Хукер, однако, был слишком нетерпелив, чтобы ждать чьей-либо помощи, и предпринял новую попытку овладеть плато и Данкер Чёрч. Две бригады второй линии — Патрика справа и Хофмана слева — подошли на помощь первой линии, и на этот раз вся дивизия Даблдея перешла в наступление. «Федералы в двух четких линиях шли на нас в штыковую атаку, — вспоминал один солдат из корпуса Джексона, — и солнечные лучи, игравшие на их хорошо вычищенных винтовках и штыках, придавали всему зрелищу пугающее и вместе с тем восхитительное очарование». На этот раз северянам противостояла лишь бригада Хейса, стоявшая на кукурузном поле, и остатки дивизии Джонса, расположенные вдоль опушки Вествуда.
Последние опять угрожали правому флангу атакующих, и, чтобы анфиладный огонь не замедлял темпа атаки, Даблдей приказал бригаде Патрика ускорить шаг, выдвинуться вперед и примкнуть к правой оконечности бригады Гиббона. Затем, поворачиваясь на этом стыке, как часовая стрелка на своей оси, люди Патрика вошли в Вествуд, очистили его кромку от неприятеля и, продолжив круговое движение, снова вышли на опушку леса, заняв фланговую позицию к западу от кукурузного поля. Оттуда они открыли продольный огонь по бригаде Хейса, которую уже сильно теснили с фронта Гиббон и Фелпс. Южан было слишком мало, чтобы противостоять этой двойной атаке, и они снова очистили усеянное телами поле.
Однако Джексон, у которого уже не оставалось своих частей, чтобы противостоять натиску противника, вовремя вспомнил о дивизии Худа и о том обещании, которое ее командир дал ему накануне сражения. Солдаты этой дивизии, проведшие ночь с пустыми желудками, как раз получили долгожданные рационы и собирались впервые да три дня как следует подкрепиться, но тут над их головами засвистели [236] федеральные снаряды и пули, пришел приказ выступать. «Мальчики Худа» были известны своей сумасшедшей храбростью в наступлении: в ходе Семидневной битвы им удалось овладеть в штыковой атаке укрепленными позициями врага. Теперь же они были разъярены еще и тем, что янки лишили их возможности позавтракать. Голодные и злые, как черти, солдаты Худа бросились вперед, и никто не мог противостоять им. Бригада Лоу, а за ней Техасская бригада Уоффорда, прошли через южную оконечность Вествуда и вышли на кукурузное поле через пролом в изгороди.
Их первый залп, как писал солдат-северянин, «словно косой прошел по нашей линии». Бригады Гиббона, Фелпса и Хофмана, уже праздновавшие победу, были моментально дезорганизованы этим ужасным ударом, и конфедераты попросту вымели их с поля, как ненужный мусор. Однако в своей стремительной контратаке дивизия Худа сама вскоре потеряла организацию. Она была слишком немногочисленна — всего 2 тысячи человек, и, разворачиваясь веером, полки обеих бригад просто разбрелись по всему полю. «Легион Уэйда Хэмптона» и 18-й Джорджианский полк повернули налево и вступили в перестрелку с бригадой Патрика, все еще занимавшей кромку Вествуда.
Не выдержав убийственного огня федералов, два этих левофланговых полка южан сами ушли под защитную сень западного леса и затем, перейдя в контратаку, выбили из него северян. Сделать это было не слишком сложно, поскольку четыре полка Патрика уже начали отступать следом за всей дивизией Даблдея.
Тем из «мальчиков Худа», кто остался на открытом поле, пришлось туго. По ним прямой наводкой лупили орудия северян, а из Иствуда открыл прицельный огонь Пенсильванский резерв Мида. Воздух был буквально наполнен свинцом, поле, и без того покрытое убитыми и ранеными, вымощено телами наподобие паркета. Потери практически во всех полках Худа были столь велики, что многие солдаты могли стрелять по врагу, ни разу не перезарядив своих винтовок. Сделав очередной выстрел, они просто подбирали валявшееся прямо под ногами оружие своих товарищей и посылали северянам следующую пулю. [237]
Особенно тяжело пришлось 1-му Техасскому полку. Увлеченный преследованием, он вышел к северной оконечности кукурузного поля. Пенсильванцы накрыли его своими залпами. Знаменосец и вся знамённая группа были мгновенно скошены пулями северян. Остальные попытались вести ответный огонь, но пенсильванцев было слишком много. Оставив на поле боя убитых, раненых и свое знамя, полк отступил в тыл.
