однажды ты можешь оказаться на моем месте.
– Мне тебя прямо жалко, почти невиновного на тот свет отправляю…
Подыхает, вижу, но мудак в шоке и не понимает очевидного. Он уже труп. Мне нужно, чтобы он успел сдать заказчика до того, как окочурится.
– Договорились. Инфу в обмен на пулю.
Достаю мобилу и наставляю вместе с пушкой.
– Имя заказчика? – задаю вопрос и внутренне замираю.
Ну же, ублюдок, колись. И в следующую секунду меня отпускает, когда тонкая игра на чужом сознании дает нужный результат.
– Александр Серебряков. Цель – Иван Кац.
Глава 47
Иван Кац
Выходим из ресторана. Притягиваю к себе Рору. Красивая. Не меняется. Все такая же охуенная зеленоглазая блондинка, которую с первого взгляда я захотел в свое личное пользование.
Поворачивается ко мне и смотрит из-под пушистых ресничек, улыбается чувственно, заставляя хотеть скорее развернуть свой подарок из тряпок и поиметь, вспомнить, какая она мягкая и нежная.
– Ваня, не терпится?
Смеется и неожиданно припадает ко мне, хочет обнять.
– Красный свет! – рявкает Джокер.
Засекаю, как ассасин прыгает и спасает дочь, выводит ее из-под удара.
Все сливается – делаю движение, чтобы оттолкнуть Аврору, но не успеваю. Меня прошивает болью, в тело вгрызается огненная пульсация, вспарывая плоть, рука намертво впивается в спину Роры…
Чувствую вязкую огненную жидкость, которая вырывается толчками и окрашивает все вокруг в багряный цвет.
Взрыв. Мой мир разлетается на части, на куски и ошметки. Падаю, прижимая к себе ускользающую от меня Аврору, прикрываю ее собой, не реагирую ни на что. Пытаюсь остановить кровотечение, а сам смотрю на приоткрытые алые губы со стекающей струйкой крови.
В горле ком встает, сгусток боли и вины.
Это моя пуля…
Не уберег. Свое сердце не уберег…
Руки работают, привычно фиксируя пробитое пулей тело, а в груди зарождается молчаливый вопль. Безумный крик зверя, агония отчаянной ярости.
Только Рора. Только она – жизнь, свет. Все. Без нее я чудовище, монстр, привыкший рубить, пытать, убивать, топить в реках крови.
С ней я перестал быть мясником и психопатом. Она научила улыбаться и быть мягче. Совсем чуть-чуть, но и этого с лихвой хватило.
– Смотри на меня.
Не позволяю ей отключиться. Зажимаю рану сильнее.
Без нее я в трясине, кровавой выгребной яме, смердящей от обилия трупов.
– Ты не умрешь. Не отпущу, – шепчу, наклоняясь и лаская бледную щеку, оставляя кровавый след на бархатной скуле.
Месть – это мало. Месть – это ничто. Все в крови утоплю, багряными реками землю напитаю. Каратель, не знающий милости. Всегда им был. Больным психом, орудующим ланцетом с точностью хирурга.
– Моя пуля…
До воспаленного сознания, наконец, доходят крики и мельтешение. Смотрю в зеленые глаза, подернутые пеленой.
Ее губы дрожат, словно Рора хочет что-то сказать. Накрываю пальцем и ловлю взгляд.
– Ты не умрешь. Не отдам.
Это последние слова, которые слышит Аврора, прежде чем прикрыть веки и уплыть от меня в небытие.
Внутренние черви просыпаются, они выходят из спячки и долбятся болью в черепной коробке, требуют крови, им нужна агония врагов, чтобы нажраться, чтобы утолить голод мести.
Ассасин стоит рядом, изучает, вычисляет угол попадания и в следующую секунду срывается с места, стартует.
Значит, взял след.
Руки сжимаются в кулаки до хруста, тело не чувствует повреждений. Меня перекрывает наподобие короткого замыкания.
Все вскользь. Все мимо. Звуки сирен. Люди в белых халатах… Меня пытаются отодрать от Роры и я с трудом выпускаю ее.
Отдаю.
Больница. Врачи. Звонок и лучший из лучших доставляется в рекордные сроки.
– Мне нужно, чтобы ты ее оперировал! – рявкаю в бледное лицо старого друга.
Не видел меня Абрам в истинном обличье.
– Господин Кац, здесь лучшие! – дрожит главврач. – Вам самому нужна помощь. Я боюсь, что у вас серьезное ранение! Дайте персоналу, наконец, осмотреть себя!
Подхожу к тухловатому мужичку, немного лысоватому, с умным, но в эту секунду потным лицом.
– Моей жене нужна срочная операция. А ты мне про мои ранки втираешь…
– Я один из лучших нейрохирургов штатов. Я буду оперировать вместе с профессором Цукербергом!
Слышу блеянье и приближаю лицо к врачу, который становится белее своего халата.
– Случись с ней что. Ты труп. Порву на части, долго буду обрабатывать скальпелем, и ты до последнего не потеряешь сознание.
Внезапно между мной и врачом вклинивается давний знакомый. Старый еврей сдвигает седеющие брови и смотрит мне прямо в глаза.
– Господин Кац, Иван Дмитриевич, я представляю шок и общее состояние. Но мы врачи, и я с командой буду делать все, чтобы спасти Аврору. Верь мне. Мы клятву давали и для нас это не пустой звук, угрозы излишни.
Встречаюсь взглядом со своим старым знакомым.
– Спаси ее, Абрам. Иначе все здесь разнесу.
– Я сделаю все, что смогу.
Отвечает и скрывается за дверью реанимации.
Обнаруживаю себя в палате. Окровавленная сорочка валяется на полу. Меня латают. Не чувствую. Проходят часы. Не замечаю. Я застыл в одной точке с окровавленным телом жены на руках…
Много пуль в жизни словил, перышки под ребра заталкивали. Все было. Все колюще-режущие на коже опробовал.
Смотрю в стену, а перед глазами калейдоскопом кадры жизни и понимание, что все хорошее, что когда-либо случалось со мной – это Аврора. Все связано с ней. Все завязано на ней.
Дверь открывается и на пороге замирает крупный боец с бритыми висками.
Встречаюсь взглядом со Змеем. Кореш, который всю жизнь воевал рядом. Отталкиваю врача. От легкого касания он отлетает в шкаф со стеклянными створками, звон битого стекла и мужик оседает.
Резко выхватываю пушку из кобуры Змея, приставляю к татуированному виску и вдавливаю с силой.
– Твой прокол, падла. Я тебе кишки выпущу и за них подвешу. Будешь на штырях дохнуть.
– Давай, брат. Если сукой считаешь. Не там ищешь, блядь. Не предавал тебя.
– Найди мне его.
– Джокер снял снайпера, устроил заход по городу, сейчас решаем вопросы с правоохранительными. Кстати, там пацаны устали законников тормозить. Пока отговариваемся.
Отвожу оружие.
– По всем каналам пусти утку, что пулю я словил насмерть.
Вскидывает бровь, а потом кивает. Понимает.
– Решай вопрос, Змей. Адвокатам зря, что ли, бабки отстегиваем. Федералам заказчиков не сдаем.
– Ясен пень. Думаешь, поверят, что ты мертв?
– Пускай в новостную ленту информацию. Пусть враги расслабятся. Пируют, а я пойму, кто есть кто.
– Да это легко прокатит. Там такая неразбериха была и крови много.
Выключаю эмоции. Работаю подобно компьютеру. На автомате.
– Джокер где?!
– Он едет, дай время. Пацан торпедой среагировал. Если бы не его кличь… Мы