Все тело покрывается мурашками и меня знобит.
Не хочу чувствовать его рядом, не могу. Он чужой. А я… я дура, которая предает светлые чувства друга детства из-за животной похоти сильного, брутального самца, который просто заинтересовался мной, потому что частенько даю ему по носу. Наверное, азарт хищника бурлит в крови.
Улыбаюсь гостям, беседую и больше не делаю ни глотка, а сама слежу за Джокером. Огромный мужчина смотрится горой и под изысканным пиджаком виднеется перевязь с оружием.
– Вооружен до зубов и дико опасен.
Подмечаю, как переговаривается по наушнику. К нему периодически подходят другие охранники. Также замечаю Змея. Главу службы безопасности отца. Страшный мужчина с татуировкой ползучего гада на виске. Эта татуировка тоже отличительная в криминальном мире. У отца, например, на спине набиты купола.
От слежки за интересующим объектом меня отвлекает визгливый голос:
– Ри! Моя Ри! – кричит высоченная, худющая блондинка, чмокнув меня в обе щеки.
С трудом удерживаю себя, чтобы не сморщить нос.
Офелия. Моя кузина. Ее мама фанат Шекспира. Итогом чего стало интересное имя для дочери.
Следующие полчаса меня вводят в курс всех сердечных похождений, но на имени пятого бойфренда я выключаюсь и воспринимаю треп кузины как некий бубнеж, бла-бла-бла и в какой-то момент она заканчивают следующим:
– А еще я подала документы в “Элит Моделс”, хочу попробовать, – радостно вещает красотка с чуть подправленными чертами. Нос изменила явно и разрез глаз.
– О, это супер, удачи тебе? – отвечаю излишне весело.
– Можешь попросить Рору, чтобы замолвила за меня словечко? Она ведь до сих пор имеет вес в мире моды.
Прикусываю губу. Мама этого не любит. Она никого по блату никуда не пихает. Да и говорит, что у каждого свой путь и быть виновной в неудачах не хочет.
Поначалу я не понимала суть ее мысли, а потом до меня дошло, что если она похлопочет за кого-то, а там не получится взлета, то претензии из-за несостоявшейся карьеры будут предъявлены маме. Той, кто помогла и в закулисье модельного бизнеса ввела.
Смотрю в обычно надменное лицо Офы, которое сейчас блестит подобострастием, и пытаюсь как можно дружелюбнее ответить:
– Я передам твою просьбу, но ничего гарантировать не могу.
От меня не убудет, я действительно скажу, но мама ни за кого не поручается. У нее свой кодекс и правила.
– Ты супер! Спасибо! Спасибо! Спасибо!
Офелия мысленно уже заключила контракт и стала лицом топового бренда. Пытаюсь немного достучаться до родственницы.
– Я ничего не обещаю, Офа. Я не знаю, сможет ли мама помочь.
– Это уже очень хорошо, Ри! Спасибо! Я твоя должница! Проси все, что хочешь.
Ухмыляюсь. То, что я хочу, мне никто не даст.
– Слушай, – вдруг тянет гласные она, – ты везучая. Мужики в охране зашибись. От таких хоть из трусиков выпрыгивай. Особенно парень со шрамом хорош, и еще тот взрослый с татуировкой змеи на виске. От них веет угрозой и тестостероном. Прям пощупать хочется эти литые мускулы, ммм… лапочки, – закатывает в предвкушении глаза.
От ее слов меня перекашивает. Просыпается желание настучать по голове дурехе.
Лапочки?!.. Это Змей лапочка или Джокер, и еще до фигища злых солдат, которые приучены выполнять приказы отца по свистку?
– Они всего лишь подчиненные. Обслуживающий персонал. И я думаю, что рассматривать служащих с подобным уклоном как минимум некорректно, Офа.
Да. Я стерва. Знаю, и когда нужно, умею бить словами и заставлять чувствовать себя в моем присутствии не особо комфортно.
Улыбка сползает с лица моей собеседницы и губки поджимаются в обиде. Пусть так. Зато в себя пришла.
– Не забудь сказать миссис Кац о моей просьбе, – бросает резко.
– Непременно все передам.
Торопливые шаги и вот я опять одна. Замечаю Гринвуда. Ловлю его взгляд и мне становится страшно и обидно от той пустоты, которую там читаю.
Лицо совершенно без эмоций. Киллер сейчас наблюдает за целью.
Фиксирует каждый шаг, жест, даже кажется, что, находясь вдали, он слышал, что именно я говорила…
Хотя… бред.
В этой шумихе это невозможно.
Глава 44
Гости с удовольствием общаются, когда внимание всех присутствующих приковывает к себе ведущий мероприятия.
– Друзья! – проговаривает в микрофон мужчина. – Сегодня в узком кругу близких родственников праздник! Семейство Кац отмечает значимое событие. Двадцать пять лет брака! Искренне желаем прекрасной семье процветания и благополучия!
Собравшиеся весело улюлюкают и аплодируют в поддержку сказанного. Обращаю свой взор на мать, которая в ответ на поздравления элегантно поднимает свой бокал.
– Чин-чин, – отвечает на тост.
Вечер наполняется смехом и не перестающим потоком тостов и добрых пожеланий. Семья у нас не то, чтобы большая, но людей хватает.
Смотрю на родителей. Отец. Высокий пепельный блондин выглядит опасным противником. Физически очень развит. Не сказать, что красивый. Лицо слишком жесткое. Но он притягивает к себе взгляд. Мама рядом с ним выглядит совсем молоденькой, воздушной. Никак не могу понять, как она смогла полюбить Ивана Кровавого. Но рядом с ним она вся светится женственностью и спокойствием.
– Просим! Танец! – слышу крики гостей и улыбаюсь.
– Танец! Танец! Танец! – хлопаю в ладоши и весело вторю просьбе.
Звучат первые такты старой неаполитанской песни. Мама любит классику.
Прикусываю губу, наблюдая, как Иван ведет Аврору в танце. Нет никаких сомнений, кто главенствует в этой паре. Сила и сдерживаемая мощь сквозят в каждом движении отца. По суровому лицу ничего не сказать. Папа почти никогда не улыбается и глаза у него холодные.
Он не проявляет чувств. Всегда приказывает и заставляет всех вытягиваться в струнку. Я дочь человека, не знающего жалости, страшного в своей жестокости.
Моя мамочка, наоборот, улыбчива, приковывает взгляды своей открытостью.
Контраст. У них все на контрасте.
Музыка еще играет, но отец делает взмах рукой, приглашая другие пары присоединиться к танцу, а сам закругляется.
Аврора, наконец, за весь вечер отвлекается от разговоров ни о чем и садится за наш столик, внимательно смотрит на меня.
– Я заметила, ты о чем-то беседовала с ассасином, – немного приподнимает бровь и прищуривается. Знаю этот взгляд. Рора что-то почувствовала, так что отвечаю предельно честно.
– Охрана бдит и следит, чтобы я не опозорила честь семьи, напившись на скучнющем празднике.
Смех матери легкий и заразительный.
– Рири, ты невыносима! Даже здесь нашла, к чему придраться.
– Ну, мам, я на дискотеку хочу, в клубе со сверстниками отплясывать, а не слушать кудахтанья Иванны.
– Понимаю, Ри, крепись, скоро домой поедем.
– Супер. Сниму ведьмино платье, хотя, нет, пойду достану из кладовой метлу и устрою шабаш, допеку парней из охраны.
Мама