В этом бою он понес огромные потери — больше, чем любой другой полк в обеих армиях. На кукурузном поле остались 186 из 226 солдат 1-го Техасского, что составило 82 % его личного состава. Другие полки Худа потеряли немногим меньше. 5-й Техасский: 86 из 175 человек (49 %), 4-й Техасский: 100 из 200 (50 %), «Легион Хемптона»: 53 из 76 (70 %). Когда чуть позже генерал Ли спросил командира дивизии Джона Белла Худа: «Где ваша великолепная дивизия, генерал?», тот со свойственной ему прямотой ответил: «Она лежит на поле, куда вы ее направили, сэр. В тыл сбежали немногие. Моя дивизия почти стерта с лица земли».
Однако почти стертые с лица земли «мальчики Худа» все же сделали свое дело. Дивизия Даблдея была отброшена с кукурузного поля. Дивизиям Рикета и Мида, которые все еще пытались пробиться сквозь Иствуд, также пришлось отступить. Когда там уже начал намечаться перелом — сказался фланкирующий огонь батарей — генерал Ли перебросил на помощь измотанной дивизии Лоутона три бригады из дивизии Д. Хилла, стоявшей в центре. Вместе они встретили федералов огненным штормом и вынудили их отойти к северной оконечности Восточного леса.
Таким образом, к 7-и часам утра после часа кровопролитного сражения 12-тысячньш 1-й корпус северян был разгромлен и совершенно потерял боеспособность. Только убитыми и ранеными он лишился 2470 человек, среди последних — и генерала Джозефа Хукера. Ослабевшего от потери крови, его унесли с поля боя, и командование корпусом принял на себя Джордж Мид. Впрочем, никакого корпуса, по сути, уже не было. Деморализованные и дезорганизованные части Хукера, собравшиеся после атаки за хребтом Пофенберг Ридж, едва насчитывали в своих рядах 7 тысяч человек. [238]
А им на смену уже спешил свежий 12-й корпус Мансфельда. Вернее, самого Мансфельда там не было. Когда две его дивизии разворачивались в боевую линию, он неосторожно выехал вперед, и был убит наповал случайным выстрелом. Сменивший его Уильямc едва успел получить общие указания от Хукера, как тот же Хукер был ранен и унесен в тыл. Тогда Уильямc попытался действовать по собственной инициативе, для чего у него не хватало ни знаний, ни опыта. Обе дивизии 12-го корпуса двинулись в атаку по расходящимся направлениям, что сразу же ослабило силу удара.
Дивизия Грина вступила в многострадальный Иствуд, где за своими временными укреплениями ее ожидали солдаты Лоутона и Хилла. Попытка пробиться лобовым ударом сначала не имела успеха, хотя конфедераты и подались к южной опушке леса, но затем Грину опять помогли батареи федералов с другого берега реки. Их фланговый огонь удачно накрывал конфедератов, уже и без того измотанных и ослабленных обильным утренним кровопусканием.
К тому времени потери дивизии Лоутона достигли такого предела, что она практически перестала существовать. Сам Лоутон, тяжело раненный, покинул поле боя. За ним последовали многие другие генералы и почти все (кроме двоих) полковые командиры. Бригады и полки сильно поредели, не имели и половины, а иногда даже трети своей изначальной численности. Словом, противостоять свежей федеральной дивизии было почти некому, и Грин, отбросивший остатки частей конфедератов, вышел, наконец, из Ист-Вуда на кукурузное поле. Здесь его встретила почти стертая с лица земли дивизия Худа, которая также не могла сдержать его натиск. Медленно, шаг за шагом, выпуская в наступающих северян последние заряды, «мальчики Худа» стали пятиться к Данкер Чёрч, захват которой казался неизбежным. Вдруг с опушки Вествуда во фланг дивизии Грина раздались ружейные залпы, заставившие его несколько приостановить свой победный марш. В дело вступил последний резерв левого фланга — бригада Джубала Эрли.
Джексон Каменная Стена послал за этой бригадой, как только 12-й корпус северян перешел в атаку, сообщив, что Лоутон ранен и что настала очередь Эрли возглавить дивизию [239]. Старый Весельчак (так, напомним, звучало армейское прозвище Эрли) поспешил выполнить это приказание. На прикрытие артиллерии Стюарта был оставлен один полк — 13-й Вирджинский, в котором оставалось не более 100 человек, а остальных Эрли повел на выручку левого фланга.
Однако, прибыв на место, он не обнаружил не только своей, но и вообще никакой дивизии, которую он мог бы возглавить. Части Лоутона после кровавой бани, которую устроила им федеральная артиллерия, покинули поле боя. От знаменитой дивизии Каменной Стены также почти ничего не осталось. Эрли увидел на южной окраине Вествуда лишь ее жалкие осколки — 9-й Луизианский и 27-й Вирджинский полки, которые он и присоединил к своей бригаде. Кроме них, у Данкер Чёрч еще кое-как держались «мальчики Худа», но, с первого взгляда, было понятно, что им не выстоять против плотных масс пехоты северян.