ушла Леля? – очень глупо спросил Иван.
Женщины переглянулись. Тата молча пожала плечами.
– Ну… она вправе топтать тебя ногами… И будет права, – заметила Катя и тоже нервно выпустила дым.
– Тетя Катя, вы курите?
– Заладил… – пробурчала та. – Тетя Катя сегодня дымит, как паровоз. Ты ей звонил хоть?
– Как?! – в отчаянии воскликнул Иван. – Мне некогда было даже зарядить телефон, а он был разряжен со вчера… Да что за день сегодня?!
– Нет, сынок, – покачала головой Тата. – Это не только сегодня… На, звони. Если, конечно, Леля захочет с тобой разговаривать.
И она протянула ему аппарат.
– Я не помню ее номера, – убито сказал Иван.
– Пять баллов, – кивнула Тата. – У меня он записан, разумеется. Ищи в списке контактов. Имя помнишь? Она записана как Ольга. Потому что Леля – это Ольга. Это хоть понимаешь?!
Ваня торопливо набрал номер, но ответом ему были короткие гудки. Спустя полминуты он вновь позвонил, опять с тем же результатом.
– Наверное, она с кем-то разговаривает, – пробормотал Ваня.
– Наверное, – согласилась Тата, и ее безмятежный взгляд стал холодным и отстраненным: она даже смотрела куда-то поверх Ваниной головы. – А теперь послушай меня, сынок. Свадьба сыграна, так сказать, авансом, гости наелись и даже потанцевали. Занавес закрывается, зрители уходят по домам. Помнишь, я говорила тебе, что женитьба – это взрослый шаг?.. Ну так вот. Ты, смею думать, провел беспечальное детство, но вот именно сегодня оно кончилось. Как и мое терпение. И лимит везения на сегодня ты уже исчерпал. Прости, мы свой родительский долг по отношению к тебе выполнили с лихвой. И я сыта им. По горлышко.
Тата провела по горлу ребром ладони.
– Татка, не заводись, – прошептала Катя, но подруга нетерпеливо отмахнулась от нее:
– Я намерена поехать домой, а ты… взрослый сын… Я не знаю, куда поедешь ты, но знаю одно: взрослые дети должны жить отдельно от родителей. Дай, пожалуйста, ключи.
Катя хотела что-то сказать, но ее остановил взгляд Таты, испепеляющий и горестный одновременно.
«Потом», – одними губами сказала она Ване и качнула головой, призывая его пока умотать куда подальше, а там будет видно.
– Ключи, – холодно повторила Тата. – Я устала и хочу спать. И мама тоже.
Она взяла у сына его связку ключей от их квартиры, свой телефон и, развернувшись, скрылась в дверях ресторана «Лимпопо».
– Допрыгался? – прошептала ему Катя и постучала пальцем по лбу. – Давай сваливай пока в туман. Найдешь, где перекантоваться, не маленький. Я на связи. Не кисни!
И «тетя Катушка» укатилась вслед за ней.
Покуда Иван переваривал происходящее, из дверей ресторана показался Виктор. Он подошел к Ивану и оценивающе посмотрел на него.
– Ну что, герой, – ободряюще сказал он ему. – Не переживай, все перемелется. Всего-то пошла новая фаза. Знаешь, почему произошло все то, что произошло?
Иван молчал.
– Все архипросто: ты ее не любишь. Да и не любил. Да-да, – покивал Султанов в ответ на выпученные глаза Вани. – А свою женщину надо любить. Вот я свою люблю. Ладно, увидимся.
Он подмигнул и, оставив Ивана в совершеннейшей оторопи, ушел в ресторан. Уже спустя минуту раздумий Ваню, по его выражению, разглючило, ему пришлось действовать. Он проскользнул в ресторан с черного хода и попросил поставить свой мертвый аппарат на зарядку. А заодно станцевал небольшой танец живота, чтобы официантка разрешила позвонить с ее телефона и стащила ему хоть что-нибудь со свадебного стола: он понял, что есть хочет адски. Но в зале по известным причинам появляться не рисковал. Понятное дело, официантку он обаял…
А звонил он Косте, телефон которого отлично помнил.
– О! – обрадовался тот. – Амиго, живой!
И тут же голос Колобка сделался приглушенным, потому что тот прикрыл трубку ладонью:
– Так, короче. Что у вас там происходит?
– Абзац котенку, – сказал Иван. – Леля ушла, мама отобрала ключи от дома.
Колобок длинно присвистнул.
– Отобрала ключи – это сильный ход… А то, что Леля ушла, я знаю, – сказал он. – Я пока что в их тусе, которая в полном составе свалила со свадьбы. Друзья, родственники. Ну, ты понимаешь, что они о тебе говорят. По ходу дела буду тебе докладывать.
– Я звоню Леле, но она все время с кем-то говорит, – сказал Иван. – С маминого телефона звонил…
– Да заблокировала она тебя, так что ты не дозвонишься, – пояснил Костя. – Везде заблокировала. И твою маму тоже. Типа сожгла мосты. Вот так, брат.
– Ну, понятно, – уныло протянул Иван.
– Мы сейчас собираемся праздновать ваш развод.
– Что?!
– Да расслабься ты, вы ж еще не женаты, – прошипел Костя. – Слушай сюда. Стоило нам всем уехать из «Лимпопо», Леля сказала, что она черная вдова. Побежала в ближайший торговый центр, а все за ней следом, и купила себе там в тряпочном отделе какое-то черное платье мешком. Короче, ее штырит, и я, прикинь, не удивлен. Ты сейчас дуй к моему дому, потуси там чуток, а я быстро подтянусь и расскажу остальное.
И Ваня – а что делать – поехал и сидел рядом на лавочке, втыкая в телефон. К его счастью, Колобок приехал довольно быстро и поведал следующее.
Они с Леной решили попробовать пожить вместе примерно тогда же, когда Ваня так опрометчиво сделал Леле предложение. Поскольку Иван все же не так часто выходил в свет, а Лена просила не особо распространяться, никто, кроме родителей, про это не знал. Родители Лены настояли на том, чтобы молодые люди жили у них, так сказать, под присмотром, так что квартира Кости стояла пока пустая.
– Вот тебе дубликат ключей, – сказал добрый джинн Колобок. – У нас с Леной все серьезно, но штамповаться пока не торопимся. На фига? Родители не давят… Так что, думаю, ты можешь застрять у меня на подольше, никто не выгонит. Перевози свои железки: надеюсь, твоя мама не будет против, если ты их заберешь. Мамы – народ отходчивый. А вот девушки… Короче говоря, Лене я пока ничего не сказал, она по поводу Лельки переживает очень, а ее брат… ну, там вообще пипец, как его колбасит. Правда, это лучше – пар выпустит. Не