Полли и Шейла в одно и то же время кинулись, чтобы оттащить Кенну, но Рис опередил их. Оторвав ее руки ото рта и удерживая за запястья, он поставил девушку на ноги. Кенна забарабанила по его груди и плечам. Когда это ни к чему не привело, она безвольно обмякла в его руках и заплакала.
— Шейла, — сказал Рис, прижав к себе Кенну. — Мы с Полли сами с ней справимся. Она слишком истощена.
Шейла хотела возразить, но Полли уверила ее, что все в порядке и она может идти.
Когда Шейла вышла, Рис поднял Кенну на руки и понес к постели. Он положил ее, и она сразу же свернулась в клубочек, не переставая плакать даже с закрытыми глазами. Рис коснулся капелек пота на ее лбу и попросил у Полли мокрое холодное полотенце. Он протер лицо и шею Кенны, затем положил его ей на лоб.
— Ты ведь знаешь ее? — спросила Полли.
— Это Кенна Данн. — Очень осторожно, как если бы она была сделана из тончайшего хрусталя, Рис помог Кенне распрямить ее скрученное судорогой тело. Он взял одеяло, лежащее в изножье кровати, и накрыл ее, потом медленными круговыми движениями начал гладить ее живот.
Глаза Полли стали почти круглыми от удивления. Только через минуту она смогла произнести:
— О Господи…
— Без сомнения. Ей остригли и перекрасили волосы, но это Кенна. Расскажи мне снова, как она оказалась здесь.
Полли рассказала ему все детали спасения Кенны из заведения миссис Миллер, а Рис слушал, никак не выражая обуревавших его чувств.
Жалобные слезы Кенны прекратились, и Рис понял, что она заснула.
— Она не узнала меня.
— Этого следовало ожидать, — ответила Полли. — У нее в голове только одна мысль: о зелье, к которому ее приучили. Она не понимает, что с ней происходит, хватается за тени и съеживается от страха, окруженная своими видениями. Она может быть спокойной и тут же жестокой. Бедняжка не способна справиться с этим самостоятельно. Нам потребуется время, Рис.
— Сколько?
— Несколько недель, возможно, несколько месяцев. Миссис Миллер не жалела своего средства. Это могло убить ее.
— Сейчас она вне опасности?
— Думаю, да. При надлежащей осторожности со временем все будет в порядке.
Рис несколько минут измерял шагами комнату, прежде чем принял решение.
— Я возьму ее с собой, Полли. В Бостон. Недели, необходимые ей для выздоровления, она проведет на борту судна.
— Нет, Рис, как ты можешь так делать? Разве ей не надо возвращаться в Даннелли? А как же ее родные?
Рис отрицательно покачал головой:
— Ты не понимаешь. Ей безопаснее находиться со мной. Кто-то в Даннелли пытается убить ее. И я там никому не доверяю.
— Но ее брат…
— Никому, — повторил он. — С этого момента я не могу быть уверен ни в ком. Все думают, что она мертва. Если я скажу им правду, вполне вероятно, следует ждать еще одного покушения на ее жизнь. Мне надо ехать в Соединенные Штаты, Полли, и я не могу защитить ее, если между нами будет океан. Я не смог сделать этого, когда она была так близко. Я должен увезти Кенну из Англии.
— Это жестоко по отношению к ее семье, — мягко возразила Полли.
— Жестоко оставить Кенну одну среди врагов.
— Я понимаю, — кивнула Полли.
— Ты никому не должна говорить, чту я собираюсь сделать.
— Не скажу, — прошептала она, уязвленная его недоверием.
— Прости, но даже твои девочки не должны знать. Пусть думают, что Диана умерла. Это единственный способ сохранить ей жизнь. Ты будешь единственным человеком в Англии, который знает о том, где она.
— Как мы вытащим ее отсюда? И где она будет жить, пока ты не уедешь? Ты не можешь взять ее в свой городской дом, если хочешь сохранить секрет.
— Да, не могу, ты права. Но корабль, на котором я плыву в Бостон, принадлежит моему отцу… То есть сейчас он принадлежит мне. Я могу вечером провести Кенну туда так, чтобы судовая команда ничего не заподозрила.
— А если она скажет им?
Рис скептически отнесся к этой возможности:
— Ты на самом деле думаешь, что в ближайшие два дня она будет в состоянии говорить о чем-либо?
— Вряд ли, — согласилась Полли.
— Тогда решено. — Он с нежностью поцеловал Полли в губы. — Мы можем пойти в твою комнату? Я бы хотел, чтобы ты объяснила, как помочь ее выздоровлению.
В этот же день, вооруженный многочисленными наставлениями Полли, Рис начал рыскать по лондонским магазинам в поисках вещей, которые могут понадобиться Кенне во время путешествия. Сложнее всего оказалось найти одежду. Модистки старались угодить ему и радостно кивали, когда Рис описывал фигуру Кенны. Да, у них многое подойдет такой стройной женщине, говорили они. Но когда Рис упоминал о ее росте, они бледнели.
В конце длинного дня у него было по крайней мере три смены одежды: Чтобы помочь Кенне скоротать время в путешествии, когда она придет в себя, он купил несколько кусков различной ткани. Модистки довольно улыбались, когда он выбирал отрезы шелка и атласа, бархата и шерсти тех цветов, которые, на его взгляд, лучше всего шли к светлой коже и золотисто-рыжим волосам. В одном из магазинов Рис добавил к требуемому списку ленточки, кружева, иголки и нитки нужных цветов. Желая все предусмотреть вплоть до мелочей, он купил чулки, женское белье, изящно украшенные комнатные туфли и ботинки для улицы, сапоги, шали, ночные рубашки и отделанную соболями накидку, прекрасно защищающую от холодного океанского ветра.
Рис купил даже книги, которые должны были, как он думал, понравиться ей, и шахматы, если она будет искать занятие для ума. Он упаковал все в чемоданы и отослал на «Морского дракона». Обессиленный после похода по лондонским магазинам, Рис вернулся в свой городской дом и наконец спокойно уснул, впервые за последние месяцы.
На следующий день он посетил Дом Цветов и до ночи сидел с Кенной. Он выкупал и накормил ее, почитал ей газету и рассказал все последние сплетни. Он боролся с ней, ругался и кричал, когда она кричала. Он носил ее на руках, гладил по спине и без устали шагал по комнате, когда она спала. Он думал, что все худшее позади, но, вернувшись на следующее утро, обнаружил, что недооценил Кенну Данн.
Рис осторожно отмерил чайную ложку жидкости, положил флакон с остатками в карман и поднес ложку к губам Кенны. Сначала он собирался не давать ей ни капли, но Полли решительно возразила. Она уговорила Риса постепенно уменьшать дозу, считая это единственно возможным способом отучить девушку от дурманящего снадобья.
Кенна обеими руками схватила его за запястье, боясь, что он уберет ложку раньше времени, и, выпив все до последней капли, откинулась на подушку в ожидании сладостного забвения.
— Ты очень добр ко мне, Рис, — сказала она. Ложка упала на пол.