих монаха были с почестями усажены в самую шикарную карету и доставлены в свой гостевой дом. Сам советник уселся с ними и всю короткую дорогу, объяснял, насколько благодарен монахам в деле выявления опасного врага. Под конец он вручил Владу увесистый мешочек, звякнувший металлом, и заверил, что это лишь скромная плата за ту пользу, которую принес гость своим посещением города.
— Ничего не понимаю! — рассмеялся свободный маркер, оказавшись наедине с Иезулом в гостиничном номере. — Чего это они со мной, как с писаной торбой, возятся? Ну, помог — подумаешь, эка важность!
— В любом случае, ты теперь довольно состоятельный и самостоятельный гражданин… правда, без документов… — уклонился от ответа напарник, поздравив новичка с удачным пришествием в мир.
— Ты не увиливай! Говори, что там на самом деле произошло?
— Я и не увиливаю, — честными глазами уставился на недовольного напарника инквизитор. — Тебе же все доходчиво объяснили. Этот «нелюдь», был особо опасен тем, что подмял под себя нескольких человек и настолько ловко скрывался, что поймать его обычными средствами было невозможно. А он в это время втихаря только увеличивал свое влияние.
— Вот-вот! — недовольно воскликнул Влад, заметив-таки тщательно скрываемую усмешку в глазах Иезула. — Каким образом один пришелец сидел сразу в нескольких жертвах? И почему нелюди завсегда враги, может он не желал ничего плохого людям? И что он имел ввиду, когда говорил мне, что я очень дорог для него?
— Какой ты непонятливый! — уже не скрываясь, улыбался монах. — Отвечаю по порядку. Сущности, вторгающиеся в этот мир, могут вселиться не только в одного человека, но и в целую толпу, делая из нее армию рабов, которая подчиняется одному эгрегору. Нелюди всегда враги, хотя не всегда сами это понимают — так определяет святая инквизиция. Как все обстоит на самом деле, не берусь говорить, но в целом церковь права. Теперь, почему ты был дорог этой сущности. Ты хранишь свежие воспоминания реала и постоянно излучаешь эту информацию в нашем мире. Пришлые создания, как мухи на варенье, слетаются на тебя, так как их цель внедриться как можно глубже в иллюзии, порожденные реалом земли.
— А зачем им это?
— Разве не понятно? Для получения новых ощущений, новой информации, новой жизни… вот этот дух, например, вселился в достойных джентльменов. Так мало ему, он и на тебя запал сразу, как только понял, что ты за фрукт.
— Так почему же тогда тот, первый урод на дороге так верещал, а не радовался встрече со мной?
— Почему, почему… — вздохнул Иезул. — Ты вроде огня, а они — мотыльки. Если сущность слишком слабая, ты ее начинаешь корежить, если сильная — она тебя. Вот и вся игра. Но хватит лясы точить, давай на боковую!
Влад не стал возражать, хоть у него еще и оставалась масса вопросов к инквизитору. Им осталось спать часов пять, а назавтра ждал целый день скачки.
* * *
Следующие два дня они продвигались на север настолько стремительно, насколько позволяли спина и седалище новичка. Единственным досадным обстоятельством была дурная способность Влада притягивать к себе нечисть как магнитом. Третий день путешествия оказался единственным, когда они скакали, не отвлекаясь ни на какие помехи.
На четвертый путешественники приблизились к гористой местности, однако высоко им подниматься не предстояло, так как горы не представляли собой единого массива и между ними пролегали плодородные и живописные долины. Иезул предупредил, что здесь реальность начинает ослабляться, за счет чего сельскохозяйственные фантазии крестьян гораздо легче воплощаются в жизнь. Этим объяснялась относительно высокая плотность заселения склонов.
С другой стороны, обширные лесные массивы и труднопроходимые высоты создавали раздолье для обитания всякой дикой нечисти, которая начинала вылезать на пути путников, как только они замедляли темп в безлюдных местах. Однако в большинстве случаев это было не столько опасно, сколько смешно, а порой досадно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});