человек, а не ненормальный и истеричка, которая на преподов нападает.
– С тобой нас уже трое.
Но Лисса вскинула руки, защищаясь:
– Нет-нет, меня в это не втягивайте. С меня хватит!
– Хорошо, – Таматин многозначительно взглянул на меня, делая вид, что он Лиссу приглашать и не думал. – Два воздуховика у нас есть, значит, нужен один водник, один земляник и один огневик. И где их взять?
– Или три огневика, – вдруг задумчиво проговорила Лисса, глядя куда-то за мое плечо. Я обернулась и увидела Хантера со своей бандой, которые приближались к нам. Сбежать я уже не успевала, да и слова подруги меня задержали. – У Дангвара уровень силы выше семи, у вас есть шанс выиграть хотя бы отборочные, а дальше соваться и не стоит.
Забегая вперед, скажу, что огневики согласились на нашу авантюру. Вернее, согласился Хантер, так как ради этого я даже заговорила с ним, Эдит уступил под умоляющим взглядом Лиссы, а Олефу просто было скучно оставаться в стороне.
* * *
Первое время после того, как я повторно оказалась в кабинете проректора почти без одежды, ходить к нему на тренировки было страшно. Настолько страшно, что я надолго замирала у дверей в приемную и оживала, только когда Радагат выходил из своего кабинета и окидывал меня равнодушным взглядом. И как у него так получается только: эмоций на лице никаких, зато ощущаешь себя низшим существом. Но время шло, и проректор словно бы забыл о моем так называемом индивидуальном наказании, так что и я уже спокойнее входила в его кабинет.
Занималась я теперь с гораздо большим усердием: заявку на соревнования мы подали, и мне просто жизненно необходимо было научиться владеть своей силой. Не могу сказать, что все оставалось плохо: уже получилось осознать свой потенциал и даже связать небольшой щит. Он, правда, не выдерживал и крохотного удара, но я надеялась, что со временем все наладится.
– Неплохо, – хмыкнул Радагат, когда мне удалось направить на него удар воздуха и сразу после этого создать дрожащий щит. – Если так пойдет и дальше, то в следующем месяце вы сможете присоединиться к занятиям с остальными студентами. Но в бытовых целях я все-таки не советовал бы вам использовать магию – рядом не будет никого, кто сможет вас укротить в случае чего.
Я с сомнением взглянула на проректора:
– И что, мсье Симан согласился проводить со мной занятия? – Мне было трудно это осознать. – Если честно, я бы не отважилась оставаться один на один с девицей, которой чуть не раздавила череп. Вдруг она очень мстительная?
– Или с девицей, которая пыталась разнести аудиторию, – подсказал Радагат. Одним движением руки он собрал разлетевшиеся после моего удара книги и водрузил их на место. – Но да, мсье Симан согласился проводить занятия со всеми студентами, включая и вас. Поверьте, бывали случаи гораздо опаснее нападения на преподавателя. Хотя учитывая тот факт, что силу вы обрели внезапно…
Я сердито поджала губы, демонстрируя, что обсуждать это не намерена. Проректор едва заметно усмехнулся и, вернувшись за свой стол, сел в кресло:
– Студентка Тиррос, надеюсь, вы помните, что наказаны?
Я судорожно принялась вспоминать все прегрешения. Выходило, что, кроме нескольких опозданий на этой неделе, предъявить мне было нечего.
– Помню, мантия на мне, вы же видите, – я растянула в стороны осточертевшее одеяние.
– Да, но у вас еще индивидуальное наказание.
– А, ну да, – я поскучнела. – Вы же мне его так и не озвучили.
– И вы посчитали, что я забуду, – в тон мне продолжил Радагат. – Но нет, память у меня хорошая, и забыть хотелось бы многое, но не получается.
Я поежилась: очень хотелось уточнить, что проректор имеет в виду, но как-то чувствовалось, что ответ мне не понравится. Так зачем же портить себе настроение? Поэтому я молчала, ожидая приговора.
– Сегодня в десять часов вечера… хм, – как видно, проректор вспомнил, что именно в этот час я остаюсь в неглиже. – В десять часов и десять минут буду ждать вас в кабинете.
Внезапно словосочетание «индивидуальное наказание» приобрело для меня несколько иные черты. Я с подозрением взглянула на проректора и, заикаясь, сказала:
– Мсье Виррас, это же не то, о чем я думаю? Я не согласна, сразу говорю!
Радагат одарил меня таким взглядом, что я тут же прикусила язык и опустила глаза.
– Не знаю, о чем вы думаете, студентка Тиррос. Но явно не о том, о чем должны. Одежду наденьте, – Радагат сказал «наденьте» таким язвительным тоном, что я густо покраснела. Выдержав паузу, проректор продолжил: – Одежду наденьте максимально удобную, и главное – она никак не должна быть связана с нашим учебным заведением. Это понятно?
– Понятно, – растерянно протянула я. – А какая одежда, кроме мантии, может быть связана с нашим учебным заведением? Халат, у которого рукава сзади завязаны?
Проректор неотрывно посмотрел на меня таким тяжелым взглядом, что я посчитала нужным извиниться и заверила, что в назначенное время буду в кабинете проректора как штык.
– И напоследок, – голос Радагата застал меня уже на выходе, и я остановилась, держась за ручку двери. – Друзьям тоже не нужно говорить, куда вы уходите.
Вот это номер. Интересно, и как я объясню Лиссе, зачем мне нужно покинуть спальню на ночь глядя?
Я обернулась, вопросительно приподнимая бровь и всем своим видом этот самый вопрос демонстрируя, но проректор сидел, перелистывая какие-то бумаги на столе, и на меня внимания не обращал. Но я терпелива: так и стояла, уставившись на преподавателя, и выражение лица не меняла. Через несколько минут Радагат поднял голову и, потерев переносицу, устало спросил:
– Что-то еще, Тиррос?
– А что я Лиссе скажу?
– Я не знаю, что в таких случаях обычно говорят девушки подругам.
– Вот и я не знаю.
– Пусть у вас будет свидание с парнем… со студентом.
Я с подозрением взглянула на проректора:
– А почему вам в голову именно такой вариант пришел?
– Тиррос! – поток воздуха взметнулся вверх и, став почти осязаемым, вытолкнул меня за дверь, при этом ощутимо шлепнув по тому самому месту, на которое я вечно ищу себе приключения.
– Тиран, – потирая ушибленную ягодицу, поведала я секретарю и отправилась искать Лиссу. Легенду для подруги следовало хорошо продумать.
Глава 14
Как и думала, убедить Лиссу, что я действительно иду на свидание, было делом нелегким. Ее интересовало все: кто он (если бы я сказала кто, Лисса разорвала бы меня от избытка чувств), где мы встречаемся (да в месте, в котором мы обе в нижнем белье щеголяли) и что я надену (вариантов очень и очень немного).
Вопрос об одежде был самым наболевшим. Я открыла шкаф, с грустью осмотрела, что у нас с Лиссой осталось после нашествия Таматина, и с еще большей грустью шкаф закрыла. Не то чтобы я не знала наш гардероб, не такой уж он остался и большой, или верила,