Позднее, немного позднее, песня, написанная компьютером (когда он ввел в него данные о времени и месте), стала известна во всех Галактиках:
Над черной горойОдин в облакахЗамер орел на мгновение.Ветер резкий пронесся,И грянул гром.Потоки дождя,Павшего наземь,Стали саваном для орла,Когда он упал на землюСо сломанными крыльями.И прибой у подножья скалыБыл белый этой ночью,И яркие крылья упавшей птицы…Я слышал крик…
То, что Повелитель Кемаль ввел эти факты в компьютер, выражая таким образом свои страдания, возможно, свидетельствует о глубине его чувств.
Маду и Лэри, наблюдавшие за полетом птицы, были так ошеломлены ее падением, что их веселое и радостное настроение исчезло.
— Но почему? — прошептала Маду. — Она летела так же свободно, как мы скакали. Мы прыгали, а она парила, одинаково свободные и счастливые. А сейчас…
— А сейчас мы должны забыть это, — произнес Повелитель Пространства со знанием, рожденным из бесконечного терпения и осторожности, которые он желал бы не чувствовать.
Но сам он не смог забыть. Отсюда и появились строки компьютера: «Над черной горой…»
Перейдя на шаг, в глубокой задумчивости, они продвигались дальше, глубоко потрясенные смертью красоты жизни.
«Какая утрата, — думал Повелитель Пространства, — какая утрата красоты. Птица парила свободная, как мечта… Почему? Неожиданный поток воздуха? Или что-то более зловещее?»
«Что чувствовала моя мать? — думал Лэри. — Что она чувствовала и думала, когда входила в теплое, глубокое черное море, зная, что никогда не вернется назад?»
Маду чувствовала себя расстроенной и одинокой. Впервые в своей жизни она столкнулась со смертью. Ее родители — но она ничего не знала о них… А эта птица — она видела ее живой и свободной, летящей, поглощенной только грациозным скольжением и парением; и сейчас, вдруг, она была мертва.
Первым, кто, благодаря своему возрасту и опыту, пришел в себя, был Повелитель Кемаль.
— Вы не сказали мне, — спросил он, — куда мы направляемся?
Маду, сделав над собой усилие, слабо улыбнулась. — Мы хотим обогнуть край кратера чуть выше, у пика. Оттуда открывается прекрасный вид, и, когда стоишь там, почти уверен, что сможешь увидеть всю планету.
Лэри кивнул, решив участвовать в беседе, несмотря на тяжелые мысли, клубившиеся в голове.
— Верно, — сказал он. — Вы даже сможете увидеть оттуда деревья Буах. Из плодов этих деревьев мы получаем писанг и джу-ди.
— Я несколько удивлен этим, — сказал Повелитель Пространства. — Со времени моей высадки на планете я не видел ни одного дерева.
— Но, — одновременно воскликнули Маду и Лэри. Эта синхронность создала разрядку. Они рассмеялись и это сняло напряжение, царившее с момента гибели птицы.
Бессознательно, их веселое настроение передалось кошкам, которые устремились вперед, словно пришпоренные.
Повелитель Пространства, обрадованный переменой в настроении своих юных спутников, был слегка огорчен, что эта интересная беседа не могла быть продолжена на такой бешеной скорости.
Продолжая подниматься вверх по склону, кошки, однако, стали замедлять свой бег. Повелитель Кемаль чувствовал это по учащенному дыханию Гризельды. Казалось, ничто не могло утомить ее, но подъем к краю кратера оказался намного длиннее, чем он выглядел снизу. Другие кошки также замедлили шаги.
Повелитель Пространства вернулся к беседе.
— Вы хотели рассказать мне о деревьях, — мягко сказал он.
Лэри ответил первым.
— Вы были совершенно правы, говоря, что не встречали деревьев. Единственные деревья, которые растут на Ксанаду, за исключением Буах — это деревья Келапа, и они растут в кратере небольшого вулкана. Вы сможете увидеть их, когда будете у края кратера. Но деревья Буах растут только вместе, так как необходимы мужские и женские виды для оплодотворения; и к плодам можно приближаться только в определенное время, иначе, вдохнув их аромат, вы умрете.
Маду вмешалась в разговор:
— Мы всегда должны держаться вдали от рощи Буах, до тех пор, пока Куат не проконсультируется с эрой, и не объявит нам, что пришло время. Тогда все жители Ксанаду Участвуют в сборе плодов. Эрой танцуют и это самое лучшее время для нас…
Лэри неодобрительно покачал головой:
— Маду, это вещи, о которых мы не рассказываем чужеземцам.
Ее щеки покрылись румянцем, и, бросив взгляд из-под полуопущенных век, она тихо произнесла:
— Но Повелитель Содействия…
Двое мужчин осознали неловкость ее положения и каждый по-своему постарался утешить Маду.
Повелитель Пространства сказал:
— Я стараюсь не вспоминать то, чего не следует помнить.
Лэри улыбнулся и положил правую руку на ее плечо.
— Все в порядке. Он понимает, что ты не имела в виду ничего плохого. Никто из нас не расскажет Куату.
Лежа у себя в комнате после обеда, Кемаль пытался восстановить в памяти события дня.
Они достигли края кратера — все оказалось так, как предсказывала Маду.
Каждый почувствовал бесконечность горизонта. Повелитель Пространства был поражен величием увиденного, чего он никогда не испытывал в такой степени в своих прежних путешествиях в пространстве и времени. И тем не менее в нем крепло ощущение: что-то нарушало гармонию. Отчасти это было связанно с рощей Буах. Кемаль был уверен, что он заметил какое-то здание в тот момент, когда порывистый ветер качнул ветки деревьев Буах. Он ничего не сказал о своем открытии молодым людям. Вероятно, это тоже касалось местных обычаев и было запрещено для обсуждения, иначе один из них обязательно упомянул бы о нем. Кемаль порылся в памяти (да, он чувствовал, что его мозг восстанавливался) в поисках слуги, кто захотел бы поговорить с Повелителем Содействия. Неожиданно его память подсказала ему: один из мужчин в манеже, где содержались огромные кошки. Что там произошло?..
Он посыпал рыбу песком и затем, глядя в лицо Повелителя Пространства, рукой стер с него чешуйки… Позже он заметил блеск металла на шее этого человека. Был ли это крест с изображением Распятого Бога? Не проповедовал ли он Древнюю Могущественную Религию здесь, на Ксанаду? Если это было так, то он мог стать объектом шантажа. Мужчина пытался что-то сообщить Кемалю.
Сейчас Повелитель Пространства был в этом почти уверен. Во всяком случае он мог быть его союзником. Ему оставалась самая малость — вспомнить имя этого человека. И его ассоциативное мышление заработало: лицо, приближающееся к нему… рука мужчины, теребящая цепь на шее… да, конечно, крест, он мог видеть его теперь… почему он не заметил его раньше?., он отпечатался в его памяти… и, наконец, его имя: Мистер-Стоун-из-Бостона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});