кремовых роз, а рядом — сложенный лист бумаги. Заинтригованная, Шарапова развернула его.
«Прости, вынужден был уехать. Срочные дела. Постараюсь все решить быстро. Не терпится тебя увидеть!» — гласила записка. В ней не было подписи или какого-либо обращения, но то, что это писал Ариан, Юлька даже не сомневалась.
Эти несколько строк, вызвав нежную улыбку на губах девушки, отозвались приятным теплом в душе. Она прижала листок к груди и на мгновение закрыла глаза. Вот если бы не было завтрашнего дня, а сегодня, легко поддавшись иллюзиям, так много было между строчек. И от этого снова сладко замирало сердце, обжигаемое любовью. Они были только друзьями, но что-то чудилось ей в аромате этих цветов, в аккуратно выведенных строчках. Надежда снова наплывала миражами…
Она приняла ванную и, переодевшись в спортивный костюм, разобрала чемодан. Высушив волосы, Юлька заплела их в косу и, включив телевизор, «пробежалась» по каналам. День клонился к вечеру, а Ариана все не было. Девушка подходила к высоким французским окнам, выходившим на балкон, в надежде увидеть подъехавшую машину, но все равно пропустила его приезд. И вдруг услышала на лестнице его быстрее шаги, приближающиеся к дверям ее комнаты.
Он постучал, но она не успела ответить, да и парень не стал дожидаться вежливого разрешения войти, распахнул дверь, и Шарапова увидела, как радостно вспыхнули его глаза. Он засмеялся и раскрыл объятья.
— Привет, моя дорогая подружка, — сказал он.
А Юлька, стремительно преодолев комнату, позабыв обо всем на свете, повисла у него на шее. Едва сдерживая слезы, она зажмурилась и прижалась к его щеке, вдохнув знакомый аромат лосьона.
На мгновение он крепко обнял ее и почти сразу отпустил.
— Надеюсь, не плачешь? — спросил, заглядывая ей в лицо.
— Нет!
— Точно?
Она кивнула.
— Я так рада тебя видеть, Ариан! — призналась она.
— Правда? А ведь не хотела приезжать! Я тоже соскучился, Юлька, по правде сказать, даже больше, чем предполагал.
— Спасибо за цветы!
— Пожалуйста, надеюсь, ты не очень обиделась, что я не смог тебя встретить? Мне нужно было срочно отъехать, к тому же показалось, что тебе лучше пообщаться с моими родителями наедине. Знаю, они с порога тебя заговорили! Но они действительно с нетерпением ждали твоего приезда и просто очарованы тобой! Впрочем, я не сомневался, что так и будет! Как ты доехала? Как устроилась?
— Все прекрасно, Ариан. Я от всего в легком шоке…
— Да ладно…
— Правда, я никогда не видела такой дом, как у вас, и уж, конечно, мне не приходилось жить в такой обстановке. Все это несколько обескураживает и восхищает!
— И поэтому ты сидишь в комнате? Хочешь, я покажу тебе дом? Родители сказали, что ты хотела увидеть фотографии Анастасии Александровны и дяди Сережи. До ужина еще есть время, пойдем? Заодно расскажешь мне, как поживает бабушка, вообще обо всем на свете расскажешь!
— Я говорила тебе уже, — с некоторой укоризной заметила она.
— Ага, в трех словах, а хотелось бы подробнее, ты же знаешь, мне не безразлично, что происходит в усадьбе и деревне. У тебя, кстати, когда сессия?
— В ноябре!
— Может, все же останешься на недельку-другую погостить? Родители очень бы этого хотели.
Девушка лишь покачала головой.
— Я уже билет купила, Ариан, мне, правда, нужно домой. Ты забыл, у меня переводы, сейчас много заказов… — соврала она. — Надолго я не могу отлучиться. Возможно, после Нового года снова получится приехать!
И это тоже было ложью. Она знала, что больше никогда не приедет в Москву. Сегодня у нее прощальный вечер с Арианом. Сегодня он еще чуть-чуть побудет с ней. А завтра уже будет принадлежать Аделине Александровой.
— Ариан… — после секундного молчания, окликнула его девушка, встречая внимательный взгляд зеленовато-золотистых глаз. — А ты потом приедешь в Сиренево?
— Конечно! — кивнул парень. — Нечасто, но я буду приезжать. Дело в том, что в ближайшем будущем мы с Аделиной переезжаем в Лондон, но я буду бывать в Москве и наведываться в Сиреневую Слободу.
С непроницаемым лицом Юлька смогла лишь кивнуть в ответ, и они покинули ее комнату, отправившись знакомиться с особняком и его удивительной историей. Затем Старовойтов, как и обещал, принес фотоальбомы и видеокассеты, до самого ужина они рассматривали снимки и смотрели записи, где были не только концерты Четвертинской. Больше девушку интересовали съемки, на которых ее бабушка была снята в домашней обстановке среди собак, друзей, рядом с сыном и любимым человеком. Это были старые записи не очень хорошего качества, но все же… Шарапова с жадностью и болью всматривалась в родные ей лица, которые уже не суждено увидеть наяву.
А потом был ужин в столовой, где изысканно сервированный стол украшали свечи и цветы, а свет люстр отражался в хрустальных бокалах. Ужин, разбавленный белым полусухим, затянулся. Они разговаривали и шутили, смеялись и вспоминали, почти не касаясь в разговоре свадьбы, как будто для них действительно было очень важно и значимо то, что они обрели в лице Юлии Шараповой.
Впрочем, Ариану пришлось оставить их раньше, чем они встали из-за стола. Друзья организовывали небольшую вечеринку, мальчишник, с выпивкой, бильярдом и чисто мужскими разговорами напоследок. Парни собирались потусить здесь, а потом, возможно, отправятся в ночной клуб. Именно поэтому, извинившись, он ушел, и вечер сразу для нее померк.
Ради приличия она еще побыла за столом некоторое время, а потом, сославшись на усталость, поднялась в комнату.
Спать не хотелось, несмотря на то, что в плацкартном вагоне поезда она почти не сомкнула глаз.
Девушка бродила по комнате, то и дело останавливаясь около букета, который подарил Старовойтов, и мысли ее снова возвращались к нему. Эта последняя ночь перед его свадьбой казалась ей очень важной. Как в сказке про Золушку, не оставляла безумная надежда, а вдруг все еще изменится?
«Еще не поздно», — вопило отчаяние.
«Скажи ему», — просило сердце.
Возможно, она бы и поддалась им, только Ариан развлекался с друзьями, прощаясь со своей холостяцкой жизнью, и ему было не до нее.
Ей так отчаянно хотелось украсть у этой последней ночи еще кусочек счастья, в последний раз побыть еще немного с ним наедине.
Юлька, не раздеваясь, прилегла на кровать, чувствуя, как стучит сердце в груди и лихорадит от нервного напряжения, которое не отпускало сегодня.
В кино она видела, что мальчишники обычно длились до рассвета, но, зная Ариана, сложно было предположить, что перед таким значимым событием он станет развлекаться и пить всю ночь. А это значит, у нее еще будет возможность перехватить его, только бы не пропустить момент, когда он останется один.
Юлька