дождей и ветров, сверкает и переливается тысячами огней, нарядный, шумный и непривычно многолюдный. Ноябрьские маневры сделали свое дело, и в столицу валом повалили послы и иностранные гости с заманчивыми предложениями своих повелителей. Более того, во дворец под предлогом близящегося королевского празднества стекаются сами правители и их ближний круг, переполняя и без того битком набитые дворцовые покои, захватывая все доступные в городе гостиницы и постоялые дворы.
Дождь, ливший не переставая целый месяц, угомонился. Теперь он не так настойчиво баловал нас своей барабанной песнью, грозя окончательно утопить Клэрию в поднявшихся водах реки Сиц. Прекратились грозы, стихли заунывные порывистые ветры и ураганы, успокоились морские валы. Мы с трепетом ожидали окончания буремесяца, резонно опасаясь возвращения солевой болезни, однако страхи наши оказались напрасны. Бесконечные потоки воды смыли всю соль, а подводный король, видимо, утратил могущество, чтобы заново призвать к берегам эту напасть.
Столица наслаждалась минутами затишья. И готовилась к грандиозному празднеству. Хотелось бы и мне стать невидимкой среди сотни тысяч горожан, что могут себе позволить не углубляться в суть событий, а думать лишь о простых и понятных вещах. Они выжили в Ночь трезубцев и костей, пережили Судное лето и выстояли перед болезнями осени. Пришла зима, и чем же она наградит нас всех?
Когда выдается свободная минутка, я отсылаю Августа и прихожу в детскую комнату. За несколько недель количество королевских сирот увеличилось до восемнадцати, они заняли небольшое крыло в дальней части дворца на женской стороне. Мне невероятно повезло: прибывшая кэрра Фейрис Амори оказалась настоящим подарком. Именно она сумела направить мою энергию и желание помочь в правильное русло, четко сформулировав цепь задач, финалом которых станет настоящий приют. И даже подобрала подходящее здание в городе. Пока его готовили к открытию, дети жили во дворце под бдительным присмотром Фейрис, сумевшей деликатно освободить меня и взять на себя основные вопросы, чтобы я просто не сошла с ума от бесконечного потока дел.
Я с легким сердцем назначила ее управляющей, оставшись лишь мостиком между детьми и королевской казной. Позже Август объяснил, что вообще-то именно так все и должно работать. Моя задача – руководить, придумывать и организовывать, а потом находить ответственных исполнителей и лишь время от времени проверять, как они справляются со своими обязанностями.
Я была рада, что хоть одна моя идея воплотится в жизнь, ведь в долине Винцель дела шли не очень. Оставшийся за главного Аскол дэ’Маринье мог только поддерживать и управлять долиной, но никак не разрабатывать новые проекты и заниматься такими несущественными делами, как лечебница при лесопилке…
«Дурные мысли – прочь из головы!»
И я возвращаюсь к реальности, улыбаясь, слушая самую маленькую девочку Лику. Она рассказывает, как пару часов назад они охотились на мышей в королевском лабиринте, и Томас потерялся, а обнаружился возле страшных каменюк где-то в лесу… Мне постоянно хочется запустить пальцы в ее короткие кудрявые волосы и легонько взъерошить, наблюдая, как они золотятся на солнце. Самый распространенный цвет волос у драконов – рыжий, и дети всегда сверкают сотнями веснушек.
Из-за мягкого дождя даже в полдень кажется, что за окном вечерние сумерки, и в комнате, полной игрушек, детских книг и головоломок, горит яркий свет. Скоро обед, а пока можно рассказывать детям сказки, показывая ариусом легкие фокусы и отвечая на недетские вопросы. Они маленькие, в их возрасте я была совсем невинной, но именно они лучше всего понимают, насколько хрупким может быть это призрачное зимнее равновесие.
Держу в руках чашечку с фруктовым чаем, мое платье разлетелось во все стороны пышными складками и оборками, и одна из девочек спряталась под ним, хихикая из-под подола. Скоро начнется очередная игра, и Фейрис, отойдя от пианино, качает головой, подмигивая. Ее дети давно выросли, и она рада вновь почувствовать себя матерью сорванцов.
В тот момент, когда я уже собиралась объявить правила новой игры, в дверь постучали, и служанка объявила, что в малой гостиной меня ожидает Милан дэ’Винье. Осторожно обойдя игрушки и валяющихся то здесь, то там детишек, которые явно не хотели меня отпускать, я дала наставления Фейрис. Та в ответ лишь хохотнула, намекнув, что прекрасно знает, как справиться и с бо́льшим количеством детей, учитывая богатый опыт обращения с жеребятами и козлятами на ферме. Так что ушла я с легким сердцем, не забыв напомнить, что необходимо нанять несколько учителей – пора браться за учебу. Негоже детям расти, как сорнякам, без образования.
Выйдя в коридор, вслед за служанкой подошла к одной из комнат, где меня ожидала Милан. Слухи о ее беременности не подтвердились, но все же девушка потеряла сходство с бесплотным духом, вновь уделяя внимание украшениям и платьям, не стесняясь своего внешнего вида и положения в обществе. Мое предложение присоединиться к кэрре Амори и сформировать Попечительский совет при приюте Милан отвергла, абсолютно не заинтересовавшись благотворительностью. Освоившись наконец в роли жены канцлера, девушка предпочла сосредоточиться на поместье, затеяв полную переделку комнат. Так что теперь она редко посещала дворец, исключив из своего расписания заседания Совета Женевры и оставив только светские рауты и редкие вечерние балы.
Сейчас Милан невозмутимо баловалась зефиром в шоколаде, периодически отпивая из миниатюрной чашечки горячее какао. В платье персикового цвета и с голубыми лентами в волосах она выглядела просто прелестно. На щечках – розовый румянец; личико округлилось, фигурка приобрела мягкие, женственные очертания, подчеркнутые строгим корсетом и пышным лифом. Заметив меня, девушка поднялась, склоняясь в неглубоком реверансе, а после вернулась к трапезе, за раз отправляя целую зефиринку в рот.
Отвечая на мой лукавый взгляд, жена канцлера облизнулась и прохладно улыбнулась:
– Родители считали, что молодая кэрра не должна есть сладкое, мучное, жирное и острое. Никакой выпечки или деликатесов, – мелодичным голосом заговорила она, вытирая салфеткой испачканные пальцы и берясь за ручку чашечки.
Опустившись напротив, я приказала служанке налить и мне какао. Меня несколько напрягал загадочный вид девушки. За прошедшие недели мы лишь дважды говорили наедине, и оба раза она делала странные намеки. Но никогда не вдавалась в конкретику, так что я не знала, чего от нее ожидать.
– В моем детстве сладкое было только по праздникам. А когда не стало отца, закончилось и оно, – ответила я ей, отпивая из чашечки. – Я рада, что ты приходишь в себя. В начале осени тебя было просто не узнать. Тень, а не благородная девица.
Она легкомысленно пожала плечами и вновь запустила пальцы в тарелку с десертами. На этот раз она выудила нечто розовое, приплюснутое, с фиолетовой